Красными нитями

Гвардейцы в комнате, положив руки на плечи, поклонились. Тот, что раньше отдавал приказы, залебезил:

— Генерал О-Ренек, разрешите доложить. Мы схватили двух Детей Аша, которые проникли в Дом с целью убийства членов Совета. Одна из них — в соседней комнате, вторая — вот, — он указал рукой на Адайн. — Она говорит, что является племянницей кира Я-Эльмона.

Ньяр, хмурясь и поджимая губы, подошёл к девушке и вгляделся в лицо.

«Притворяйся, притворяйся так, точно от этого зависит жизнь, лги, как в последний раз».

— Кир О-Ренек, прошу, мы же знакомы с вами! — взмолилась Адайн. — Вспомните вечер у кира У-Дрисана в честь первого дня осени! Меня похитили, клянусь именем Яра! Вы ведь были приглашены на мою помолвку и знаете, что Дети Аша забрали меня, и это они устроили пожар! Прошу вас!

Крики за окном становились всё громче, казалось, орали не на улице, а в соседнем помещении. Как и надо. Разыгрываемое представление было расписано по минутам, и пока каждый актёр шёл точно по хронометру.

— Да, это она, — О-Ренек с явной неохотой кивнул и обратился к гвардейцам, поглядывая в окно. — Приведите обоих в зал заседаний и свяжите, мы сами с ними поговорим.

— Генерал, у нас нет верёвок, — растерялся один из подчинённых.

— Значит достань ремень из брюк, идиот, и свяжи им руки! Ведите обеих, — скомандовал советник.

Он первым вышел из комнаты. Адайн, подталкивая, повели следом. Отдающий приказы замешкался — расстегнув мундир, он начал вытаскивать ремень.

Увидев процессию, Симан И-Ильман и Парен Е-Мик одновременно вздрогнули. Оба были бледны, с такими же синяками под глазами, как у О-Ренека. Все трое явно растеряли свою уверенность и уже не чувствовали власти.

«Не то что папаша», — со злостью подумала Адайн, а сама постаралась сделать ещё более жалкий вид. Она знала, что отец последние дни или прятался в Ре-Эсте, или проповедовал в Церкви, собирая остатки верящих. Вот уж кто не терял власть и знал, как за неё уцепиться. Оставалось только разыграть последний акт и встретиться с ним.

Гвардейцы усадили Адайн в кресло и ремнём привязали руки к подлокотникам.

— Прошу, мне больно! — взмолилась девушка, но узлы не ослабили.

Следом ввели Эсту. На щеке алел след — то ли от пощечины, то ли от кулака. Взгляд у неё был, как у настоящей безумицы — ничего не осталось от того образа холодной спокойной королевы, которая правила Замком и Детьми Аша.

— Симан, ты узнаёшь меня? — Эста брыкнулась, выглядывая из-за плеча гвардейца, но тот сразу усадил её назад и продолжил привязывать.

— Э… — послышалось протяжное от главы учёных.

Он сделался задумчивым и начал яростно наглаживать козлиную бородку, затем выдохнул:

— Эстера! Но ведь…

Гвардеец отошёл. Мать тряхнула головой, отбрасывая волосы с лица, и улыбнулась во весь рот:

— Здравствуй, старый друг. Двадцать лет назад ты был так решителен и вместе со мной мечтал о новом мире, и что же с тобой стало? Купился на деньги? Власть поманила?

Мать не говорила, что знала ещё одного из Совета. Это могло стать козырем, а могло испортить всю игру.

Е-Мик, прищурившись, уставился на Симана. В глазах ясно читался вопрос, но пока главный судья молчал.

— Все уйдите! — скомандовал О-Ренек гвардейцем, которые смотрели то на Эсту, то на И-Ильмана.

Когда те вышли, Ньяр рявкнул:

— Симан, что происходит, чёрт возьми? Откуда ты знаешь Детей Аша?

На худом лице главы учёной гильдии медленно проступила краска. Он снял очки и заикающимся голосом ответил:

— В юности мы все подвержены шальным идеям…

— Шальные идеи, так значит? — рассмеялась Эста. — А вот меня за них Нол «убил»!

— Молчи, тварь! — крикнул О-Ренек, бегая беспокойным взглядом по сторонам.

Ситуация всё больше ускользала из их рук. Лиц охватила революция. Тот последний, кто знал, что делать, бросил троицу. Дом окружила толпа, через которую было не прорваться без крови. И тут ещё двое гостей: женщина — призрак из прошлого и ревущая девчонка. О да, ситуация не просто ускользала из их рук, она взяла в руки башмак, и сама начала раздавать удары.

Девушка сдерживала себя, и тогда улыбнулась Кайса — той лукавой улыбкой, которую так редко можно было увидеть на лице демона, но так часто — у самой Адайн.

— Прошу вас, — пискнула она, вжимая голову в плечи и стараясь выдавить ещё больше слезинок. — Прошу, позовите моего дядю, он скажет, что я ни в чём не виновата!

Эста ухмыльнулась:

— Да, да, позовите. Я буду рада встретиться со своим мужем лицом к лицу.

Столько злобы было в её голосе, глаза блестели, рот перекосился — то ли та мстящая женщина вырвалась наружу, то ли Эста так хорошо играла, чтобы запутать советников и не оставить им выбора.

— Итак, — холодно проговорил Е-Мик, выглядевший самым спокойным. — Ты, Симан, значит в прошлом принадлежал Детям Аша. А вы, — он перевёл взгляд на Эсту. — как я понимаю, Эстера А-Даран, которую объявили погибшей. Занятно, занятно. Наслышан о вас. Ваш отец поднял шум, дело дошло до суда, но вина Нола не была доказана.

— Ещё бы. Я ведь осталась жива, как видите. Впрочем, спросите его, чьё тело отдали вместо моего. Как умерла та девушка, которую назвали мной. Кто в этом виноват.

— Эстера, — Симан протянул к ней руки и быстро опустил, отвернувшись.

— Что, Симан? Хочешь вспомнить прошлые клятвы и присоединиться к Детям Аша вновь?

— Довольно! — воскликнул О-Ренек. — Детьми Аша должна заниматься Инквизиция. Мы передадим вас в руки Ригарда В-Бреймона.

— Да, давайте! Ещё один старый знакомый! Рассказать вам, сколько родинок на его теле? Я ведь каждую знаю. Или вам интереснее, как сын гвардейца стал сначала наёмником, а потом — инквизитором? Я всё знаю! — Эста рассмеялась безумным смехом, и Адайн не сдержала дрожи.

Кайса подобралась совсем близко и прошептала.

— Девочка моя, ты справишься.

— Прошу, прошу, прошу! — Адайн начала раскачиваться вперёд-назад, насколько позволял ремень. — Приведите кира Я-Эльмона, приведите моего дядю! Он скажет, что я не виновата, он всё знает, умоляю!

— Ха, — коротко отозвалась Эста и с презрительным видом отвернулась ото всех.

— Во имя Яра! — воскликнул Е-Мик. — Если этих двух мы передадим Ригарду, Нол с нас шкуру сдерёт. Мы должны сообщить ему.

— Ага, сейчас проведём их через эту толпу и доставим прямо к нему домой, — буркнул О-Ренек, подходя к окну.