Костяной скульптор

Веск подтянулся уже когда я начал методично разбирать барахлишко убитых на несколько кучек. Получалось быстро и результативно, сказывался опыт мародерства в самом начале моей нежизни. Охотник дежурил неподалеку, что называется, во избежание. К сожалению, участвовать в представлении у него не получилось. Оставлять свою амуницию без присмотра он не собирался, а по ней даже последний идиот понял бы, что он для этого уровня слишком силен.

Вообще, за те три дня, что я сидел и ставил опыты над телом урдалака, охотник сильно изменился. Я больше не чувствовал его постоянных пристальных взглядов, не ощущал направленной на меня скрытой угрозы. Да и вряд ли он прежний позволил бы мне остаться наедине с кареглазой. Кстати, почти уверен, что главную роль в этих переменах сыграла именно она. Ну что же, пусть так, мне же лучше.

Где-то час ушел на то, чтобы перебрать скарб бандюг, они явно не бедствовали, таская в здоровых рюкзаках по четыре-пять комплектов амуниции каждый. Да уж, кареглазая и ее больной муж явно были не первыми, кого эта компашка встретила на своем пути. Ну что же, тем меньше будет мучать меня совесть. Не то чтобы она хоть немного мучает меня сейчас, но все же.

Да и собрать для меня подходящий по размеру комплект одежды с таким ассортиментом было куда проще. Что называется, двух зайцев одним ударом. И в итоге получилось очень даже неплохо, кареглазая даже зааплодировала, увидев то, что я себе подобрал. Ну что, видимо вкус у мудака-императора все-таки был.

После слияния мое тело стало худым, да, но все-таки зомби, которым я был изначально, не дал мне превратиться в тот обтянутый кожей кошмар, которым был урдалак. От последнего же мне достался рост, теперь я был выше даже Веска, парня далеко не маленького, и мощная, пусть и усохшая мускулатура. В целом, пожалуй, меня можно было назвать поджарым. Так что, в отличие от моей самой первой примерки, еще тогда, на первом уровне, я смог подобрать одежку, которая не висела бы на мне мешком.

Кожаные штаны особого покроя, с вшитой изнутри стальной сетью кольчуги и крепящимися сверху тонкими броневыми листками сели вообще как влитые, чему я был несказанно рад. С обувью оказалось сложнее, то ли у меня ноги была маленькие, то ли сильнее остального тела усохли, но почти все ботинки оказались велики. К счастью, проблема решилась довольно быстро, когда Веск показал мне, как наматывать портянки. У него было несколько запасных. Так что ботинки тоже нашлись очень качественные, со стальными мысами, высокие, до середины голени, тугой шнуровкой. Мне, почти всю несмерть бегавшему босиком, было одновременно очень непривычно и приятно оказаться в такой комфортной и добротной обуви. Рубашка, когда-то бывшая белой, а теперь превратившаяся скорее в серо-желтую, меня ничуть не смутила. Сверху оказалась кожаная безрукавка, если одеваться, то одеваться хорошо, затем кожаная же куртка. В плане качества она, к сожалению, уступала и ботинкам, и штанам, но тут ничего уже нельзя было поделать, остальные вещи были для меня либо широкими как паруса либо слишком узкими в плечах и груди. Ну да ладно, не страшно. Еще, что достаточно странно, мне подошли перчатки гнома, тоже довольно хорошие, с металлом на костяшках, которым при моей силе можно было ломать даже не кости, а сразу камни. Завершал картину длинный тканевый плащ, опускавшийся глубоко на глаза и скрывавший почти все уродства моего лица. В итоге получилось очень и очень неплохо, мой вызывающая мурашки отвращения кожа была почти полностью скрыта, так что если не вглядываться и не вдумываться, я легко мог бы сойти за живого человека и путешествовать с Веском и кареглазой почти без опаски.

Последней, кстати, тоже нашлось несколько обновок, который девушка без лишних слов надела на себя, выкинув в кучу ненужного барахла свои рваные шмотки. Снова пришла в голову мысль о приспособляемости человека к окружающему миру. Вряд ли так кареглазая, которую я встретил, выбравшись от винтовых кротов, с такой легкостью бы присвоила себе чужие вещи. Ведь их хозяева были живы благодаря магии полигона, это не было взятием себе ничейного. Растет, девочка, скоро совсем большая станет. Аж слеза гордости наворачивается.

Глава 33

Что мы имеем? С моего очеловечивания прошло несколько недель. За это время я стал куда лучше обращаться с собственным, ставшим уже очень и очень сильным телом. Веск сейчас вероятно все еще смог бы меня побороть, но только если бы стал по-настоящему серьезным, подключив все свои умения, амулеты и другие приблуды.

А из этого плавно вытекал факт: кареглазая окончательно закрепилась в статусе слабейшего участника группы. Если раньше, пусть девушка и не представляла для меня угрозы, между нами не было слишком уж большой разницы в силе, то теперь разрыв стал в прямом смысле непреодолимым. Она уже неплохо продвинулась в телесной магии, получая всевозможные похвалы от Веска, утверждавшего, что у девушки в этом настоящий талант. Охотник даже сказал, что через год-другой девушка обгонит в этом плане его самого, если он снова не начнет усиленно заниматься. Я мог бы оценить ее силу где-то в три — три с половиной скелета. Вот только при всем при этом, сколько бы она не старалась, у нее не получилось бы нанести мне серьезных повреждений, даже если я буду просто стоять и позволять себя бить. Ни одна моя кость не сломается, ни один сустав не будет вывихнут, даже раны на казалось бы гниющей плоти получатся лишь поверхностными.

Ни меня, ни Веска это, конечно, не волновало. Я просто привык к тому что кареглазая слабее и считал куда более странной ситуацию, в которой она была способна мне что-то сделать. Охотник же, похоже, полностью принял роль учителя, с пристальным вниманием наблюдая за каждым боем девушки, готовый ринуться на помощь в любой момент, хотя настоящих противников для нее кроме урдалаков уже не осталось.

Однако сама кареглазая, похоже сильно комплексовала по этому поводу. Одно дело, когда мы с ней проводили долгие недели на втором уровне с одной лишь целью — сделать девушку сильнее. А сейчас цели что моя, что Веска, находились на четвертом этаже. Он шел туда с конкретной целью — заработать денег на уничтожении нежити и выкачивании из нее энергии смерти с помощью странного амулета на шее. Вне полигона, похоже, эту энергию можно было применить для каких-то особых целей, так что платили за нее немало. Меня, по сути, интересовало ровно то же самое, моя энергия конструкта и энергия смерти Веска были просто разными названиями той силы, что двигала телами нежити. Разница была лишь в том, что охотник эту энергию собирал для продажи, а я для личного пользования.

И останавливало нас обоих только то, что для кареглазой четвертый этаж с большой вероятностью будет смертельной ловушкой.

По словам того же Веска, следующий уровень подземелья некроманта не похож на первые три, это больше не лабиринт с множеством поворотов и тупичков, в которых можно укрыться и переждать опасность. Весь этаж — это сеть связанных между собой короткими переходами огромных пещер, высотой в десятки и радиусом в сотни метров. Существование на четвертом этаже для авантюристов обычно сводится к разбитию больших лагерей в таких пещерах и обороне от волн летающей нежити, нападающей тысячными стаями с интервалом в несколько часов. А безопасные маленькие отнорки также редки, как урдалаки на этом этаже и рассчитывать на них нельзя.

Сильным одиночкам типа Веска на уровне было достаточно комфортно. Не было слишком мощной нежити, не было постоянных блужданий в лабиринте коридоров, когда не знаешь на кого выйдешь через пять минут, на простого зомби, урдалака или недружелюбно настроенных приключенцев. Стоит присоединиться к одному из лагерей — и все, не жизнь, малина. Знай убивай нежить и собирай урожай энергии, даже идти никуда не надо. А окружающие еще и благодарны за мощную поддержку в своих рядах, что выливается во всеобщее уважение с перспективой подарков, как материальных, так и плотских.

Я тоже смогу приспособиться с моей новой внешностью, были даже задумки, как сделать меня еще менее отталкивающим. Детекторов нежити, сложных и дорогих амулетов, способных засечь находящихся неподалеку мертвяков, у приключенцев четвертого этажа скорее всего не было, не по чину. А в такой толпе обратить внимание на небьющееся сердце и отсутствие дыхания у одного из сотни человек будет практически невозможно. Даже свой внешний вид я в случае чего смогу объяснить магическим проклятьем, во что будет несложно поверить. Да и сбежать с случае чего наверное получится.

А вот для кареглазой уровень обещал стать настоящей пыткой. Одно дело — бои с гуманоидными противниками, против которых понятно как сражаться и куда бить. А вот когда на тебя за раз налетит стая маленьких костяных птичек, каждая из которых своими коготками способна наносить нешуточные раны, а клювами выковыривать глаза… несложно понять перспективы такой встречи, если только человек не обладает достаточной личной силой, чтобы защититься от воздушной атаки. Маги кастовали масштабные чары, приверженцы пути телесного развития могли окружить себя вихрем стали, сквозь который не пролетит ни одна мертвая пичуга, такие ребята как Веск — создать область воздействия святой магии.

А что могла кареглазая? Ее сил, пусть значительно превышающих нормальные человеческие на фокус с сотней ударов мечами в минуту точно бы не хватило, стихийной или святой магии она вообще не была обучена. А в пылу боя легко может возникнуть момент, когда ни я, ни Веск, банально не успеем прийти на помощь.

Существовало несколько вариантов дальнейшего развития событий. Во-первых, мы могли потратить около двух недель на то, чтобы вывести девушку из подземелья и еще примерно столько же, чтобы вернуться обратно. Все-таки подземелье огромно и до ближайшего прохода наверх даже ровно по прямой, сквозь все стены и зомби, было около полусотни километров. Во-вторых можно было таким же ровно образом попробовать дотащить кареглазую до пятого уровня, где была безопасная зона и телепорт наружу. Но этот вариант проигрывал первому во всем, от требуемого времени до опасности маршрута. Ведь чтобы попасть в безопасную зону требовалось пройти через босса пятого этажа, а это даже для Веска было пока невыполнимо в одиночку. И в-третьих, можно было просто убить девушку. Секунда и она уже на алтаре воскрешения, где можно не опасаться никого и ничего, даже без старого контроля над полигоном люди могли обеспечить только что погибшим людям покой и возможность восстановиться.