Лала, или прибрежный огонек

– Пойдем обратно? – спросил Филин друзей.

– И вправду, здесь нечего делать, – притворился Кирилл разочарованным.

– Да, да, идите, – приговаривал старик, радуясь, что дети оказались такими доверчивыми.

– До встречи, Исидор Афанасьевич, – хитро улыбаясь, сказала Вика напоследок.

И уже через несколько минут мальчики, таясь за камнями, деревьями и кустами, следили за каждым шагом старика. Вику же оставили ненадолго одну, чтобы не возиться по пути. Девочку такой расклад совершенно не устроил. А если Вику Нефедову что-то не устраивает, то она никогда не станет сидеть на месте и ждать неизвестно чего. И у нее сейчас была прекрасная возможность самой отыскать лисицу, и если повезет, то даже быстрее, чем брат и Филин.

Детям не хотелось верить, что вредность старика объясняется простым беспокойством об их безопасности. Тут было еще что-то. Какую же мысль он таил?

– Все, мы можем пока вернуться за Викой, – отдышавшись, сказал Филин.

– Почему?

– Я теперь знаю, где это логово.

– Ты уверен?

– Да, потому что это ущелье я раньше знал, как пять своих пальцев, – рассказывал Филин. – С одним моим другом мы облазили его вдоль и поперек. Я тогда хотел стать альпинистом. Но как-то мой друг, когда спускался, неудачно шагнул и покатился вниз. Хорошо, что мы были уже рядом с землей. Падение было такое, как если бы ты, например, свалился со второго этажа. Короче говоря, он сломал себе правую руку.

– И после этого вы не ходили туда?

– Да, одному там как-то скучно.

Кирилл вообразил себе это ущелье. Оно представилось ему страшным и, одновременно, хранящим в себе какую-то тайну.

– Значит, чтобы оказаться в этом ущелье, надо спуститься по крутому склону? – спросил он.

– Что, высоты боишься? – усмехнулся Филин. – Есть другая дорога, но если мы по ней пойдем, то доберемься туда только к вечеру.

– Неужели в это ущелье есть только два пути?

– Не знаю... – задумался Филин. – Вообще, оно очень странное. Я слышал о нем какую-то легенду, но почему-то забыл...

– А что ты чувствовал, когда был там?

Филин не сразу ответил на этот вопрос, поскольку, вообще, не любил рассказывать о своих чувствах.

– Там такая необычная тишина, что малейший шепот отдается эхом. Там даже говорить не хочется. Спустишься, сядешь у ручья и молчишь... А! Раньше называли его Ущельем Одиночества.

– Почти что как остров Уединения, – добавил Кирилл.

– Точно, если охота уединиться, то лучше места для этого не придумаешь.

За разговором они не заметили, как прошли мимо того места, где давеча оставили Вику. Неудивительно, ведь Вики там уже не было. Вскоре они поняли, что и звать ее бесполезно. Кирилл мало-помалу стал представлять себе неприятную беседу с перепуганными родителями.

– Филин, ну куда она могла уйти?!

– Знаешь, мне кажется, она, вообще, здесь не собиралась сидеть. Наверняка, как только мы ушли...

– Может быть, она за нами пошла? – волнуясь, перебил Кирилл. – Я знаю свою сестру. Уж точно ее задело то, что мы не взяли ее с собой. Вот она и решила пойти черт знает куда, лишь бы показать свою гордость.

– Давай-ка, сделаем так, – бодро сказал Филин. – Мы вернемся к ущелью по той же дороге, только так, чтобы случайно не попасться на глаза деду. Если Вика шла за нами, то она в любом случае должна нам встретиться.

Кирилл поддержал эту идею, однако без особого энтузиазма. И все от того, что все мысли его занимали переживания о младшей сестренке. Ведь местность эта была и впрямь опасной.

Теперь дорога к ущелью показалась Кириллу скучной и долгой. В какой-то миг они заметили Исидора Афанасьевича, который уже возвращался в пансионат еще более медленной походкой и в плохом настроении. Причина его внезапного возвращения была в том, что он почувствовал какую-то слабую боль в пояснице. И к ущелью Исидор Афанасьевич не подошел, поскольку был крайне мнителен по отношению к своему здоровью. Он решил перенести вторичное наблюдение за лисицей на завтра.

Филин и Кирилл ускорили шаг, когда старик был вдалеке и уже не мог их заметить. Кирилл еще раз окликнул сестру, но в ответ услышал лишь эхо. И вот они поднялись к отвесной скале. Надо было, идя под этой нависшей глыбой, постараться осторожно ее обойти, чтобы при этом не сорваться вниз. Там, внизу, с какой-то зловещей выжидательностью вился плющ и кое-где виднелись неуклюжие громадины камней.

– Да уж, – удивляясь, говорил Кирилл Филину, когда они, сильно нагибаясь и, к тому же, мелко шагая, обходили скалу, – твой дед прямо-таки альпинист. Теперь понятно, на кого ты похож.

Наконец, они мужественно прошли эту трудную дугу и оказались над ущельем. Кирилл оглянулся вокруг и тут же включил видеокамеру. Такую поднебесную, природную роскошь, казалось, было невозможно запечатлеть. И мальчику стало жаль, что автоматический «глаз» многое не увидит.

– Кирилл! Посмотри вниз! – воскликнул Филин. Кирилл машинально направил объектив камеры в ущелье...

Там, словно в безопасном и тихом раю, кувыркались рыжие пушистые комочки и рядом с ними, что-то нежно лопоча, сидела Вика. Лисицы не было видно.

– Как она там оказалась?! – поразился Кирилл проворству сестры.

– Понятия не имею, – не меньше удивился Филин. – Кажется, самой лисицы нет дома...

– А если бы?...

– Даже не спрашивай, – отмахнулся Филин. – Хорошо, что ее нет.

Мальчики стали спускаться. Кирилл боролся со страхом и, в тоже время, его переполняло какое-то сладостное чувство риска. Ему никогда еще не приходилось ощущать подобного. Филин же, напротив, кажется, знал каждый здешний камешек, поэтому он шел впереди, и Кирилл не отставал от него ни на шаг. Вика, слушая, как редко и торопливо сыпятся камни, замирала от страха. Вскоре грунт под ногами мальчиков стал более устойчивым, и они быстро сбежали вниз. И лисята, испугавшись такого внезапного набега, спрятались в нору.

– Вы видели, видели! – радовалась Вика. – Они такие ласковые, такие умненькие!

– Еще скажи, что они на тебя похожи, – обиделся Кирилл на непослушную сестренку.

– Ты чего так злишься? – недоумевала она.

– Во-первых, – назидательно говорил брат, – ты, спускаясь по этому склону, могла разбиться. Во-вторых, хорошо, что тебе не встретилась лисица...

Вика вдруг погрустнела, ей меньше всего сейчас хотелось ссориться с братом. Но тот продолжал обвинять ее в самовольничестве:

– ...Ты только представь, что хищники за своих детенышей готовы кому угодно отгрызть голову! Или ты считаешь, что твой безобидный вид их успокоит?

– Да ладно, – усмехаясь, заговорил Филин. – Не бесись так. Ты что ей, мама с папой?

– Я за нее отвечаю, – серьезно сказал Кирилл. – А она возомнила себя лесной феей и решила, что ей ничего не грозит.

Лисята снова выглянули из логова. Один лисенок смело подбежал к Вике и стал кусать ее за кроссовок, будто прося поиграться с ним. Девочка взяла лисичку на руки и, снова развеселившись, решила напрочь опровергнуть все мрачные доводы Кирилла.