Крещение Руси

«Большая страна Персия… Есть тут город Сава, откуда три волхва вышли на поклонение Иисусу Христу… Одного волхва звали Белтазаром, другого Гаспаром, третьего Мельхиором… В старину, говорят, три тамошних царя пошли поклониться новорожденному пророку и понесли ему три приношения: злато, ливан и смирну… Поклонились и поднесли ему злато, ливан и смирну. Младенец взял все три приношения, а им дал закрытый ящичек. Пошли три царя в свою страну. Проехали они немного дней, и захотелось им посмотреть, что дал им Младенец; открыли они ящичек и видят, что там камень… Взяли три царя тот камень и БРОСИЛИ ЕГО В КОЛОДЕЗЬ, не понимали они, зачем он им был дан, и, КАК ТОЛЬКО БРОСИЛИ ОНИ ЕГО В КОЛОДЕЗЬ, С НЕБА НИСШЕЛ ВЕЛИКИЙ ОГОНЬ ПРЯМО В КОЛОДЕЗЬ, К ТОМУ МЕСТУ, КУДА БЫЛ КАМЕНЬ БРОШЕН. Увидели цари то чудо и диву дались; жалко им стало, что бросили они тот камень; был в нем великий и хороший смысл. Взяли они тогда от этого огня и понесли в свою землю, поставили его в богатом, прекрасном храме. Поддерживают его постоянно и как Богу молятся ему… Так-то здешние люди МОЛЯТСЯ ОГНЮ» [71], с. 32–35.

Рассказ, конечно, сказочный. Но в нем, как нам кажется, явственно звучит описание первого огнестрельного оружия – пушки. То есть жерла («колодца»), куда закладывают («бросают») камень. И в том месте, где оказывается камень, происходит взрыв пороха («вспыхивает чудесный огонь»). Возможно, что в словах легенды о брошенном в колодец камне отразился полет каменного ядра, выброшенного из жерла пушки. Здесь для нас особенно интересно, что Марко Поло подчеркивает: чудесный камень был подарен царям-Волхвам не кем-нибудь, а самим Христом. В свете той связи между принятием христианства и изобретением пушек, которую мы вскрыли, туманный на первый взгляд рассказ Марко Поло становится совершенно понятным. Пушки в самом деле были подарены царю Дмитрию Донскому = Константину Великому именно христианами (Сергием Радонежским). Что можно было выразить и так: пушки явились подарком Христа царям. Именно это и говорит «персидская» легенда.

Сообщение Марко Поло, что персы, дескать, с тех пор поклоняются огню в своих храмах, как мы уже отмечали в предыдущих книгах, скорее всего, относилось к русскому православию. В котором перед иконами действительно жгут множество свечей и молятся, в основном, перед свечами. То есть как бы поклоняются огню. Отметим, что в других странах, – в частности, в католических, в Западной Европе, – свечей в храмах гораздо (на порядок) меньше, чем в России. Поэтому путешественник, прибывший на Русь издалека, вполне мог счесть русское богослужение за «огнепоклонническое».

Как мы уже подробно писали в книге «Империя», Марко Поло на самом деле путешествовал по Руси и описывал русско-ордынскую действительность эпохи XIV–XVI веков.

На рис. 3.73 показаны две миниатюры из старинной рукописи Марко Поло. Три Волхва едут на поклонение Христу с подарками. На нижней миниатюре мы видим Волхвов, поклоняющихся жертвеннику, на котором горит костер. Художник уже явно не понимает, о чем на самом деле идет речь. Поэтому вместо свечей рисует костер. Но, по-видимому, он пользуется каким-то старым и более правильным изображением, внося в него некоторые «поправки». А на самом деле – искажения. Так, например, он рисует круглую башню, на вершине которой – ЯРКО-КРАСНАЯ чалма, составленная как бы из языков пламени, см. рис. 3.74. Вероятно, на старом рисунке был изображен колодец-пушка, куда Волхвы бросили камень и откуда вырвалось пламя. То есть пушка выстрелила. Здесь языки пламени превратились в «огненную чалму». Надо сказать, следы первоначальной идеи сохранились довольно отчетливо.

Рис. 3.73 Две старинные миниатюры из «Книги чудес» Марко Поло, путешествовавшего по Империи Великого Хана якобы в конце XIII века. Манускрипт якобы 1410 года. Согласно персидской легенде, три Волхва-царя прибыли на поклонение Младенцу Христу. В обмен на подаренные ему золото, мирру и ладан, Младенец Христос вручил Волхвам закрытый ящичек, посоветовав не открывать его. На обратном пути Волхвы открыли ящик и увидели в нем камень. Раздосадованные, они бросили камень в колодец, откуда вырвался сноп чудесного огня. Как мы показали в книге «Империя», в старом тексте Марко Поло описывалось долгое путешествие по Великой = «Монгольской» Империи XIV–XVI веков. Взято из [71], с. 32.

Рис. 3.74 Фрагмент старинной миниатюры из «Книги чудес» Марко Поло. Три Волхва-царя поклоняются божественному огню, дарованному им Христом. Рядом показана высокая круглая башня, на вершине которой ЯРКО-КРАСНАЯ чалма, составленная как бы из языков пламени. Вероятно, на старом рисунке был изображен колодец-пушка, куда Волхвы бросили камень (ядро) и откуда вырвалось пламя. Взято из [71], с. 34.

2.5. ПОЧЕМУ ЛЕТОПИСЦЫ ПЕРЕПУТАЛИ ПУШКУ С КРЕСТОМ

Выскажем следующее предположение. Вероятно самые первые пушки, изобретенные Сергием Радонежским, были не металлическими, а ДЕРЕВЯННЫМИ.

Изготовление металлических пушек требует развития довольно сложных навыков. Они не могли появиться мгновенно. С другой стороны, изобретатели первого пороха, вряд ли ждали, пока будет изобретен также способ литья пушек. Скорее всего, они сразу же попытались применить новое изобретение в военных целях – как мощную силу, способную выбрасывать поражающие предметы (камни, например) в сторону противника. Все, что нужно было для этого – прочная труба, замкнутая с одного конца. В нее забивается порох, пыж и засыпаются камешки. Все, оружие готово.

Но такую трубу в России сделать было очень легко. Дуб, растущий в русских лесах, являясь исключительно прочным деревом, обладает следующей замечательной особенностью. Его сердцевина диаметром порядка 10 сантиметров при определенных условиях роста дерева может сама собой отделяться от остального ствола. Происходит это так. Несколько древесных слоев, окружающих сердцевину, сгнивают, превращаясь в труху. Остальное дерево остается твердым и целым. Сердцевина, окруженная образовавшимся от сгнивших слоев зазором, начинает просто болтаться внутри образовавшейся деревянной трубы. Она остается сросшейся с остальным стволом только у комля дерева. Ее не так трудно удалить с помощью длинного долота – железного или даже деревянного (или расщепить и выжечь). Получится прочная дубовая труба. Если оковать ее железными обручами, как бочку, то такая дубовая пушка, вероятно, вполне способна выдержать несколько выстрелов. Тем более, что первый порох был, скорее всего, далеко не таким мощным, как впоследствии. Вероятно, лишь с усовершенствованием пороха пришлось перейти на литые металлические пушки.

Более того, сохранились прямые указания на то, что в XV веке на Руси действительно использовались ДЕРЕВЯННЫЕ ПУШКИ. На это обстоятельство обратил наше внимание Н. Д. Гостев.

Обратимся к книге «Топография Оренбургской губернии» написанной известным ученым своего времени, член-корреспондентом Российской Академии Наук (с 1759 года), членом Императорского Вольного Экономического общества Петром Ивановичем Рычковым (1712–1777) [102]. Он сообщает следующие сведения о первых яицких казаках во времена Тамерлана. То есть – в XV веке. П. И. Рычков пишет:

«В самые де те времена, когда Темир-Аксак, а по европейскому названию Тамерлан, со многими татарскими войсками разные области разорял (по истории об нем могло быть сие в исходе 14 или в начале 15 столетия) был некто из донских казаков имени и прозванием Василий Гугня, сей… отлучился с Дону на промысел… и дошел до устья, до протоков реки Яика… После того, что далее, то более, людство их умножаться стало приходом с Дону и зи других великороссийских городов, и, согласясь, выбрали они для житья своего первое место при урочище, называемом Коловоротное, от нынешнего их города расстоянием по Яику реке 60 верст… Оставшиеся от Золотой Орды татары, ненавидя, что они в их местах заселись, и подъезжая к их кибиткам в ночные времена на лодках, кибитки их ломали… часто нападали на них, казаков… и хотя они, казаки, многажды бывали от них в осадах, но всегда отбивались, ДЕЛАЯ ДЕРЕВЯННЫЕ ПУШКИ И ВМЕСТО ЯДЕР УПОТРЕБЛЯЯ КАМЕНЬЯ, КОСТИ И ТОМУ ПОДОБНОЕ» [102], с. 199. И еще: «Найден у них (у яицких казаков – Авт.) отпуск с доношения, кое в прошлом 1720 году станичный атаман Федор Крашенинников подал в Государственую Коллегию иностранных дел, а в нем написано: в давних де годах прадеды и отцы их (что де может быть назад около двухсот лет) вольные люди, а именно из русских донские казаки и других городов жители, а из татар крымцы, кубанцы и иные магометане, всего человек с сорок, собравшись, поселились по реке Яику в одной луке, при урочище Орешном, где еще доныне городище, к которому их жилищу подходили великим собранием Золотой Орды татары, требуя, чтобы они, оставя то место, в их орду шли, обещая их в орде сделать мурзами, но они того не учинили, за что татары, осадя их, хотели поморить голодом, но они, СДЕЛАВ ДЕРЕВЯННЫЕ ПУШКИ, ОТБИЛИСЬ, и послав от себя двух человек в Москву… с челобитьем… к великому государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу, получили от него жалованную грамоту на реку Яик» [102], с. 203.

Теперь зададимся вопросом: как должны были воспринимать современники новое оружие, впервые увидев ужасные «стреляющие бревна» на поле боя? Причем, зная при этом, что изобретены они ХРИСТИАНАМИ. Ясно, что деревянные пушки могли описать, например, такими словами: «христианское древо, принесшее победу христианскому царю». Но вспомним, что христианский крест также часто называется «древом». В церковных источниках выражение «древо крестное», означает крест, на котором был распят Христос.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что «христианское древо, принесшее победу царю Константину» могло со временем превратиться под пером летописцев в «христианский крест-древо, принесший победу царю Константину». То есть, как мы теперь понимаем – русскому великому князю Дмитрию Донскому.