Красота от любви

Мое сердце падет.

– Что такое?

Я кладу палец ему на грудь и сама того не замечая вырисовываю знак бесконечности.

– Это мой шанс на нормальное Рождество с семьей. Это то, чего у меня никогда не было. Предполагаю, я была бы счастлива, но мы можем остаться здесь. Провести праздники с тобой тоже что-то особенное.

Он берет мою руку и целует ее.

– Я такой идиот. Я не подумал. Конечно, ты хочешь провести первое Рождество с семьей.

Быть с Джеком Генри – это все, что мне нужно.

– Я хочу, чтобы ты был счастлив. Если быть вместе здесь, это то, чего ты хочешь, значит так мы и должны сделать.

– Нет. У тебя должно быть то Рождество, которое ты заслуживаешь. Мы уедем в субботу, чтобы вернуться до Рождества. Что ты об этом думаешь?

– Думаю, это прекрасно. Как и ты.

***

Последние шесть дней были лучшими в моей жизни. Грустно покидать Мауи, но я знаю, что мы с Джеком Генри можем в любой момент вернуться сюда, и от этого мне становится веселее.

Мы приземляемся в Сиднее за пару дней до Рождества. Дэниел ждет нас на машине, за что я ему очень благодарна. Я так устала, что едва могу дойти до машины. Джек Генри хватает меня в охапку и гладит рукой по голове.

– Видишь? Вот что случается, когда ты ведешь себя, как сексуальная маньячка.

Я собираю все свои силы, чтобы ответить.

– Сожалею, Маклахлан. Этого больше не повторится.

Это последнее, что я помню, когда мы подъезжаем к квартире. Джек Генри пытается взять меня на руки, чтобы отнести внутрь.

– Я проснулась и могу ходить.

– Я перенесу тебя через порог.

– Ты уже это делал, - утверждаю я.

– Я сделал это в нашем доме для отдыха. Теперь я сделаю это в нашей квартире. И можешь ожидать, что я сделаю это, когда мы вернемся в Авалон.

Выйдя из машины, он подхватывает меня на руки.

– Ты ведешь себя глупо, но я слишком устала, чтобы спорить с тобой, безумец, так что тащи меня в постель.

– С удовольствием.

Я качаю головой.

– Не для этого, Маклахлан. Чтобы отдохнуть. Я ужасно устала.

– Ты так много спала в последние дни. Ты хорошо себя чувствуешь?

Он прав. Я провела больше времени в постели, чем обычно, но это был наш медовый месяц. Разве нам не положено оставаться в постели как можно дольше?

– Я в порядке…просто устала от сексуального аппетита моего мужа.

– Ты жалуешься?

– Нет конечно.

– Добро пожаловать домой, моя прекрасная жена.

Он смеется, когда проносит меня через переднюю дверь и ставит на пол. Посмотрев на меня, он кладет ладонь на мой лоб.

– Ты бледная. Уверена, что хорошо себя чувствуешь?

– Я очень устала.

Он берет меня за руку.

– Давай уложим тебя в постель, чтобы ты смогла поспать. Завтра тебе понадобится вся твоя энергия.

Дерьмо! И как я только успею всё сделать.

– Но у меня нет времени на сон. У меня слишком много дел, - я осматриваю гостиную, но не вижу никаких вещей. Интересно, куда Дэниел положил их.
– Где-то здесь должна быть упаковочная бумага. Она нужна мне. На упаковку подарков уйдет много времени, поэтому я сама делаю бантики.

– Нет, мэм. Для этого есть ещё уйма времени. Первое, что ты сейчас сделаешь, это ляжешь спать, а позже займешься подарками, если будешь чувствовать себя достаточно хорошо.

Ненавижу признавать это, но я слишком устала, чтобы спорить с ним.

– Хорошо. Разбуди меня через два часа.

Уже темно, когда я открываю глаза, а это значит, что Джек Генри не разбудил меня, как я его просила. Дерьмо! Я проспала весь день.

Моя голова раскалывается, меня знобит. Такое чувство, будто меня переехала фура. Признаю, я нехорошо себя чувствую.

Я сажусь на край кровати и включаю свет. От света болят глаза. Хотелось бы мне выключить лампу и лечь обратно, но мне срочно нужно в туалет. Я встаю, но у меня начинает кружиться голова, и я снова сажусь.

Как по команде, Джек Генри заходит в комнату.

– Наконец-то ты проснулась. Ты спала как убитая, - он подходит и снова кладет руку мне на лоб.
– Ты горячая.

– Рада, что ты так думаешь.

– Ты слишком веселая для человека с температурой.

– У меня кружится голова, но мне очень надо в туалет.

– Я помогу тебе.

Он помогает мне встать, и я чувствую головокружение, отчего плотно закрываю глаза.

– О Боже. Меня сейчас стошнит, - и если я это сделаю, мой мочевой пузырь взорвется.
– Ванная. Сейчас же.

Он берет меня за руку и ведет в сторону ванной, но я не открываю глаза, потому так знаю, что меня вырвет, если я это сделаю. Я чувствую, как рукой он направляет меня к туалету, прежде чем он стягивает мои трусики вниз по ногам.

– Садись.

Мы делали это раньше, и он знает, что я не хочу, чтобы он видел это.

– Подай мне мусорное ведро и можешь идти.

– Я не хочу, чтобы ты упала с туалета в собственную рвоту.

Серьезно? Он будет спорить сейчас об этом? Мой мочевой пузырь вот-вот лопнет. Я сжимаю глаза и прикрываю их рукой.

– Я не могу писать в твоем присутствии. Тебе нужно выйти.

– Я не уйду.

– Ааа. Я не упаду, но могу взорваться, если ты сейчас же не уберёшься от сюда.

– У тебя есть минута, но если тебе вдруг станет плохо, позови меня. Поняла?

– Да! Выметайся.

Я не хочу кричать, но мне ужасно хочется в туалет.

Когда дверь закрывается, я наконец могу расслабиться и спокойно сделать свои дела. А затем к горлу подкатывает тошнота.

Мои глаза все еще закрыты, но я слышу, как Джек Генри открывает дверь в ванную.

– Ты в порядке?

Меня рвет, и похоже он распознает этот звук как негативный, поскольку он оказывается рядом и прикладывает холодный, влажный компресс к задней части моей шеи.

– Как ты думаешь, что с тобой?

– Не знаю. Какой-нибудь вирус, так как у меня жар, - даже после того, как меня вырвало, я не могу открыть глаза, потому что не хочу, чтобы это началось по новой.
– Черт. Всё произошло так быстро. Я не помню, когда в последний раз мне было так плохо.