Куклы на ниточке

Молодой человек встал и заметался из угла в угол.

«Продать его к чертовой матери! – думал он со злостью о своем заведении. И тут же отвергал собственную мысль. – Отец поедом съест. Опять с моралями полезет – работать не хочешь, бабы одни на уме! Когда я последний раз свежую телку трахал!»

Невольно мысли вернулись к Ленцовой.

«Сучка! Провести меня хотела. Наверное, думала: первый раз бесплатно дам, а затем буду из него деньги тянуть. Коза драная! Нашла идиота!

Стоп! А что она про папанины картины говорила?» – неожиданно подумал он, аж останавливаясь от внезапно пришедшей в голову мысли.

Он присел за стол и принялся напряженно размышлять.

«Черт возьми! Целый клад на стенке висит, пыль собирает! Это сколько же деньжищ! Пусть не за сто пятьдесят, хотя бы за сто тысяч продать! Только старик и думать об этом не захочет!»

Неожиданно вспомнился их разговор с Андреем Васиным, произошедший буквально накануне. Они случайно столкнулись на улице. Обычное: «Привет, как жизнь?» Приятелями они никогда не были. Родион даже не помнил, откуда он его знал. Через какую-то подругу... А! Да, через ту стерву, которая хотела его на себе женить! Шалава!

– Чем занимаешься? – по-барски поглядывая на невзрачно одетого невысокого паренька, поинтересовался Родион.

– Искусством и всем, что связано с ним.

– Где это ты им занимаешься? Открытками торгуешь?

– Зачем? – немного обиженно ответил тот. – В Музее Радищева работаю. И так, иногда по коммерции...

– Что за коммерция? – все тем же покровительственным тоном осведомился Родион.

– Ну, сейчас многие интересуются предметами старины. Раритеты собирают, – сделав загадочную мину, ответил тот.

– Ладно, пока.

Решив, что затягивать ненужный разговор не стоит, Родион распрощался с ним.

«Черт! Нужно было спросить у него, действительно ли отцовское старье столько стоит! Может, сучка эта наврала все!»

Родион достал сигарету и, закурив, выкинул мысли о картинах из головы на время.

Вернулся он к ним через пару дней, когда в разговоре с приятелем пожаловался, что кафе стало плохо на жизнь давать. Вспомнились отцовские картины. Тот, услышав о них, заинтересовался и пообещал свести с интересным человеком. Им и оказался Максим Семенович. Он-то и посоветовал Родиону выкрасть картины у отца. Сначала вроде бы смехом. Потом уже серьезно. Он же и предложил сделать крайней во всей этой истории Ленцову.

* * *

Выслушав его, майор задумался. Через некоторое время он спросил:

– А с Андреем Васиным о картинах ты говорил до того, как познакомился с Корнеевым?

– Нет, уже после. Когда он мне предложил пятьдесят штук баксов, я посчитал, что этого мало, – ответил Родион. – Максим Семенович сказал, что ворованные дороже не продашь. Ну я и вспомнил тот разговор на улице. Думал, может, Васин найдет клиента побогаче? Он вроде действительно кого-то нашел. Ну, я Максиму сказал, он захотел с ним сам познакомиться и поговорить. Я их и свел.

Последние части мозаики-головоломки вставали на свои места.

Следователь вызвал конвойного. Арестованного увели.

Остаток рабочего дня ушел на то, чтобы передать дело Кузнецову. Уже ближе к вечеру Федоров вышел на улицу и вздохнул полной грудью весенний воздух, показавшийся необыкновенно чистым и свежим.

Дома Федоров скинул с себя верхнюю одежду и повалился на диван. Думать ни о чем не хотелось, но мысли сами по себе ползли в голову. Неожиданно он принял решение и, резко поднявшись, набрал номер Сони Ленцовой:

– Да? – услышал он в трубке мелодичный голос.

– Соня, я дело передал другому следователю. Тому, что вел его раньше, – неожиданно для себя сказал он и замолчал. Потом добавил: – Вообще, я в отпуске с сегодняшнего дня. – И отключил трубку.

Минут десять Олег Сергеевич таращился в телевизор, наблюдая, как два человека какой-то азиатской национальности с завидным терпением посредством рук и ног пытаются выколотить друг из друга душу. Наконец, одному из них это удалось. Его противник, поверженный по всем статьям, застыл на тротуаре, уже не пытаясь подняться. Но тут, словно чертик из табакерки, неизвестно откуда появились еще четверо, и все началось снова.

Олег Сергеевич переключил канал.

Длинноногая мисс, белозубо скалясь улыбкой опытной обольстительницы, приникла к груди обалдевшего от такого счастья парня. Еще секунда – и ее губы вопьются в уста вконец разомлевшего красавца.

Федоров еще раз нажал кнопку пульта.

И в это время запиликал телефон. Федоров выключил телевизор и взял трубку.

– Олег Сергеевич? – услышал он знакомый женский голос. – Это Соня Ленцова.

– Ты мне хочешь еще что-то сказать?

– Не по телефону. Можно, я приеду к вам? Ведь вы один живете?

– Приезжай. Адрес надо говорить?

– Не нужно. Через полчаса я у вас буду. Договорились?

– Хорошо, – хрипловатым голосом ответил Федоров.

Он быстро привел квартиру в порядок. Затем поставил чайник. Через минуту сам же его выключил. Потом рассмеялся, махнул рукой и отправился в комнату смотреть телевизор.

Включил новости. Комментатор объявил, что настала очередь прогноза погоды, когда в дверь позвонили.

На пороге стояла Соня.

– Можно? – немного робко спросила она.

– Да, проходи, – улыбнувшись ей, майор отступил в глубину коридора. – Извини за беспорядок, все некогда уборкой заняться...

– Я пирог принесла. – Девушка протянула сверток хозяину квартиры. – Правда, я не сама пекла... и вот еще, раз вы в отпуске, то я подумала, может... вермута...

– Правильно подумала! – Приняв бутылку, хозяин квартиры прошел на кухню, приглашая за собой гостью.

Порылся в холодильнике и извлек из его недр немудреную закуску. Они быстренько вдвоем собрали на стол.

– За что выпьем?

– Давайте за ваш отпуск, – предложила гостья.

Они выпили, закусили.

– Олег Сергеевич, а вы ведь знали, что я приеду, – неожиданно заявила девушка.

– Ну, скажем лучше – предполагал.

Неожиданно став серьезным, он задал вопрос:

– Соня, скажи честно, не ты придумала всю эту махинацию?

Девушка рассмеялась своим серебристым смехом.

– Нет, не подумай. Я это дело передал. Действительно. И ты мне глубоко симпатичный человек. Если не хочешь говорить – не отвечай.