Кровь Дезидерия

— Ты мужчина, который помолвлен, — я пытаюсь сказать спокойно, но это сопровождает небольшое рычание.

— Да! — клянется он. — Маргарет была девушкой, с которой я дурачился задолго до нашей помолвки. Я оттащил ее в сторону, чтобы покончить с этим, ради тебя. Но она отказывалась верить в это и набросилась на меня. Все, что я когда-либо делал с ней, ничего не значило.

Я не могу сдержать вспышку в своем голосе, когда вино разливается во мне немного сильнее, протягивая руку помощи в высказывании своего мнения.

— Итак, это ничего не значило, когда ты сказал мне, что я нужна тебе, что ты ждал меня?! Ничего не значило, когда ты обещал, что нам будет хорошо вместе?! Или как насчет того, когда мы поцеловались… — Я замолкаю, делая глубокий вдох. — Это тоже ничего не значило? Просто ложь и слова, чтобы попытаться завоевать мое сердце?

Он закрывает глаза на вдохе, прежде чем открыть их и ошеломить меня тем, как выглядят расколотые зеленые камни. Я хочу сказать ему, как больно видеть его с другой, но прежде чем я успеваю закончить эту мысль, его руки прижимают меня к стене. Одна рука на моей талии, а другая прижимается к стене рядом с моей головой. Задняя часть моего черепа мягко ударяется о камень, когда от резкого контакта начинает возникать тупая боль. Его лицо так близко к моему, что я чувствую прикосновение его дыхания, пахнущего несвежей выпивкой, смешанной с оттенком вишни, оставшимся на нем от духов девушки.

— Эйден, что..

— Эмма, — говорит он на выдохе. — Ты действительно думаешь, что я бы изменил тебе? Чтобы подурачиться с другой? Ты моя, а я твой. Ты должна поверить мне, потому что Маргарет больше никогда не повторится. Я так ей и сказал. Она просто плохо это восприняла. Но должно быть доверие. Ты должна доверять мне.

Каждое его слово выводит меня из себя, чувство вины формируется из-за моей вспышки и угнетающего чувства, что он не до конца честен. Слышать, как он произносит ее имя, только глубже вонзает нож в меня.

Я отворачиваю голову в сторону, не в состоянии смотреть на него. В голове у меня все затуманивается. Расставив ноги по обе стороны от меня, он сильнее прижимается ко мне всем своим весом, проводя носом по моей щеке.

Я могла бы легко изогнуться, быстро подняв локоть, чтобы отбросить его назад, а затем пригнуться, чтобы освободиться. Но я не хочу, чтобы о моих навыках узнали. Особенно с чувством неуверенности в том, что Эйден не причинит мне вреда. Я беспокоюсь, что он может превратиться во врага больше, чем в друга, потому что жало предательства пронзает мое сердце, заставляя его истекать кровью из-за его собственных действий. Я чувствую, как частичка моего доверия к нему разбивается на миллион крошечных кусочков, которые никогда не смогут собраться вместе.

— Ты так прекрасна, Эмма. — Он стонет, темная похоть наполняет его глаза, когда они начинают спускаться по моему телу, хотя большая часть скрыта за слоями моего платья.

— А ты увиливаешь, — огрызаюсь я.

Если он думает, что я позволю ему разделить со мной еще какие-то горячие моменты сразу после другой девушки, он сошел с ума.

Пьяный смешок покидает его, когда он поворачивает мою голову и прижимается своим ртом к моему. Мое сердце замирает, и из меня вырывается приглушенный вскрик от соприкосновения. Инстинктивно я с силой поднимаю колено, попадая в цель, когда оно врезается в его незащищенные яйца. Его ошибка в том, что он оставил брешь и не предвидел, что послушная Эмма нанесет ответный удар. Я вижу это в его глазах, когда они расширяются от удивления.

Его рука убирается с моего лица, немедленно прикасаясь ладонью к источнику боли. Он стонет в агонии, и я смотрю вниз на одного из моих самых близких друзей, который, как я думала, мог бы стоить того, чтобы пренебречь моей надеждой найти настоящую пару. Но мужчина передо мной пьян и неискренен.

Я чувствую холодную ласку тьмы внутри меня, умоляющую о свободе. Шепот сделать больше, насладиться его болью и пообещать ему ад за то, что заставил меня чувствовать себя дурой. Обещая унять боль, которая пронзает мое сердце. Я почти сдаюсь, желая позволить им взять верх и сделать самое худшее.

Но я этого не делаю. Я запихиваю их поглубже, цепляясь за свой рассудок, в то время как я не спускаю своих бурных глаз с мужчины, которого я начинаю больше не узнавать. Его красивое лицо и сладкие слова — это маска, иллюзия, играющая с глазами. Но теперь я вижу ясно, и это не позволит ему так легко играть со мной снова.

Я качаю головой, глядя на него сверху вниз.

— Ты пахнешь, как она, — заявляю я. Прежде чем он успевает обрести дар речи, я ухожу, оставляя его страдать в его собственном разрушении.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Эмма

Бал все еще полыхает от громкого смеха и радостных возгласов, напитков, плещущихся в бокалах, и неистовых слов, которыми обмениваются друзья. Комната кружится, и пол кажется тоже, будто я на корабле, которого затягивает в водоворот в море. Сочетание вина, моей кипящей крови и бешено колотящегося сердца, кажется, играют со мной злую шутку.

Легкое прикосновение к моему локтю пугает меня, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Кая, стоящего там, с Корой прямо рядом с ним.

— Все в порядке, принцесса? Ты выглядишь так, словно увидела привидение. — Теперь Кай смотрит прямо на меня, оценивая каждый дюйм, пытаясь разглядеть меня.

— Да… да, я в порядке.

Я забываю обо всем, что только что произошло, и натягиваю на лицо улыбку. Я все еще киплю от разочарования по отношению к Эйдену, но я решила сдержать это до сегодняшнего вечера. Я не готова снова окунуться в бурные воды наших с Эйденом отношений, прежде чем они смогут начаться по-настоящему. Если я расскажу им, что произошло, Кора задаст мне миллион вопросов, в то время как Кай выследит Эйдена, только чтобы оторвать его член и засунуть ему в глотку. Немного экстремально, но эта мысль немного поднимает мне настроение. Я уверена, что пожалею, что подумала об этом, как только алкоголь выветрится.

— Я просто хотела подышать свежим воздухом, но немного заблудилась по дороге. Кроме того, я боюсь, что, возможно, позволила себе больше вина, чем еды. На данный момент, я думаю, я просто готова идти спать.

— Что ж, боюсь, сначала тебе придется ненадолго побаловать королеву Зораиду и своего отца своим присутствием. Но потом, я уверена, мы сможем увести тебя с комфортом в твою комнату, — говорит Кора, подмигивая.

Обещая, что она сделает так, чтобы это произошло, хотя я знаю, что она быстро справится с моим побегом, чтобы она могла вернуться на бал. Капли пота, блестящие у нее на лбу, говорят мне, что она потерялась в танцах, скорее всего, поглощая угощения во время минутного перерыва, прежде чем снова погрузиться в музыку. Я завидую ее беззаботному образу жизни, когда ей не приказывают выполнить задание. Она никогда не жалуется. Она просто живет.

Губы Кая на мгновение приподнимаются, когда он смотрит на Кору. Он быстро отводит глаза, прямо перед тем, как сунуть мне в лицо стакан с водой, и бросает на меня понимающий взгляд. Я с благодарностью принимаю его, гадая, что это был за мимолетный взгляд, и залпом выпиваю половину воды, затем возвращаю его обратно.

— Пожелай мне удачи, — умоляю я.

— Тебе это не нужно, — говорит Кора с обожанием в глазах.

Разговор с другим высшим фейри был пресным. Я приходила в восторг каждый раз, когда говорила королева Зораида, но продолжала теряться в собственных мыслях, когда она, мой отец и правители других дворов говорили о встречах, которые у них запланированы на следующие два дня. Я уловила ту часть, когда они на мгновение сказали, что Испорченные продвинулись в своих дворах и что сегодня ночью произошло нападение. Но то, что, казалось, вызвало неподдельный ужас в их глазах под масками, было новостью о том, что на этот раз был замечен Падальщик. Чудовищные твари, которые превращают фейри в Испорченных. Я не могу не задаться вопросом, откуда взялись Падальщики? Как они появились, если они единственные существа, подобные им, которые существуют в Дейадруме?