Кристальный шторм
Шрифт:
Но Убежище пропало. Она вновь была в горах – там, где столкнулась с Каяном. И пусть сейчас наступил ясный день, она всё ещё узнавала это место, а воздух оказался таким же холодным, как и в прошлом. Холодным и мёртвым – она знала, что смерть уже совсем близко.
Дамен вытягивал силы из монолитов. Его прикосновение - вот что убивало этот мир, и магия пряталась столько лет, пока Каян не разжёг её вновь. Тут не было ни птиц, ни зверей – даже насекомых… Ни деревьев, ни кустарников, лишь несколько травинок вокруг монолита.
На мгновение она испытала дикий страх, будто бы Каян
Ничего. Никого. Одна только она.
И отсюда она умчалась в прошлый раз.
Когда она шагала по выжженной земле, засыпанной камешками, то даже не заметила, как едва не упала, и подобрала свой кошелёк. Когда она бы ещё так радовалась глупым деньгам! Ведь там достаточно монет, чтобы отыскать кров над головой на несколько ночей…
А ещё – она смотрела на огромную яму в земле на том месте, где горел Каян. И там, внизу, что-то ясным светом сияло.
Но ничто никогда не сияло в этих горах.
Она подошла поближе, наклонилась, чтобы увидеть, что же излучало такой сильный свет, смахнула с камня пепел… и отшатнулась, прижав ладонь к губам.
Янтарь.
Тюрьма Каяна казалась меньше яблока, что она съела в Убежище.
– Ох… - она повернулась, чтобы убедиться в том, что доселе была одна.
Она сжала его, подняла вверх, будто бы надеясь, что солнце выберется из-за туч. Янтарный шар не был прозрачным – но ни трещин, ни царапин она не увидела.
Однажды она посчитала бы это прекрасным кладом. Но не сейчас. И это не клад – это знак того, что у неё есть преимущество, и она была благодарна за это.
Теперь, когда у неё есть кристалл, она может остановить Каяна прежде, чем он всё-таки разрушит весь их мир.
Она позволила себе короткую улыбку – ведь это маленькая победа!
– и двинулась в сторону маленькой деревни на западе, где они с Каяном когда-то думали, как добраться до гор. Там она узнает, слышали ли о Каяне…
И искупит все свои ошибки, ведь Родич Огня это самое страшное, что она могла сотворить.
***
Мир уже давно укрылся в сумерках, когда она наконец-то вошла в знакомый дворик оживлённой таверны, почти что уверенная в том, что сейчас Каян будет сидеть за соседним столом и есть суп.
Она так измучилась дорогой, что будто бы рухнула за стол, тот самый, за которым сидела в прошлый раз, осознавая, что носит под сердцем дитя.
– О, а я тебя помню! – послышался за спиной женский голос. – Добро пожаловать!
Люция бросила взгляд на девушку, что двинулась к ней.
– О, ты Сэра, верно?
Она видела Люцию и Каяна, вместе. И она была единственной, кто сказал им о горах – и не ошиблась. Не солгала.
– Какая хорошая память! – заулыбалась Сэра. – А где ж твой красавчик?
– Ну, мы поссорились во время путешествия. А он не приходил сюда?
– Нет.
– Ты уверена?
– О, уж его-то я бы запомнила, - подмигнула девушка. – Принести тебе выпить?
– Да… - она только сейчас поняла, как сильно пересохло горло. –
Может… Персиковый сок?– Ну… У нас только виноградный.
– Пусть так.
– А может что-то ещё? Еды, например?
В животе, будто бы в ответ на предложение, тянуло.
– Это было бы прекрасно!
Сэра бросила короткий взгляд на мужчин в зелёном, что ввалились в таверну – они хохотали и кричали что-то непонятное, Люция аж поёжилась.
– Прости, если я задержусь с едой, - протянула Сэра. – Ведь я тут одна, а надо позаботиться обо всех. Хорошая идея держать их пьяными и счастливыми, верно?
– Верно… - Люция с любопытством покосилась на мужчин. – А кто они?
– Ты что, ведь всего пару дней прошло, как ты тут была! – Сэра удивлённо уставилась на неё. – Ведь ты знаешь крешийцев!
– Крешийцев? – подняла на Сэру взгляд Люция.
– Ну да. У нас теперь крешийская оккупация, - кивнула Сэра, - и теперь их законы действуют по всей Митике. Мы не исключение. Эти вот прибыли вчера.
– Это император Кортас? – грудь Люции будто бы сжало в тиски.
– О… - Сэра покачала головой. – Они мне выболтали, что императора и двух его сыновей убил мятежник. Его уже схватили и наказали за преступление. Выжила только его дочь, Амара… И теперь она крешийская императрица – и Митиканская. Пока Ашур не вернётся, разумеется, из своего путешествия.
Сердце Люции, казалось, вот-вот остановится. И она так крепко сжимала стол, что тот грозился развалиться на несколько частей.
Она пыталась удержать эмоции, ведь нельзя вот так всё разрушить, позволив магии вырваться из узды и разрушить всё тут, а за всё надо платить!
– А как же король? – прошептала она.
– Не знаю…
Люция помнила, как открыла магию перед крешийской принцессой, но Амара так спокойно отреагировала… Она даже давала ей надежду. Люции казалось, что она справится со всем на свете, да и со слухами тоже, что и эту девицу уничтожит, когда надо будет, но не сталкивалась с нею.
А теперь Амара стала императрицей.
Богиня, как же всё запуталось! И как же она хотела узнать о том, что случится с её семьёй…
– Сэра, - прошептала Люция, пытаясь отогнать жуткий холод из своего сознания. – А что с принцем? С принцем Магнусом?
– Увы, но в городе и без него хватает новостей, - Сэра обернулась к крешийцам и соблазнительно им улыбнулась. – Но у нас совсем мало информации. Говорят, принц пытался отобрать у отца трон, когда тот был в Крешии… Говорят, его казнили за измену, вместе с его женой.
Люция могла только смотреть на неё – даже дышать уже перестала.
– Нет… - наконец-то выдохнула она.
– Что? – переспросила Сэра.
– Он не может… Не может умереть! – Люция вскочила на ноги, и стул упал на пол. – Я должна найти его… моего отца! Моего брата… Нет, нет, они не могут, не понимают… Они не знают, что на самом деле случилось, не знают, сколько всего страшного… Богиня!..
Она бормотала это себе под нос, будто бы забывшись – и солдаты бросили на неё заинтересованный взгляд. Один уже поднялся из-за стола, направился к ней, собираясь выяснить, что случилось.