Крутая мисс

— А как же необходимые мне вещи?.. Видеокамера…

— Купите в Минасалесе, — сказала я. — У нас будет время. Кстати, постарайтесь изменить внешность — найдите парик, очки, сбрейте усы, наконец… Поменяйте одежду!

— Хорошо, завтра я все сделаю, — кивнул англичанин. — Я целиком полагаюсь на вас! Идите в бар, а через десять минут спущусь я. Постарайтесь, чтобы Мигель не вышел из бара раньше, чем я съеду.

— Постараюсь, — кивнула я. — Это в моих интересах.

Мы расстались, и я отправилась в бар. Компания сидела на прежнем месте, и все было по-прежнему, только вокруг шеста вилась другая девица — с короткой светлой стрижкой, а у неудачливого моего земляка разбитое лицо посинело и начало распухать. Он посмотрел на меня с бессильной ненавистью. Соседние столики приветствовали мое появление аплодисментами. Я уселась на свободный стул рядом с Мигелем. Он покосился на меня и негромко спросил:

— Ну что, этот ублюдок уже выложил тебе, что мы летим в Минасалес? Можешь не отвечать, я знаю, что выложил… Не люблю иметь дела с интеллигентами! К сожалению, именно у этих жалких типов шурупит котелок. Он предложил тебе ехать с нами?

— Нет. По-моему, мое общество теперь ему в тягость, — печально покачала головой я. — Ведь вы предложили ему какие-то сказочные заработки?

— Да, у нас можно заработать, — кивнул Мигель. — А знаешь, пожалуй, тогда я предложу тебе ехать с нами! Как ты на это смотришь? Вы с братом вели какую-то игру, я знаю, но теперь эта игра проиграна. Но ты можешь попытать счастья в следующем туре!

— У меня нет документов, — возразила я. — Да и особого желания — тоже.

— И то и другое может появиться, — заявил Мигель. — Все меняется. Давай подождем до утра… Утром все делается яснее и четче, ты не находишь?

— По-русски это звучит «утро вечера мудренее», — насмешливо напомнила я.

— Я давно не был в России, — ухмыльнулся Мигель. — И не жалею об этом. Именно там я так рано поседел! — захохотал он.

— Хорошо, я подумаю, — ответила я, поднимаясь из-за стола.

— Куда ты? — спросил Мигель.

— Посмотреть, не заскучал ли без меня русский интеллигент, — бросила я на ходу и, не задерживаясь, вышла из бара.

В холле толклись какие-то подозрительные типы в шелковых рубашках, с золотыми цепями на бронзовых шеях. Рожи у них были самые гнусные, карманы пиджаков как-то нехорошо оттопыривались. Сделав вид, что не вижу ни одного из них, я уверенно направилась к выходу.

— Постойте, сеньорита! — гнусаво сказал один из этих красавчиков, перехватывая меня у самой двери. — Вам туда нельзя!

У него были желтые звериные глаза, изо рта пахло чесноком и еще черт-те чем, а пальцы были холодными и липкими. Я спокойно оглядела его с головы до ног. Приятели этого типа потихоньку подтягивались к нам поближе.

— Почему вдруг нельзя? — надменно произнесла я и тут же, изменив тон, обратилась к двери бара: — Мигель, почему меня не выпускают?

Моя уловка удалась. Красавчик инстинктивно обернулся — и в ту же секунду получил удар коленом в пах. Он охнул и согнулся. Я оттолкнула его под ноги бросившимся на подмогу приятелям и выскочила на улицу.

После некоторой заминки они тоже выбрались наружу, но я уже во всю прыть неслась к перекрестку. Сзади вразнобой кричали:

— Стреляй!.. Идиот!.. Мигель не говорил!.. Ловите ее!..

Я бежала изо всех сил, пытаясь разглядеть на углу фигуру репортера, но ее нигде не было. Уличные проститутки изумленно пялились на меня, уступая дорогу. Неожиданно возле тротуара возникла какая-то машина, которая затормозила и посигналила. Я скосила глаза и увидела, что из кабины машет руками Доули. Потом он, перегнувшись, открыл дверцу, и я запрыгнула на заднее сиденье.

— Гони! — заорал Доули, делая зверское лицо.

Таксист нажал на газ, и автомобиль рванулся с места, ускользнув буквально из-под носа у настигающей нас шпаны. В заднее окошко я увидела, как один из них выхватил из кармана пистолет. Сверкнула вспышка выстрела, но водитель уже успел лихо свернуть в переулок. Мы еще немного попетляли по темным узким улочкам и наконец выскочили на широкий красивый проспект, залитый яркими огнями.

— Можете расслабиться, сеньоры! — доброжелательно сказал водитель. — Сюда эта публика не суется… Куда едем? — Это был на удивление уравновешенный человек.

— Едем в Минасалес, — «обрадовала» его я.

Таксист раздумывал ровно пять секунд.

— Две тысячи песо, — объявил он. — И ваш бензин.

Глава 10

Путь в Минасалес лежал по горным дорогам и был достаточно извилист. Думаю, мы многое потеряли из-за того, что поездка состоялась ночью. Лично у меня от нее не осталось никаких впечатлений — я предпочла хотя бы немного поспать.

Утром мы благополучно прибыли на место, расплатились с шофером и сняли два номера в гостинице неподалеку от аэропорта. Потом отправились в город за покупками.

Минасалес оказался довольно большим и оживленным городом, стоящим на перекрестке шоссейных и железных дорог. Хотя и со сравнительно небольшим аэропортом. Но последнее для нас было даже удобно — мы могли без помех встретить наших авантюристов.

Джеймс Доули основательно снарядился в дорогу. Помимо портативной камеры «Сони» последней модели он приобрел чемодан из мягкой кожи, который постепенно наполнил несколькими сменами одежды, инструментами, туалетными принадлежностями, батарейками и другим мелким барахлом. Он купил также пробковый шлем и противомоскитную сетку с гамаком.

— Вы собираетесь ночевать в сельве? — поинтересовалась я.

Он посмотрел на меня улыбающимися глазами и ответил:

— Скажем так — я надеюсь, что этого удастся избежать.

Потом в магазинчике театральных принадлежностей он подобрал жгуче-черный парик, который делал его абсолютно на себя непохожим, и завершил свой шопинг большими солнцезащитными очками.

— Не увлекайтесь черным цветом, — посоветовала я, — а то люди будут принимать вас за гробовщика.

— Главное, чтобы они не приняли меня за Джеймса Доули, репортера, — ухмыляясь, заметил он.

Побродив еще немного по городу, мы вернулись в отель, пообедали и заранее расплатились, чтобы не отвлекаться потом по мелочам. До прибытия нужного нам самолета оставалось около полутора часов, и Доули отправился к себе в номер, чтобы окончательно завершить маскарад.

Когда он появился в новом обличье, я наградила его аплодисментами. Передо мной стоял гладко выбритый брюнет в мешковатой грубой одежде золотоискателя, обутый в тяжелые солдатские башмаки. Если бы я встретила его на улице, ни за что не узнала бы. Пожалуй, все портила только полоска более светлой кожи, которая осталась на месте сбритых усов. Но, в конце концов, в наши планы не входило, чтобы Доули лез на глаза Мигелю, а издали он казался совсем другим человеком.