Кровь мусорщиков

Мы побрели обратно по снегу.

– Эта дорога внушает больше надежд, - заметил Уэстон.

– Тебе не стоило это говорить, - мрачно поддел Виджей. – Теперь мы наверняка наткнемся на непроходимые препятствия.

Мы прошли мимо покрытой плющом стены одного из домов, и Уэстон подозрительно вгляделся в следующий.

– Это здание начало терять свои окна. В такую безветренную ночь, как сегодня, на нас вряд ли упадет целое окно, но под снегом могут быть острые осколки стекла. Их не найти палкой, но они вполне могут воткнуться вам в ноги.

Я кивнула.

– Нам придется сделать крюк через через этот хвойный лесок справа. По крайней мере, непохоже, чтобы там был густой подлесок.

Через лес мы продвигались медленно. Там росло мало кустов, потому что хвойные деревья закрывали свет, но нам пришлось перелезать через корни и упавшие ветки. Наконец, мы оказались на другой стороне.

– Куда теперь? – спросил Уэстон.

– Мы ищем большую статую Таддеуса Уоллама-Крейна, - ответила я.

– У нас уже есть один Таддеус Уоллам-Крейн, - жалобно проговорил Виджей. – Зачем мы ищем другого?

– Записи Блока утверждают, что вход в подземку рядом с ним, прикрыт большим плоским куском дерева, - отозвалась я.

Мы огляделись.

– Не вижу никаких статуй, - сказал Уэстон.

– Думаю, мы должны на следующем повороте пойти направо, - предложил Тэд.

Мы прошли немного дальше и повернули направо. Уэстон замедлил ход, заметив, что оторвался от нас. Я нахмурилась и прикусила губу.

– Что мешает нам пройти? – спросил Тэд.

Уэстон заговорил ломким от напряжения голосом.

– Должно быть, ты слышал наши упоминания о битвах между преступными бандами и гражданскими в последние несколько лет до ухода из Нью-Йорка. Гражданские строили баррикады, чтобы защитить свои районы.

– О, - сказал Тэд. – Так это одна из их баррикад. К ней прислонен меч?

– Возможно, - ответила я. – В Нью-Йорке полно мечей. Строгие законы о контроле оружия сделали невероятно сложным приобретение огнестрельного, но гражданские могли покупать сколько угодно современных луков и копий древнего вооружения для защиты своих территорий.

– Я вижу статую, которую мы ищем, по другую сторону баррикады, - хмуро заметил Виджей. – Блейз, мы перейдем через заграждение или попробуем найти другой способ добраться до статуи?

Я заколебалась. Здания здесь были гораздо выше, чем у реки. Каким-то образом я почувствовала, что это увеличило вероятность укрытия в них Изверга.

– Поиск другой дороги может занять много времени, - ответила я. – Похоже, на одном из концов баррикады есть пролом, через который мы сумеем проскользнуть.

Виджей застонал.

– Да. Это достаточно широкий пролом. Тэд, будь очень осторожен и ни к чему не притрагивайся.

– Не понимаю, почему вы так волнуетесь из-за пересечения баррикады, - сказал Тэд. – Это действительно так опасно?

Уэстон и Виджей обменялись взглядами и предоставили отвечать мне.

– Баррикады строились так, чтобы увечить людей, пытающихся их пересечь, поэтому включают в себя много кусков стекла и зазубренного металла, - начала я. – Это означает, что трогать их опасно, но есть еще и вопрос уважения. На этих баррикадах боролись люди. Некоторые из них умерли. В каждом подразделении есть те, кто потерял таким образом друзей и членов семьи, часто тела так и не были найдены, поэтому баррикады стали памятниками им.

– Понимаю, - ответил Тэд.

Я знала, что на самом деле он не понимает. Иномирец и не мог понять, поскольку некоторые вещи мы оставили недосказанными. Энергоподачу в Нью-Йорке отключили, когда город был официально покинут, и прошло восемнадцать лет темных ночей, пока Тэд не включил электричество вновь.

Нью-Йорк был слишком опасен для всех, кто хотел выйти ночью, но иногда люди неправильно рассчитывали время или задерживались, поэтому возвращались в Дом парламента в темноте. Порой они рассказывали, как слышали крики возле старых баррикад, видели дерущихся на них призраков, или их преследовали по улицам фигуры, называвшие имена давно умерших мужчин и женщин.

Не то чтобы я верила в эти истории. У странных звуков и теней существовало множество объяснений: большое количество старого мусора, предметы, развевающиеся на ветру, чайки, способные издавать тревожные вопли. Я знала, что Уэстона и Виджея тяжело потрясла одна ночь тридцать лет назад. Они бегом, тяжело дыша, вернулись в Дом парламента и сказали, мол, увидели на баррикадах нечто странное, но не сообщили никаких деталей, что было нехарактерно для них.

На следующий день человек из охотничьей группы Уэстона посмеялся над ними из-за инцидента, а затем намеренно отправился на баррикаду и разбросал куски строения, крича призракам, чтобы те пришли и остановили его. Тот человек погиб от несчастного случая всего несколько недель спустя, и теперь все старательно избегали прикосновений к баррикадам.

Логика говорила мне, что та смерть была всего лишь совпадением, а призраков не существует, но я все равно нервничала, приближаясь к заграждениям. Я не заметила ничего странного, но как будто учуяла дым древних костров.

Уэстон проговорил уважительным, но смущенным тоном:

– Мы просим у мертвых позволения пройти.

Он подождал мгновение, словно отчасти ожидая ответа, затем проверил баррикаду палкой и протиснулся в пролом.

Я повторила его слова и прошла следом, держа руки высоко в воздухе, чтобы точно ничего случайно не задеть, затем повернулась и тревожно взглянула на Тэда. И удивилась, когда он произнес благоговейным тоном:

– Мы просим у мертвых позволения пройти.

Тэд миновал пролом, скопировав положение моих высоко поднятых рук, и я с облегчением улыбнулась ему.

– Спасибо за уважение к нашим традициям.

Он улыбнулся мне в ответ.

– Когда посещаешь другой мир, всегда следует уважать местные традиции поминовения.

Мы повернулись и посмотрели, как Виджей миновал препятствие. Присоединившись к нам, он мягко выдохнул и как раз начал что-то говорить, когда из близлежащего здания донесся нечеловеческий визг.

Виджей прервал речь и быстро огляделся. За внезапным порывом ветра последовал новый визг и звук, похожий на стук двери.

– Давайте двигаться, - резко проговорил Уэстон.

Он быстро пошел к статуе, а я поспешила за ним. Возможно, визжали дерущиеся одичавшие коты, а дверь захлопнулась от порыва ветра, но я все равно жаждала убраться подальше от баррикад.

Мы почти дошли до статуи, когда Уэстон судорожно вздохнул. Он закачался, чтобы не упасть куда-то глубоко в снег, а я инстинктивно схватила его за руку и потянула назад.