Красота от боли

Через несколько минут она выходит из ванной с расчесанными волосами, волной спускающиеся вниз по ее спине. На ней чулки с кружевными подвязками. Эй, эй…под этим она подразумевала ничего обнаженного?

Она забирается на кровать и становится на колени.

– Как ты хочешь меня?

Слышать от нее такое - это всё, о чем я только мог мечтать.

Я держу телефон, чтобы сделать снимок, как она кладет поверх него свою руку.

– Я имею в виду это. Ничего обнаженного

– Хорошо. Ложись для начала

Она падает на спину, тянет простыню под руки, чтобы прикрыть грудь, и ждет указаний.

– Подними свои волосы вверх, а затем разбросай их по подушке

Она делает, как я сказал, и волосы оказываются в нужных местах. Мои глаза бродят по ее гладкой, сливочной коже, которую покрывают мои черные простыни, и она так красива, что это причиняет мне боль. Я делаю много ее снимков в таком положении…больше, чем она думает. Когда я заканчиваю с ней в этой позе, она садится.

– Что дальше?

Она сидит, поджав колени, лодыжки скрещены. Я касаюсь простыни и начинаю тянуть ее.

– Ты ничего не увидишь. Я обещаю

Она улыбается и закатывает глаза.

– Знаешь, а ты лжец, но это не имеет значения. Я обязательно просмотрю фотографии, когда ты закончишь, и, если вдруг я обнаружу на них сиськи, задницу и влагалище, то они тут же будут удалены

– Посмотрим

– Конечно же, мы так и сделаем

– Ложись на живот

– Это больше похоже на команду. Звучит ужасно

Она жалуется, но так или иначе делает это. Я тяну простынь к ее бедрам, лаская ее поясницу.

– Я люблю эту часть твоего тела

– Тебе нравится моя спина? Почему?

– Я не знаю почему. Просто нравится и всё

Я делаю снимок за снимком ее силуэта, лежащей на животе, на боку, сидя

По возможности я стаскиваю понемногу простынь ниже, до тех пор пока она не замечает этого и поднимает ее выше снова.

– Ты закончил? Должно быть, ты израсходовал всю память телефона

– Нет. У меня в запасе есть еще одна поза, которую мне бы хотелось, чтобы ты сделала, но я не буду настаивать, если тебе не понравится

Она приподнимает бровь.

– Звучит подозрительно

– Могу ли я расположить тебя так, как мне нужно?

– Можешь, но это не означает, что я согласна

– Но ты же попробуешь?

Она снова закатывает глаза.

– Да, я попробую

– Ложись на спину

Она делает, как я говорю, и ждет моих указаний, но на этот раз они не будут словесными. Она никогда не сделает это, если услышит, что я ей предлагаю.

Я кладу руки на ее колени и развожу их в сторону.

Собираю простыню у нее между ног и закручиваю ее так, чтобы только тонкая полоска материала покрывала ее. Связываю ее между грудями, а затем беру ее руку и закрываю ей грудь. Она по-прежнему закрыта, но черт меня подери…она так горяча. Прежде чем сделать снимок, я спрашиваю.

– Можно?

Она сглатывает, а затем поднимает голову, чтобы посмотреть, что у нее прикрыто.

– Не двигайся. Ты испортишь волосы. Просто позволь мне сфотографировать, и, если тебе не понравится, то ты удалишь

Она разрывается.

– Обещаю, что всё у тебя закрыто. Ни сиськи, ни задница, ни влагалище.

– Хорошо

Она кладет голову обратно на подушку, и я делаю снимок за снимком. В итоге она расслабляется, разводит колени дальше друг от друга и расслабляет руку, закрывающую ее грудь.

Когда я заканчиваю, я сам себе рою яму.

– Всего одну обнаженную?

– Нет!

По крайней мере я попытал удачу. Кладу телефон на кровать и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее.

– Спасибо

– Пока что не за что. Возможно, они мне не понравятся

– Я не удалю их

– Я должна одобрить, таковы условия сделки

Я быстро начинаю производить чистку, прежде чем она возьмет телефон.

– Здесь нет ни одной обнаженной фотографии, так что я оставлю из все

Она протягивает руку.

– Дай мне

Я передаю ей телефон словно подросток, которого мама застала с Плейбоем в руках. Клянусь, если она удалит хоть одну хорошую фотографию, я сделаю новые, пока она будет спать.

Я сижу. Я смотрю. Я жду. Она кричит и смеется, пока просматривает первые несколько снимков, а потом останавливается.

– Ни в коем случае, бро. Здесь видны мои соски

Она пролистывает еще немного, морщит брови и ближе подносит телефон к лицу.

– Ты сказал, что ничего не будет видно в таком положении, но ты соврал. Здесь видно мое влагалище

Черт возьми! Она удаляет великолепные снимки. Она передает телефон обратно, и я тут же просматриваю те снимки, что она оставила. Неплохо. Она стерла лишь малую часть. Удивительно, что она оставила снимки с широко раставленными ногами. Интересно, пропустила ли она их, но так или иначе я стараюсь не упоминать об этом.

Она берет телефон, который я ей подарил, с тумбочки, а затем ложится рядом со мной на кровати. Она держит его на расстоянии вытянутой руки, чтобы сделать фотографию нас вместе.

– Скажи чииииз

Я улыбаюсь, так как она просила меня об этом, зная, что я не должен позволять ей вытворять такие выходки. Я сдаюсь. Она еще не знает, сколько денег может выручить за эти фотографии в СМИ. Она понятия не имеет, что я - Джек Маклахлан. Даже если бы она знала мое имя, она всё равно не догадалась бы, что я один из богатых и самых завидных

холостяков Австралии. Я так или иначе думаю, что для нее это бы не имело значения. Она дочь суперзвезды, и его слава никак не повлияла на нее.

О, черт с ним. Какие из следующих снимков смогут принести ей боль? Я вынимаю телефон из ее руки и держу его, чтобы поцеловать в щеку. А затем в губы. Потом в шею.

Когда мои губы касаются ее груди, я кладу телефон на кровать, потому что наша фотосессия забыта.

23 Лорелин Прескотт