Квартирник

Продолжая обдумывать начинающийся складываться в голове план дальнейших действий, я поблагодарил майора за чай и двинулся к выходу. Ни трех своих «товарищей», которые сейчас навалились на задержанного мной мужика, так как рапорт о задержании я дописывать не стал, так и бросив его на столе, возле Близнюка, ни начальство уголовного розыска, сегодня видеть я не хотел. Мужика с явно ворованной посудой доставил? Доставил. Этот факт мои коллеги отвергнуть не смогут, значить работу выполнил. А то что в раскрытие хрусталя меня не запишут, в этом я даже не сомневался. Пусть себя, всех троих, в журнал раскрытий вписывают, ведь Бог заповедовал делится.

Глава 9

Глава девятая. Плохая компания.

Плохой.

На утреннем разводе понедельника не было ни Близнюка, ни Громова. Начальник розыска грозно вздыбил усы и велел передать обоим, что как только появятся, чтобы стразу предстали перед ним. До обеда мы с напарником поиграли на компьютере, покурили и поехали по домам обедать. Близнюк появился около четырех часов пополудни, в состоянии, которое я бы назвал, как абстинентный синдром, во всяком случае, мой дядюшка, после выходных, так называл свое состояние. Бравый капитан милиции наощупь нашел стул и осторожно опустился на него, не обращая внимание на наши призывы поскорее зайти к начальнику. Просидев полчаса в полном оцепенении, он осторожно встал и вышел из кабинета, чтобы вернуться через пять минут с чуть порозовевшим лицом, после чего притянул к себе городской телефон и стал обзванивать коллег из СИЗО, ИВС и ИТУ, с одним вопросом:

— Брат, выручай, срочно надо что-то по моему району…Очень надо, буду должен.

Старший опер открывал глаза только когда была необходимость найти в записной книжке очередной телефонный номер и неверной рукой закрутить его на прозрачном диске. В остальное время он старался не шевелиться, не открывать глаза, и даже, казалось, не дышать.

И в это время в кабинет ввалился Громов, таща на прицепе какого-то мужика с громко дребезжащим мешком. Услыхав звон стекла, глаза Близнюка, на мгновение вспыхнули яркими звездочками надежды, он, собравшись с силами, преодолел себя, встал и сделав два шага, заглянул в мешок. Наверное, несчастный алкаш надеялся, что Дед Мороз притащил ему мешок бутылок к пивом. Увидев в мешке всего лишь хрустальную посуду, капитан отшатнулся и нетвердой походкой вернулся на место. Громов положил на стол какие-то бумаги, что-то спросил у Близнюка о здоровье, но услышав о том, что его посылали за вещами с квартирных краж, а не за всякой ерундой, послал старшего опера к его маме, кинув тому, почти в лицо, свой рапорт и вышел из кабинета. Потом полтора часа длилась комедия характеров. Наш босс самоустранился, выйдя из кабинета и исчезнув в неизвестном направлении. Мой напарник красиво пуская дымные колечки и глубокомысленно отхлебывая чай из кружки, делал вид, что он страшный опер, запугивал мужика блатхатами, противоестественными половыми актами и прочими нехорошими излишествами, а мужик, быстро успокоившись, лениво отбрехался, делая вид, что боится. Около восемнадцати часов я нашел нашего босса в кабинете начальника розыска. Близнюк маленько порозовел и даже улыбался, в кабинете стоял легкий аромат коньяка, а на приставном столе располагалось блюдце с парой карамелек.

— Ну что, Кадет, покололи мужика?

— Ну так… он эту посуда на товарной станции, у сопровождающих вагоны покупает, ну типа усушка-утруска, а потом на базаре продает, в два раза дороже. А сегодня проспал и на базар не успел, а деньги на новую закупку нужны. Ну и решил по-быстрому на Привокзальной площади скинуть.

— Так что, заявления нет?

— Нет конечно, может быть у «линейщиков» где-то и есть, но вот где? Страна то большая.

Близнюк поморщил лицо, как будто мыслительный процесс причинял ему физическую боль:

— Ну и гоните его на хрен и через пятнадцать минут на развод приходите. Объяснение только какое-нибудь с мужика возьмите.

Студент выдохся. Когда я вошел, они с задержанным молча курили, не глядя друг на друга.

— Так дядька, пошли обратно в дежурку — я поманил мужчину пальцем на выход. Когда дверь кабинета захлопнулась, я сочувственно спросил:

— В туалет отвести? А то, тебе у нас, еще куковать долго.

— Ой, начальник, отведи, если не сложно.

Пока задержанный с наслаждением журчал над вонючей дыркой, я негромко спросил:

— На волю хочешь?

— А что надо?

— Пятьдесят рублей.

Мужик замер, воздав голову к закопченному потолку и забыв застегнуть ширинку.

— Начальник, давай тридцать. Больше не могу, самому деньги нужны.

За дверью туалета послышались чьи-то торопливые шаги, мы замерли, как два заговорщика, но человек прошел мимо.

— Сорок — последняя цена. Не хочешь — я домой пойду, а ты до утра оставайся.

— Ладно, сорок — гражданин начал вновь расстегивать брюки, потом, вдев пальцы за пояс, вытащил несколько красных бумажек с портретом Вождя и отсчитал мне оговоренную сумму.

Я, аккуратно спрятав деньги в карман, препроводил мужчину в дежурную часть, где ему вернули изъятые паспорт, часы и комок мятых купюр. Я, на всякий случай, надиктовал ему объяснительную, что он был задержан на Привокзальной площади за мат в общественном месте, о чем раскаивается и обещает так более не делать.

— Я мешок? — мужик, деликатно подталкиваемый мной на улицу, остановился перед самым крыльцом.

— А ты что, с мешком был? — я скривился в усмешке, показывая, что в случае, если мужчина настаивает на наличии у него какого-то мешка, то это будет уже новая история.

— Не-не, это я что-то перепутал — мужчина развел руками в сторону, сделал несколько шагов и смешался с спещащей вечерней толпой горожан и гостей Города. Вот нравятся мне сообразительные люди.

Громов.

Утром следующего дня Близнюк доложил, что из СИЗО этапировали Глазырина и сегодня их линия будет плотно работать с ним, а я продолжать работать по местам сбыта. После этого сержантский состав и прочих, не имеющих допуска к секретным делопроизводству, из кабинета попросили, и я двинулся с Кадетом и Студентом в пока еще наш кабинет, попить с утра чаю, тем более, что заварку покупал я.

Мешка в кабинете уже не было. Первым о нем заговорил Близнюк, вернувшийся с совещания:

— Громов, вот твоя доля.

Из-за шторы были извлечены три маленькие розетки для варенья и почти торжественно поставлены передо мной.

— Не стоит, Владимир Борисович, я такой посудой не пользуюсь.

— Ну как хочешь — капитанская рука рачительно убрала хрусталь обратно за занавеску: — нам же больше достанется.

— Это точно.

Второго парня из разрабатываемых мной самостоятельно связей Рыжего я установил достаточно просто, вернее, я надеюсь, что я его установил. Для этого пришлось потратится на пару шоколадок и полчаса посидеть в отделе кадров службы «Скорой». Денис Козлов спасал людей уже два года, закончив фельдшерский факультет медицинского училища. А на нашей районной подстанции "Скорой" работали два его однокашника, один из которых имел очень характерную внешность жгучего брюнета, что я не мог его не узнать. Потратив еще три часа на работу в архиве, я установил, что брюнет по фамилии Михайлов, выезжал со своей благородной миссией по крайней мере в пять квартир, куда позже постучалась беда и неизвестные злые люди вынесли оттуда много ценных и памятных для хозяев вещей. На момент совершения краж у Михайлова Игоря было сто процентное алиби. Юный медработник был на суточных дежурствах, неутомимо спасая чьи то жизни. А вот согласно графика дежурств с Левобережной подстанции «скорой медицинской помощи», Денис Козлов таким же алиби похвастаться не мог, кражи, по странному совпадению, приходили всегда на второй день его законного отдыха. Теперь оставалось только взять Козлова при совершении кражи и грамотно раскрытить его на ранее совершенные, не подставив при этом моего любимого внештатного агента — Рыжего.

— Здорова, Пахан! — я чуть было не попался. Припарковал своего «горбатого» на тихой улочке Студеной, в квартале от отдела, успел сделать два шага, чтобы угодить в объятия Славки Вицке, тайными и кривыми тропами пробирающегося к своему посту у Колизея.

— Здорова, Слава, тысячу лет тебя не видел. Что нового?

— Да все нормально, через пару месяцев, как молодняк со сборов вернется, командир обещал на автопатруль пересадить. А так, особых новостей нет. А у тебя что нового? Звезды получил?

— Не, это оказывается песня долгая. Сначала на должность надо встать, а я не могу медкомиссию пройти из-за ноги. Потом на звание в Москву бумаги пойдут, а там не меньше шести месяцев ждать, так как первые звездочки министр присваивает. Ну сам понимаешь…А что у…

— Внимание, все постам, работающим с Барнаулом — нас бесцеремонно прервал неестественно спокойный голос дежурного по РОВД: — Двадцать минут назад из помещения РОВД совершил побег арестованный гражданин Глазырин Андрей Георгиевич, одна тысяча девятьсот сорок пятого года рождения. Его приметы: на вид пятьдесят— пятьдесят пять лет, рост метр шестьдесят пять — метр семьдесят сантиметров, волос темный, редкий, короткий, с сединой, лицо вытянутое, глаза серые, щеки впалые, нос прямой, передняя верхняя четверка зубов из белого металла. Был одет в синий спортивный костюм «Адидас» и синие кроссовки той же фирмы. Повторяю, …