Красавица для Чудовища

Мы переместились с ним в библиотеку, где в огромном шкафу хранилась часть документов, необходимых для составления договоров. Разбирая архивы по поручению Миши, я наткнулась на старинный, семейный фотоальбом в кожаной, затертой обложке. Мой муж слегка напрягся, но, заметив неподдельный интерес на моем лице, сразу же кивнул, позволив прихватить интересную вещицу вместе с кипой папок к нам в кабинет.

— Моя покойная мама, — ласково и с тихой грустью произнес Миша, глядя на хрупкую женщину в зеленом платье. — Ксения Александровна Соколовская, — горделиво протянул он. — Ей здесь даже тридцати еще нет.

Его дочь тоже звали Ксенией, об этом мне было известно.

— Красавица, — прошептала я, разглядывая фотографию. — У тебя ее глаза, — стараясь разрядить обстановку, честно призналась я. — Такие же красивые.

— Похожи только взгляд и разрез, — улыбнулся он. — У нее были зеленые глаза, как у тебя, — щелкнув меня по носу, сказал мой муж, а потом нежно поцеловал меня в щеку.

Миша снова вернулся к фотографии и досадливо выдыхая, тихо пробубнил себе под нос:

— И как у моей доченьки…

Я бы так хотела родить ему детей, зная, что это залатает зияющую дыру в его сердце от потери ребенка, но, прекрасно понимала, что это невозможно. Дьявольский голос твердил мне о том, что эта пропасть между нами никогда не уменьшится, но я отчаянно желала быть рядом с Михаилом и бороться за наше счастье.

Он ведь дал шанс нашим отношениям.

— А это мой дед, — Миша показал на седовласого мужчину с длинными усами в военной форме на черно-белой фотографии. — Михаил Альбертович Соколовский, — обняв меня за талию одной рукой, супруг зафиксировал меня у себя на коленях. — Ветеран Великой Отечественной Войны.

— Не знала, что в вашей семье были военные, — прикусив язык, я собиралась перевести тему, но Миша понял меня без слов и сразу же усмехнулся.

Альберт Михайлович вскользь упоминал о том, что их шведские родственники служили в армии, но не говорил о том, что его отец был на войне.

— Мы не родились криминальными лидерами, — с иронией проговорил он. — Девяностые на всех оставили свой отпечаток.

— Прости, я не должна была такое говорить, — покачала головой. Прикоснулась пальцем к его виску, и наклонившись, поцеловала. Мне нравилось прикасаться к нему постоянно.

— Да какая уже разница, — засмеялся Миша, поймав мою ладонь. — Ты теперь уже сама Соколовская. — цокнул он. — Считай, крест на всю жизнь, — пошутил супруг, и мои щеки вспыхнули от его непосредственности. — Многое из того, что ты слышала о нашей семье — обычные сплетни. — проговорил он серьезно.

Я кивнула, меняя тему.

— Тебя назвали в честь деда, — тихо произнесла я и в моем сердце кольнуло.

— Да, — четко ответил Миша, листая фотографии. — У нас имена по наследству передаются от деда к внуку, — объяснил он.

— Значит, если у тебя будет сын, — сказав это, я запнулась, потому что не смогла подобрать слов. Его пальцы на моей талии сильнее сжали кожу: на мужчину оказало воздействие, то, что я произнесла. — То его будут звать Альберт…

Это ведь я когда-нибудь рожу ему сына?

— Не будем сейчас об этом, — отрезал он и перелистнул страницу.

Он показывал мне какие-то фотографии, а я думала о его словах, произнесенных с презренным равнодушием. Сердце забилось, и тошнота сразу же подступила к горлу. Миша показывал мне фотографии его родственников, частично пересказывал ту историю знакомства его прабабушки с шведским офицером, но я находилась в том дне, когда дома у отца выслушивала ядовитые слова старшей сестры о несерьёзности намерений супруга по отношению ко мне.

— Насть, — Миша неожиданно взял меня за руку и поцеловал тыльную сторону моей похолодевшей ладони. Супруг закрыл фотоальбом и потянув меня на себя, вынудил посмотреть ему в глаза. — В свое время, ты обязательно родишь мне детей.

— Правда? — чувствуя, как на глаза надвигается поток слез, пискнула я.

— Правда, — прошептал он и поцеловал меня в подбородок. — Не переживай, лучик мой.

***

У нас было все прекрасно в отношениях: Миша был ласков, нежен и внимателен ко мне, и работать с ним было настоящим удовольствием. Мы вместе засиживались допоздна в его кабинете, составляли договоры, исправляли ошибки, во время перерывов я приносила ему кофе, а себе чай с молоком.

И мы много, очень много целовались в конце рабочего дня, когда время подходило к полуночи. Довольные и зацелованные до распухших губ после окончания тяжелого, трудового дня, забегали к себе в спальню, или же, в спа-зону в джакузи на нулевом этаже и как сумасшедшие занимались любовью. И так каждый день, проводя друг с другом все свое время.

Близился День Святого Валентина, и хоть у нас и не принято было отмечать этот праздник масштабно, мне все равно хотелось подарить что-нибудь памятное своему мужу. Или же, снова приготовить ужин.

Даша пришла к нам гости, ведь Миша, который терпеть не мог посторонних людей в доме, теперь сам предложил мне приглашать иногда подругу к нам, чем встречаться с ней в городе.

— Что решила ему подарить? — пискнула она, когда в гостиную вошел мой муж. Мужчина кивнул моей подруге в знак приветствия и направился в сторону кухни. — Ну, кроме себя на блюдечке с золотой каёмочкой, — хихикнула девушка и я слабо хлопнула ее по колену, чтобы она прикусила свой болтливый язык.

Миша, благо, не расслышал слов Даши, и на мой недовольный, возмущённый писк лишь недоумевающе скорчил гримасу. Супруг налил себе воды, а затем покинул гостиную, возвращаясь к себе в кабинет.

— Время еще есть, — лениво отмахнулась я, обманывая саму себя.

— Хочу по магазинам завтра пройтись, — говорила она. — Подарочки присмотреть. Пойдешь со мной?

Миша отпустил меня с Дашей, только, я все равно замечала смену настроения супруга всякий раз, когда отпрашивалась в город. И, если раньше, еще до нашего примирения, ему были безразличны мои перемещения, теперь же, он реагировал на это с каким-то презрением.

Я думала об этом все время, пока мы гуляли по магазинам, и, вернувшись без подарка ко дню влюблённых, расстроенная, направилась в кабинет, чтобы поговорить со своим мужем.

— Что с тобой? — спросила я. Встала к нему сзади, со спины, и опустив руки ему на плечи, стала осторожно массировать спину супруга. — Тебя что-то беспокоит?

— Все в порядке, — ответил он с равнодушием снова.

Миша выдохнул и размявшись, откинулся в кресле, позволяя мне сильнее сжимать его кожу, делая ему массаж.

Время шло быстро. Досадливо вздохнула, когда поняла, что не нашла тот самый подарок, который бы хотела подарить своему мужу ко дню всех влюбленных. Я уже готовила ему ужин, сладости, дарила часы, а повторяться вовсе не хотелось. Дарить ему украшения или парфюм было верхом глупости. А книг у него было и так много.