Красная помада для бибабо

У нас состоялся неприятный разговор, после которого, как ни странно ее поведение изменилось. Не кардинально, конечно, снобизм полностью вытравить не удалось, но при этом общаться с подчиненными приказным тоном перестала.

Добрых полдня я просидела за компьютером, разгребая завал и объясняя ей тонкости. Пыталась обучить всему и к вечеру уже думала, что закурю четвертый раз в жизни. Отвлек звонок. Секретарь позвала на ковер к директору. Не то чтоб меня это сильно удивило, но толика неожиданности все же была. «И что ему теперь надо?» — отправляясь к админ-корпусу, попыталась подавить внутреннюю дрожь.

Когда вошла в кабинет, застала Вульфа разговаривающим по телефону. Он указал на стул и продолжил беседу, а когда закончил, уселся в свое кресло и взял в руки лист бумаги. Протянул мне:

— Забери и не раздражай меня.

Это было мое заявление. Вот честно, так я еще никогда не увольнялась.

— По закону вы обязаны принять, иначе я вынуждена буду обратиться в суд.

Марк Янович напряженно выдохнул, судя по всему пытаясь успокоиться.

— Сама подумай, куда ты сейчас уйдешь? Зима — не сезон. Вакансий мало.

— Это не ваш… не важно. — Поправилась вовремя, но то, как дернулась его бровь, подсказало, что мою недосказанную реплику понял. Прикрыл губы кулаком и долго молчал, блуждая по мне недобрым взглядом. Потом ожил:

— По-хорошему не хочешь, да? — Открыл ящик стола и достал еще один лист. Поднялся и подошел, положив его и мое заявление передо мной. — Я подпишу, но только два документа сразу. Или же ты их заберешь, и сможешь использовать по своему усмотрению.

Второй документ можно было даже не читать. Хватило беглого взгляда и заглавной надписи в начале — это был иск в суд по делу Дианы. Меня словно обухом по голове ударили.

Действительно, и с чего это я вдруг решила, что наше соглашение больше не имеет силы? Только потому, что он показал, что может быть нормальным человеком? Или потому, что ожидала толики снисхождения за то, как поступил со мной? Нет, все же я определенно осталась птицей Додо.

— Чего вы добиваетесь? — прошептала, сжавшись.

Управляющий не удостоил меня ответом. Сел за свой стол и взяв ручку сказал:

— Решай.

Как же меня выкручивало изнутри, вы бы знали! Беременная сестра за решеткой? Вы серьезно? Молча сложила несколько раз оба документа и встала:

— Я могу идти? — спросила, не глядя в его сторону и совершенно не заботясь о том, что бумага в руках ходит ходуном.

— Иди. — Ответил сухо.

Прошла неделя. Вторая. Третья. Вначале время тянулось медленно и складывалось из вечного дерганья и нервов. Чего ожидала? Сама не знаю. Очень боялась, что он снова заманит меня в какую-то ловушку и начнет приставать. Постоянно находилась начеку и жутко от этого уставала. Потом постепенно расслабилась, так как невозможно постоянно находиться в таком накале.

Через месяц вдруг осознала, что он оставил меня в покое. Никаких подстроенных встреч или разговоров, не касающихся работы. На «антистрессовом» семинаре для сотрудников даже не появился. К нам заходил стабильно дважды в неделю, пил кофе и уходил не прощаясь. На корпоративной вечеринке в честь нового года появился буквально на час, всех поздравил и уехал.

Выдохнув праздники, впереди нас ожидало два полусонных месяца, косметический ремонт ресторана и долгожданные отпуска.

Январь начался из неожиданных и малоприятных новостей. Анну Дмитриевну окончательно ушли. Вместо нее исполняющей обязанности временно назначили начальницу отдела продаж — Татьяну, отныне Денисовну. Если до повышения ее отчества никто толком и не знал, то после, сами понимаете, субординация требовала.

Не скажу, что сильно расстроилась или же обрадовалась этой новости. Меня задело совершенно другое.

Как-то возвращаясь от завхоза, встретилась с ней, поздоровалась и даже ответила на незначительные вопросы, чувствуя, как вдруг сердце заныло. Передо мной стояла ухоженная и красивая барышня. Она очень изменилась внешне: осветлила волосы, поменяла прическу, правильно оттенила свои большие глаза, как у олененка Бэмби и… на ее губах была красная помада.

Я не хотела признаваться себе в том, что тогда почувствовала и чем мучилась последующие дни, и, тем не менее, иррациональность собственных ощущений не могла не признать. Ревность тихими шагами прокралась внутрь и стала методично разрушать спокойствие, вызывая неясный внутренний зуд.

Ну, разве возможно влюбиться в чудовище? Мы же не в сказке, жизнь устроена иначе — скажете вы и будете совершенно правы. Только иногда случается то, что случается и дать нормальное объяснение этому, увы, нельзя…

Очень хотелось верить, что Марк Янович ко мне не остыл. И что помада на ее губах подарена не им. И что повышение по службе, пусть и временное она заслужила сугубо деловыми качествами, а не делая «глубокий королевский». Глупо, да. Но так было легче не давать уязвленной гордости дробить меня на части.

Все разрешилось вначале февраля. Я, набравшись храбрости, написала заявление на отпуск, так как Неля со Светой стали форсировать тему с Египтом и отправилась к Татьяне Денисовне. По дороге зазвонил телефон, и соседка Михалина принесла новость, от которой подкосились ноги. Нас затопили квартиранты, которые жили этажом выше меня. По ее словам горячая вода текла уже ручьем по лестничной клетке…

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, рванула назад, набирая по дороге начальницу и отпрашиваясь, вкратце объяснив ситуацию, после чего вызвала такси. В кабинете, не переодеваясь, накинула сверху куртку и помчалась к выходу, раздав краткие указания, а потом пулей понеслась по территории клуба к машине, которая, на мое счастье оказалась совсем рядом. Судя по всему, таксист привез кого-то в «Софитэль» и решил подождать возможных клиентов.

Выбегая за ворота, увидела, как заезжает Вульф на своем мерседесе.

Не могу не вспомнить водителя: с большой натяжкой — мой ровесник. Минус тяжелые условия быта, обязательные запои строго по графику: сутки через двое, в прокуренной квартире на продавленном диване; отсутствие элементарной стоматологической культуры и простейших гигиенических навыков. Глядя на него не могла понять — ему шестьдесят или тридцать? Всю дорогу он вещал в режиме радио, то есть разговаривал сам с собой. Зато вникнув в ситуацию, прибавил газу, и через час я была уже у дома.

В подъезде по лестнице стекала вода. Не ручьем, но такими себе уверенными струйками. Когда открыла дверь квартиры — отскочила в сторону, так как поток воды хлынул прямо к ногам. Половой коврик попытался удрать за порог, а я просто стояла в оцепенении и смотрела на заколыхавшийся пар от притока свежего воздуха. Дрожащими руками достала телефон и стала снимать «хоум видео»…

В итоге ждала минут десять, прежде, чем войти. Что делать с этим со всем? Мысли метались в разные стороны. Примостив сумку и куртку на прихожую, достала две большие миски и принялась собирать тряпкой воду. Благо она успела остыть, а потому риска ошпариться не было.