Красная королева
Шрифт:
— Ваше величество, но ведь так делают всегда. От имени императора слуги раскидывают деньги народу, таким образом вызывая любовь и восхищение смердов.
— Ну да, ну да… А потом эти же смерды присоединяются к заговорщикам, и никто из них не вспоминает, сколько монет было потрачено на раздачу милостыни.
Мы помолчали. И наконец, Мириам, слегка недоуменно пожав плечами, спросила:
— Тогда я не понимаю, ваше величество, что такое благотворительность.
— Я думаю, принцесса, что завтра вам нужно освободить день. Я возьму вас с собой и мы покатаемся по Сольгетто. Подданным будет полезно увидеть, что королева-мать приняла и
Мы посетили столичный Дом Инвалидов, но не как благотворительницы. Принцессе была проведена детальная экскурсия по бухгалтерии Дома. Подробно вникая в мелкие детали, девушка получила представление о том, сколько денег тратится на содержание, как отмечаются и какие бонусы получают дворяне и купцы, пожертвовавшие деньги. А главное: как появление этих самых Домов по всему Луарону сказывается на репутации правителя.
— … каждый капрал и даже солдат, воюющий в нашей армии, знает: его не бросят подыхать с голоду. Случись серьезная стычка и последующее ранение, в случае инвалидности он получит пожизненный пенсион. Могу сказать вам, принцесса Мириам, что за последние годы процент дезертирства сильно понизился. Конечно, это мирные годы, но все же конфликты на границах бывают и сейчас. А уж такие явления, как контрабанда, не исчезают вообще никогда.
После этой поездки девушка была молчалива и задумчива. Ей явно был в новинку такой подход. Я же продолжала рассказывать:
— Примерно по такому принципу устроены и детские приюты. Конечно, на их содержание приходится тратиться больше: дети, в отличие от взрослых, совсем не приносят прибыли. Если они что-то зарабатывают, это полностью остается им как приданое для будущей взрослой жизни. Потом, повзрослев, они отрабатывают три года на тех местах, куда их отправляют: в ткацких и швейных мастерских, в порту и в Домах Инвалидов. Зато количество карманных воришек стало существенно ниже. Соответственно, значительно меньше взрослого городского отребья. Я не говорю, что в Сольгетто нет убийц, грабителей и проституток. Разумеется, они есть, как и в каждом городе мира. Просто соотношение обычных горожан и отребья меняется каждый год, пусть и на доли процента. Преступников становится все меньше. Вот такой подход и можно назвать разумной благотворительностью.
Во дворце принцесса поблагодарила меня за проведенный вместе день и отправилась в собственные покои, а я осталась ждать результатов этой поездки. Поймет ли она, что ей нужна помощь? Или же решит, что когда выйдет замуж, будет делать так, как привыкла? Пожалуй, это и был тот момент, который определит: какой королевой станет выбранная нами девушка.
Через два дня после этой поездки меня навестила мадам Вербент.
— Элен! Что вы сделали с бедной девочкой?! — судя по улыбке Софи дела обстояли не так плохо, как могло показаться из-за ее вопроса.
— И чем же занимается «бедная девочка»?
— Самобичеванием, моя королева. До нее вдруг дошло, что ее навыки по управлению большим поместьем оказались не так уж и важны. А вот как стать хорошей королевой, ее никогда не учили. Она попросила меня устроить ей встречу с кем-то, кто расскажет о ваших годах правления. Я пригласила для беседы секретаря Королевского Совета.
— И что?
— После этой беседы она расстроилась окончательно, — снова улыбнулась Софи. — И теперь отправила меня парламентером к вам. Принцесса просит ваше величество оказать ей помощь.
Разумеется, я
не стала отказываться. Для меня очень важно было, чтобы все те наработки, которые появились за годы моего регентства, сохранились и перешли в надежные руки. Наши встречи стали частыми и регулярными. Иногда я читала ей что-то вроде лекций, иногда принцесса Мириам сама задавала тему беседы. Я возила ее в Малый Шаниз и показывала Королевскую военную школу. Я рассказала ей, откуда взялась монополия государства на спиртные напитки. Объяснила, почему в определенный момент сочла нужным разделить ткацкие мастерские на собственные и государственные и как работает Жемчужная коллегия.Девочка училась. Училась честно и добросовестно, пытаясь понять и принять новые правила игры и новую страну. Ее день, как и мой когда-то, был расписан по минутам, однако в плотном графике занятий и поездок находилось время для завтраков и прогулок с Алексом.
Я наблюдала со стороны, как мужской интерес к хорошенькой девице постепенно перерастает у сына во что-то большее. В уважение и привязанность, в понимание, что рядом не только смазливая куколка, но и верный соратник на долгие годы. Не знаю, пошлет ли судьба молодым любовь, но то, что я видела сейчас, давало надежду.
Примерно через семь месяцев от начала занятий, во время одной из бесед я положила перед Мириам на стол три плотно набитых мешочка.
— Что это, ваше величество?
— Это мой подарок вам, принцесса. Это деньги, которые вы можете потратить по своему разумению, не отчитываясь ни перед кем.
Она развязала один из мешочков и с любопытством глянула на кучку золотых монет. Затем задумалась и начала рассуждать вслух:
— Я могу потратить их на очень дорогие украшения. Такие, знаете, ваше величество, истинно королевские, с рубинами!.. Могу устроить бал во дворце, чтобы добиться расположения придворных…
Я молчала, не мешая ей принимать решение.
— Могу потратить на благотворительность. Тогда мое имя прозвучит с амвона центрального храма Сольгетто, и люди будут знать, что принцесса Мириам добра и милостива… А могу открыть на эти деньги мастерские, которые со временем будут приносить мне стабильный доход и позволят заниматься той же благотворительностью всю оставшуюся жизнь…
Она еще немножко посидела, перебирая тонкими пальчиками золотые кругляшки, потом вздохнула и спросила:
— Ваше королевское величество, а вы не посоветуете мне, какую именно мастерскую стоит организовать? Мне бы хотелось что-то, что благодатно скажется на торговле с Шо-Син-Таем.
Выдохнуть я постаралась максимально незаметно: девочка сдала экзамен.
Глава 41
Подготовка ко дню рождения короля и свадьбе шла полным ходом. По стране разъезжали герольды, объявляя народу королевскую волю и сообщая о том, что из любви к прекрасной синтайской принцессе король Алехандро Первый распорядился снизить налоги.
Думаю, это был первый случай в истории этого мира. Если торговцы хоть иногда ухитрялись вырывать себе некие налоговые бонусы, то для крестьян ничего похожего никогда не делали, только добавляя время от времени финансовых тягот. Поэтому даже пятипроцентное снижение налога воспринималось как чудо Господне. Особенно восхитительным мне казался тот момент, что это снижение распространялось только на королевские земли. Герцогских земель нововведение не касалось: там есть свои хозяева и нет воли короля.