Красно-розовый город

Он бросил Джерри вопросительную улыбку, мгновенно сделавшуюся шире при виде вспыхнувшего от стыда друга. Конечно, он означал для них долгожданное спасение, но при этом подавлял всех своей бесцеремонностью. Он переключился на Карло – тот сидел внешне невозмутимый, но готовый в любой момент вскочить. Он покачивал куртку на пальце, и в своей майке казался хрупким побегом рядом с мощным деревом – Киллером.

И почему это Киллер одет в местную одежду, а не в обычный меранский наряд? Потому что, на его взгляд, ему больше идет набедренная повязка?

– За гражданином Карло числится кой-какой должок, – промурлыкал Киллер.

– Брось, Киллер! – вмешался Джерри. – Мы заключили пакт о перемирии. Я обещал, что ты не будешь пока сводить никаких счетов.

– Правда обещал? – Киллер счел это забавным.

– Правда обещал.

– Ах, ну ладно. Может, и правда не время. Подождем до возвращения в Меру. По крайней мере нам обоим будет к чему стремиться, верно?

Карло сделал не самый дружелюбный жест.

Брови Киллера взмыли вверх.

– О! Ты хочешь подружиться?

– Боюсь, что он имел в виду несколько другое. Киллер, – сказал Джерри.

Киллер пристально посмотрел на Карло, и тот выдержал его взгляд.

– Кто знает, что он имел в виду? Ладно, там увидим.

Он еще раз обвел всех взглядом, и улыбка сбежала с его лица. Он чуть склонил голову набок и посмотрел на Джерри.

– Ты отправил меня назад, дружище. Я очень признателен тебе. Но Оракул тобой недоволен.

Джерри вспыхнул.

– Я и не думал, что он обрадуется. Ты вернулся забрать нас?

– Нет, – печально ответил Киллер. – Ты наломал изрядно дров, дружище Джерри. Я не могу забрать вас.

Ариадна почувствовала себя так, словно землю выдергивают у нее из-под ног. На лицах остальных тоже прочиталось смятение.

– Ладно, – произнес Киллер. – Это долгая история. Нам лучше присесть. – Он прошел мимо Карло к лестнице, поднялся на пару ступеней и уселся там.

Так он оказался выше всех остальных, и она подумала, сделал ли он это осознанно, или это просто рефлекс, выработанный столетиями обращения с людьми. Впрочем, Грэм тоже умел играть в эти игры: он усадил Мейзи на стену и сам сел рядом – тоже неплохое место. Карло сделал несколько шагов и уселся перед лестницей, скрестив ноги. Джерри собирался последовать его примеру, но Ариадна поймала его за руку.

– Здесь тоже неплохо, – сказала она, и они остались на месте, рядом со ступеньками.

Киллер невинно откинулся на локти, раздвинув колени, и обвел их взглядом – не заинтересует ли кого это зрелище. Она почти ожидала этого: она начинала привыкать к Киллеру, и уж кто-кто, а он был отъявленным эксгибиционистом. Джерри посмотрел на нее отчасти с благодарностью, отчасти разделяя ее недовольство.

– Итак, – провозгласил Киллер, наслаждаясь вниманием, – нам нужно обменяться рассказами, ибо Оракул не поведал мне всего. Первое, что я помню, – это то, как Свен и Этельфирд внесли меня в больницу. – Он задумчиво посмотрел на Карло. – Дня два было довольно больно.

Карло пожал плечами и не сказал ничего.

– На исходе второго дня, – продолжал Киллер, – мой друг Джерри так и не пришел навестить меня, так что я пошел проведать Оракула. Я брел сгорбившись, как Сизиф. Джерри, ты бы посмеялся, глядя на меня, – правда, по виду его не казалось, будто сам он находил это таким забавным.

– Однако Оракул отказался видеть меня – там никого не было. Я вернулся на следующий день – снова никого.

Джерри кивнул, но промолчал. Киллер махнул рукой, отгоняя мух – их здесь вилось несчетное множество.

– На следующее утро я почувствовал себя гораздо лучше, и, когда Клио пришла навестить меня, я уложил ее в постель и обнаружил, что пришел в норму. Поэтому я снова отправился к Оракулу. Он сказал, что ты здорово облажался, Джерри. – Он сокрушенно покачал головой. – Ты пригласил демона!

– Нет! – вскинулся Джерри. – Ох, черт!.. Да, пригласил. – Он расстроенно посмотрел на Ариадну:

– Помнишь, я назвал тебе его имя!

Киллер кивнул.

– И еще ты захватил детей.

– Я не знал, что это так серьезно! – возмутился Джерри.

– Я тоже, – согласился Киллер. – И твой друг Жервез. Он очень возбудился, когда я рассказал ему. Все наши философы накинулись на это, как собаки на кость.

– Где мои дети? – крикнул Грэм, прежде чем этот же вопрос успела задать Ариадна.

– Не знаю, – пожал плечами Киллер. – Оракул сказал, что это очень важно – они не могли попасть в Меру, но и Астерий тоже не мог овладеть ими.

Похоже, они священны, как Дельфы.

Грэм посмотрел на Мейзи; та улыбнулась и кивнула. Потом он посмотрел на Ариадну, и они улыбнулись друг другу. В последний раз это случалось с ними так давно…

– Но Оракул не сказал про них больше ни слова, – сказал Киллер. – Я их не вижу здесь… Где они?

Джерри объяснил, и это произвело большое впечатление на Киллера.

– Тогда они должны быть в безопасности, – заявил он. – Я же говорил малышке Лейси, что мечты сбываются, вот она и получила своего летающего пони! – Он снова отмахнулся от мух; они докучали всем, кроме Джерри с Ариадной, чьи меранские одежды ко всему прочему еще и отпугивали насекомых.

– Выходит, если бы я не оказался таким чертовым идиотом, что произнес вслух имя Астерия во время осады, нам ничего бы не угрожало? – спросил Джерри.

Киллер пожал плечами:

– Оракул не говорил этого, хотя намекал. И он не рассказал мне, что еще случилось.

– Скажи лучше, что должно произойти дальше, с прошлым разберемся потом, – сердито буркнул Джерри.

– Как хочешь. – Киллер печально улыбнулся. – Я не могу забрать вас отсюда. Оракул даже возражал против того, чтобы я повидался с вами здесь.

Ты знаешь, дружище, что я люблю подраться. Но не с Оракулом. Но я спорил!

Я спорил! Пойми, ты сделал приглашение. Если ты вернешься в Меру, Астерий тоже сможет явиться туда.

Джерри уронил голову, бормоча проклятия. Ариадна положила руку ему на плечо.

– А что с нами, остальными? – спросил Грэм.

– Чертовы мухи! – пожаловался Киллер. – Остальные не важны. Я хочу сказать, в этой битве вы в расчет не принимаетесь. Битва идет между Астерием и Джерри… точнее, между Астерием и Мерой. Я спросил Оракула про вас, и он ответил: «Их судьба тоже будет решена».

Джерри с ужасом смотрел на Киллера, и даже сквозь загар было видно, как он бледен. Ариадна чувствовала, как его трясет.