Крик в полуночи

Интуиция подсказывала Пенни, что нужно действовать осторожно. Она скорее почувствовала, чем увидела, темную фигуру, застывшую в арочном проеме на каменном крыльце, справа от заснеженной дороги.

Но прежде, чем она смогла решить, реальна эта фигура или плод ее воображения, из-за двери вышла большая собака. Она глухо заворчала, предупреждая, что идти дальше опасно.

– Вернись!
– с тревогой окликнула подругу Луиза.
– Она разорвет тебя на части!

Пенни была не из трусливых, но второй взгляд, брошенный на собаку, убедил ее в том, что та обучена охранять имущество. Они быстро отступила.

Ее рука легла за засов ворот, когда в дверном проеме она увидела гротескную, нелепую человеческую фигуру.

Она так поразила Пенни, что девушка на мгновение забыла про собаку.

Отчетливо различимый на фоне серого камня силуэт представлял собой громадного человека с большой головой и уродливым горбом.

Он пристально смотрел на девушек, но стоял неподвижно, не говоря ни слова.

– Отзовите собаку!
– резко сказала Пенни.

Только тогда фигура вышла из дверного проема на лунный свет.

– Спокойно, Бруно!
– приказал он грубым голосом.
– Лежать!

Когда собака повиновалась, Пенни внимательно взглянула на лицо горбуна. Кожа была сильно обветрена и собралась в глубокие морщины. Но от его взгляда у Пенни по спине пробегал холодок.

– Добрый вечер, - с некоторым беспокойством сказала она.

Горбун не ответил на ее приветствие. Вместо этого он грубо спросил:

– Что ты здесь делаешь?

– Я увидела, что ворота открыты, - ответила Пенни.
– Я не знала, что в здании кто-то живет.

– Теперь ты это знаешь. Взгляни сюда!
– Горбун включил фонарик и осветил табличку, прикрепленную к стоявшему неподалеку дереву.

На табличке было написано: "Частная собственность. Не входить".

– Прошу прощения, - сказала Пенни, но не сдвинулась с места.
– Вы - новый владелец этого места?

– Нет. Я привратник.

– В таком случае, кто владелец?

– А тебе не все равно?
– грубо ответил горбун.

– Мне просто интересно, вот и все.

– Это место будет восстановлено, - сказал горбун.
– Вчера приехал новый владелец. А теперь уходи, чтобы я мог запереть ворота.

Стремление привратника избавиться от нее придало Пенни решительности узнать все до конца.

– Возможно, мне это только показалось, - сказала она, - но мгновение назад внутри здания раздался пронзительный крик.

– Должно быть, это просто вой ветра.

– Ветра?
– повторила Пенни.
– Сейчас нет ветра. А крик я слышала очень отчетливо.

– Значит, у тебя более острый слух, чем у меня, - пробормотал привратник.
– Ты уйдешь, или хочешь, чтобы я позвал хозяина?

– Хочу, чтобы вы его позвали.

Пробормотав что-то себе под нос, горбун подошел к двери и нажал кнопку. Где-то внутри зазвенел колокольчик.

Вспыхнул свет, дверь через мгновение открылась. На пороге появился высокий мужчина в темном халате.

– Что случилось, Винки?
– спросил он.
– Это ты звонил?

– Тут какая-то девушка хочет вас видеть, - ответил горбун.
– Она говорит, что слышала крик, и хочет узнать его причину.

Легко ступая по снегу, высокий человек направился к воротам по подъездной дорожке. Его длинные темные одежды впечатляли, он выглядел с необычайным достоинством. Пенни вдруг почувствовала себя очень глупо.

– Что-то не так?
– спросил он мягким, приятным голосом.

– Вот эта девушка хочет войти, - объяснил Винки.
– Говорит, что слышала крик.

Монах, в рясе с капюшоном, очень внимательно посмотрел на Пенни.

– Ты здесь живешь?
– спросил он.

– В Ривервью. Мы с друзьями катались на лыжах. Проходя мимо этого здания, я услышала крик. А ваш привратник говорит, что это был всего лишь ветер.

– Дитя мое, ты, вне всякого сомнения, слышала крик, - ответил монах.
– Это старая Джулия, бедная женщина, которая, к сожалению, иногда испытывает приступы умопомешательства.

– Это, случайно, не психиатрическая больница?
– спросила Пенни, сожалея о том, что любопытство завело ее так далеко.

– Нет, дитя мое, - ответил монах.
– Винки следовало бы тебе все объяснить. Мы открываем старый монастырь с целью восстановления древнего ордена, в котором члены дают обет нищеты, послушания и милосердия.

– А та, которую вы назвали старой Джулией, она тоже член общины?

Монах тяжело вздохнул.

– Старая Джулия всего лишь несчастная женщина, исцелить которую врачи не в состоянии. Поскольку у нее нет ни дома, ни друзей, я предоставил ей кров.

– Понятно, - кивнула Пенни.
– Мне очень жаль, что я вас побеспокоила.

– Вполне естественная ошибка, дитя мое. Есть ли что-то еще, что ты хотела бы знать? У нас здесь нет секретов - только спокойствие веры и надежда на лучший мир.

– Могу я узнать ваше имя?

– Члены общины называют меня отцом Бенедиктом. Но имя, данное мне при крещении, - Джей Хайленд. А как зовут тебя?

– Пенни Паркер. Мой отец - издатель Riverview Star.

– Газетчик?
– вопрос монаха прозвучал очень резко.

– Его газета - одна из лучших в городе, - с гордостью ответила Пенни.

– Может быть, это твой отец прислал тебя сюда?

– О, нет! Просто я проходила мимо и увидела, что здание снова обитаемо.

– Разумеется, - пробормотал монах.
– Надеюсь, вы будете очень осторожны, упомянув о нас. Если о нашей общине станет широко известно, сюда начнется паломничество, и нашей уединенности придет конец.

– Я буду очень осторожна, - пообещала Пенни.
– Спокойной ночи.

Выйдя за ворота, она закрыла их за собой.

В нескольких шагах, в темноте, ее ожидала Луиза, слышавшая только часть разговора.

– Кто эти люди?
– спросила она, когда Пенни подошла.
– Что тебе удалось узнать?

Пенни повторила все, что сказал ей Хайленд.

– Он показался мне довольно приятным человеком, - добавила она.
– Но, по сути, он почти ничего не сказал о том, что здесь делает.

– А крик?

– Он объяснил его тем, что предоставил кров старой женщине, по имени Джулия. Она сумасшедшая.