Красота от любви

Она улыбается и протягивает руку, чтобы коснуться моей.

– А оно и есть особенное. Я твоя жена, и мы вместе. Ничего не может испортить этого, даже моя тошнота.

– Ты так дорога мне.

Я наклоняюсь и целую ее в макушку. Я встаю и подхожу к елке, которую доставили по наставлению мамы и украсили для нашего первого совместного Рождества.

Я возвращаюсь к ней и сажусь рядом, держа в руках подарки.

– Я вожу твои подарки с собой с того дня, как мы отправились в наш медовый месяц. Я хотел провести праздники на Мауи. Но все пошло совсем не так, как я хотел.

– Я такая дура. Я купила тебе подарок еще до свадьбы, но он находится под елкой в Авалоне. Прости. Я думала, мы поедем домой после того, как навестим твоих родителей.

– Все в порядке, детка. Это рождество исключительно для тебя, - я кладу ее первый подарок ей на колени, отчего ее лицо светится, как у маленького ребенка.
– Открой.

Она улыбается, пока разрывает бумагу на небольшой квадратной коробке. Увидев коробочку с ювелирным изделием, она смотрит на меня.

– Ты подарил мне серьги, ожерелье и браслет. Что на этот раз?

– Есть только один способ узнать.

Она открывает крышку, и ее глаза начинают бегать по поверхности содержимого. Внутри находится ее новое платиновое кольцо для пирсинга, украшенное алмазами.

– О Боже мой, - она достает его из коробки и поднимает вверх, чтобы получше рассмотреть.
– Очень красивое.

– Мне не понравилось ничего из предложенного, поэтому я попросил ювелира сделать это, - я указываю на самый большой камень.
– Это три карата. Те, что поменьше по два карата каждый.

Она поднимает рубашку и прикладывает к пупку.

– Что думаешь?

Я очень хочу увидеть, как оно будет смотреться на ней, но не сейчас.

– Прекрасно, но давай подождем, когда тебе станет лучше и оденем его.

Она тянется к моему лицу и гладит его ладонью.

– Всегда такой заботливый.

– Ты еще ничего не видела, детка.

Я отдаю ей подарки мамы и сестры, которые они помогли мне выбрать. Ничего особенного, поэтому я сразу перехожу к последнему.

– Это своего рода свадебно-рождественский подарок. Я хотел подарить тебе это до того, как мы отправились в медовый месяц, но он не был готов.

Я вижу интерес в ее глазах.

– Что это?

– Разверни и посмотри.

Она сползает на край дивана и разворачивает бумаги на кофейном столике.

– Это чертежи?

– Да.

– Дома?

– Не совсем, - я переворачиваю листы, чтобы она могла лучше видеть.
– Это пристройка в Авалоне – музыкальная студия для тебя. Разработана великолепным инженером, хорошо разбирающимся в акустике. Парень гений, когда дело касается звука и вибраций.

Она молчит, и я не могу понять, что это значит.

– Знаю, ты не будешь гастролировать с Южной Офелией, но это не значит, что нужно опускать руки. Слава Богу, мы живем в хорошо развитом мире. Ты сможешь работать с людьми из Нэшвилля, находясь в Австралии. Надеюсь, ты найдешь золотую середину.

– Золотая середина означает, что я соглашаюсь на меньшее, чем хочу на самом деле, но это не так. Ты для меня все – мой номер один. Я люблю музыку, но она всегда будет на втором плане после тебя и нашей семьи, - она указывает на чертежи.
– Мне нравится. Это что-то невероятное и в очередной раз доказывает, что ты заботишься обо мне и как сильно любишь меня, - она тянет меня рукой к себе.

– Я бы трахнула тебя на этом диване, если бы не была больна.

Моя девочка.

– Я готов подождать.

– Мне нужно позвонить Эддисон и рассказать ей об этом, - в дверь звонят, отчего на лице Лорелин появляется недоуменный взгляд.
– Кто бы это мог быть?

– Есть только один человек, - Маргарет Маклахлан. Я встаю с дивана, чтобы открыть дверь.
– Хорошо, что прямо сейчас мы не трахаемся на этом диване. Мама. Решила устроить сюрприз.

Что и следовало доказать. Мама.

– Мама. Какой сюрприз.

Она держит в руках пакеты с едой и передает мне.

– Я принесла вам поесть, - взяв пакеты из ее рук, она обходит меня и направляется к Лорелин.
– Как наша девочка?

– Гораздо лучше, спасибо.

Она садится рядом с Л и сразу, по-матерински касается её лба. Кажется, я научился этому от нее.

– Немного теплая, но лихорадки нет. Морозит?

– До этого да, но сейчас уже нет.

– Хорошо. Чтобы это ни было, оно быстро проходит. Я приготовила суп. Поешь?

Лорелин кивает.

– Я чувствую себя лучше с тех пор, как я выбралась из постели, - она указывает на чертежи на столе.
– А также из-за этого невероятного рождественского подарка.

Мама наклоняется, чтобы посмотреть на чертежи.

– Что это?

– Я строю музыкальную студию в Авалоне.

Мама кивает в знак одобрения.

– Какая замечательная идея. Ты должно быть очень счастлива.

Лорелин поднимается и поправляет подушку за спиной.

– Невероятно.

– Мой мальчик молодец.

– Это точно.

Я рад получить одобрение двух самых важных женщин в моей жизни.

Как только Лорелин заканчивает, я забираю у нее пустую тарелку из-под супа. Мама следует за мной на кухню.

– Она бледная.

Видела бы она её раньше.

– Сейчас цвет ее лица куда лучше, чем утром. Она так меня напугала, мама. Если бы она только знала, как я был близок к тому, чтобы отвезти её в больницу.

– Свадебное платье ей было слегка тесным, поэтому я подумала, что возможно, она беременна, но просто не догадывается об этом. Я надеялась, что по этому она неважно себя чувствует, но вижу это не так.

Отлично, я не единственный, кто надеется на ребенка в ближайшее время.

 - Я тоже на это надеялся, но увы это не так. Мы это знаем наверняка.

Я не хочу рассказывать маме о менструальном цикле моей жены, поэтому надеюсь, она понимает, что я имею ввиду.

Она ухмыляется.

– Возможно, она захочет поработать над этим, как только почувствует себя лучше.

Я пожимаю плечами.

– Не знаю. Мы обсуждали это на Мауи. Она сказала, что подумает.

– Не надо отчаиваться. Не думай, что это нет.

– Но это и не «да», - спорю я.

– Сын, она не сказала категорически «нет», если она обдумает, то все будет хорошо. Давление - это последнее, что ей нужно. Вы женаты всего неделю. У вас впереди еще много времени.