Козырной туз

. – Мне хотелось бы сказать вам то же самое, – ответил Алекс, пододвинув его светлости скамеечку, чтобы герцог мог вытянуть вспухшую от подагры ногу. Лицо герцога было бледным, под глазами – мешки.

Удобно расположившись, отец леди Люсинды облегченно вздохнул:

– Это все искусная кухарка мисс Слоун. Шеф-повару у меня дома не удается приготовить такой вкусный соус.

Алекс подозревал, что шеф-повар в доме герцога по пол года не получает жалованья.

– Полагаю, вы едите много жирной пищи?

– И много пью. Готов поклясться, ни одна бутылка вина в этих краях никогда не знала, что такое акцизная пошлина. Не то что в Лондоне. Я жду, когда камердинер отвернется, и потихоньку забираю бутылочку к себе в постель.

– Разве доктора не запретили вам излишества в еде и питье?

– Разумеется, запретили. Я консультировался у шести разных врачей, и все твердят одно и то же – умеренность, умеренность и еще раз умеренность. Хотя я надеялся услышать от них другой ответ. Все они шарлатаны, невежды и глупцы. Как можно запрещать человеку самое приятное? Не так много лет нам отмерено на свете, и хочется прожить их наслаждаясь. У мужчины моего возраста уже не так много удовольствий.

Алексу вовсе не хотелось размышлять о том, какие удовольствия еще доступны герцогу, которому под шестьдесят, хотя выглядит он гораздо старше из-за неумеренного употребления горячительных напитков.

– Пусть мой пример послужит вам хорошим уроком, молодой человек.

Граф Кард решил не предлагать герцогу выпить.

– Каким уроком, ваша светлость?

– Срывать цветы удовольствия, пока молод, разумеется, или что-то в этом роде.

Упоминание о цветах удовольствия внезапно пробудило в Алексе воспоминания о нежном запахе роз, которым благоухала Нелл.

– Моя дочь говорит, что вы с ней помолвлены.

– Мы не помолвлены.

– Она сказала, что вы ее скомпрометировали.

– Я ее не компрометировал.

– Она утверждает, что вы ее поцеловали.

– Я… – На самом деле леди Люсинда сама его поцеловала. Но джентльмену не пристало рассказывать о поцелуях девушки, тем более ее отцу. – Она не скомпрометирована, – заявил Алекс. – Не возникло никаких сплетен. Безупречная репутация леди Люсинды не пострадала. На самом деле никто в великосветских кругах не связал бы вместе наши с леди Люсиндой имена, если бы вы сюда не приехали.

– Этого я и боялся. Но вы знаете мою девочку. Она ужасно упряма.

И безрассудна. Но джентльмен не должен говорить это отцу девушки.

– Поскольку Леди Люсинда – старая школьная подруга мисс Слоун, вы можете пустить слух, будто эта поездка была давно запланирована, а я оказался здесь по случайному стечению обстоятельств. Разумеется, вам никто не поверит, Зато пересудов будет меньше.

– Вы не передумаете? Я не могу переубедить вас?

– Боюсь, что нет.

– Даже если вызову вас на дуэль из-за неуважения к моей дочери?

– Что? Я с одной рукой и вы с одной ногой встретимся на дуэли? Да ваша дочь после этого станет всеобщим посмешищем. И вряд ли найдется желающий на ней жениться.

– Я говорил ей, что неровня такому здоровяку, как вы. И что не дело так начинать взаимоотношения с молодым зятем.

– Я не собираюсь становиться вашим зятем, – сказал Алекс, чеканя каждое слово, словно герцог плохо слышал как и его кузина. Или не хотел ничего понимать, так же как его дочь.

Его светлость передвинул ногу и, застонав, поморщился отболи.

– По-моему, вы делаете чересчур поспешные заявления, молодой человек. Бьюсь об заклад, такой выгодной невесты с высоким общественным положением вам не сыскать во всей Англии. Сами понимаете, титулованные особы брачного возраста на дороге не валяются. Сомневаюсь, что иностранная принцесса сможет сделать вас счастливым. Посмотрите, что случилось с принцем-регентом.

Алекс не хотел думать о неудачнике принце и его невзрачной жене.

– В мои планы не входит породниться с королевской династией.

– А у моей Люси прекрасное образование, ангельский голос, связи со всеми нужными людьми. Ее мать родом из многодетной семьи, поэтому вам не нужно волноваться о том, сможет ли Люси произвести на свет наследников. Мыс герцогиней старались проводить вместе как можно меньше времени, поэтому никогда…

Алекс вежливо кашлянул. Он не хотел обсуждать с герцогом женитьбу принца, а тем более вникать в интимную жизнь его светлости.

– Я не склонен рассматривать женщин с точки зрения их плодовитости.

– Согласен. Они не породистые кобылы.

Если только единственной целью мужчины, вступающего в брак, не является рождение потомства мужского пола, мрачно подумал Алекс. Такая перспектива ему не улыбалась.

– Но не сомневайтесь: моя девочка имеет представление о долге.

Такая перспектива казалась Карду еще более грустной – иметь жену, для которой брачные отношения не больше чем долг. Защищать свою страну – это долг. А занятия любовью должны приносить радость.

Герцог продолжал перечислять многочисленные достоинства дочери, словно она и вправду была кобылой, которую продают с аукциона. Алекс недоумевал, почему его светлость не упомянул ее здоровые зубы и выносливость.

– У нее изысканный вкус. Все так считают, но о счетах не беспокойтесь. У Люси такой гардероб, что ей позавидовала бы супруга персидского шейха и…

– У вас замечательная дочь, ваша светлость, не спорю, но я ее не люблю. – Вести такой неприятный разговор для Алекса было не впервой. Однажды он беседовал на эту же тему с другим отцом, полным надежд сбыть свою дочь с рук, сквайром Брэнфордом, отцом Дафны. Предвидя возражения герцога, Алекс поспешил добавить: – Только не говорите, что любовь не имеет значения при заключении брака. Брак без любви для меня неприемлем.

– Тьфу! То есть я хотел сказать: это глупая точка зрения. Готов поспорить, что за свою недолгую жизнь вы много раз считали себя влюбленным в женщин, чьи имена сейчас не сразу припомните.

– Нет. Мне еще ни разу не довелось испытать это чувство.

– Возможно, вы его так никогда и не испытаете. Или по уши влюбитесь в какую-нибудь смазливую девушку, но ваша страстная любовь не доживет даже до помолвки. А жена, которая произведет на свет наследников, вам нужна.

Алекс наклонил голову в знак того, что понимает, о чем говорит герцог. Ведя этот трудный разговор с отцом леди Люсинды, он испытывал облегчение. Даже боль в голове почти прошла.