Ледяная Кровь

Когда он одернул ногу, чтобы снова наброситься на меня, я схватила его за другую ногу и потянула на себя. Я использовала локти и колени, как учил меня Аркус, когда давал мне урок ближнего боя, и смогла повалить его на пол.

— Не заставляй меня использовать всю силу моего тепла на тебе, — сказала я, образуя огонь на моих ладонях.

Глаза его округлились, когда он уставился на мои руки. С порывистыми движениями, он поднялся с пола и побежал. Его сандалии ударяли по каменному полу, когда он исчез на углом.

Несколько минут спустя я сидела на своей койке в лазарете, когда вошел Аркус. Его глаза блестели, как отбеленные сапфиры. Он выглядел яростно.

— Как сильно ты пострадала? — спросил он.

— Не сильно. Как ты узнал?

— Сестра Агнес увидела переполох и пришла ко мне за помощью.

Он упал на колени рядом со мной и осмотрел мою опухшую щеку, его ноздри раздувались от ярости. Я дрожала от приятного холода исходящего от его близости. Он взял тряпку, которую я использовала для того чтобы обмыться, окунул ее в таз и подул на нее, чтобы сделать холодной. А потом прижал её к моей опухшей щеке, и я вздохнула с облегчением.

— У Брата Лэка было какое-то письмо, — сказала я ему. — Он не очень любезно отреагировал на мою попутку прочесть его. Интересно, может он хочет сообщить о моем присутствии здесь.

— Брат Тисл проверяет его местонахождение прямо сейчас, — ответил Аркус.

Он положил тряпку обратно в воду и выжал её. Я схватила его за запястье, чтобы вернуть тряпку на щеку, и он втянулся воздух. Я мгновенно отпустила его руку.

— Извини, — пробормотала я, сжимая руки на коленях. — Я обжигаю тебя, даже без моего желания.

Он поднял тряпку и осторожно положил ее на мою щеку. — Это… обжигает в некотором роде. Но я не думаю, что когда-либо получу рану от прикосновения к тебе. Он глубоко вздохнул. — Тепло, кажется, просачивается под мою кожу, когда я предпочитаю оставаться холодным. Это… легче после того, что произошло.

Я хотела задать столько вопросов, но не была уверена, ответит ли он. — Мои прикосновения, так или иначе, угрожают тебе чем то?

— В некотором роде. Я привел тебя сюда, чтобы подготовить к огромной задаче, — сказал он, окуная ткань в воду и снова кладя ее на щеку. — Огромный вес лежит на твоих плечах.

Я вздохнула, раздраженная напоминание о том, что действительно должно быть важно для меня. Я хотела сказать Аркусу, что способна растопить трон.

— И теперь я задаюсь вопросом, могу ли я отпустить тебя, — добавил он тихо.

Я всматривалась в его лицо, затененное капюшоном, на признаки того, что я ослышалась. Пространство между нами, казалось, потрескивало энергией, его слова повторялись в моем сознании.

— Это не имеет значения, не так ли? Другого пути нет.

— Кто-то другой может убить его, — сказал он, его голос был напряжен. — Я мог бы.

— И трон возьмет следующего короля, и следующего. Мы никогда не будем свободны.

— Это вернее, чем ты думаешь, — прошептал он, его пальцы нашли и сжимали мои.

Рука у него была холодная, но у меня покраснела кожа, и мое сердце забилось сильнее. Я не хотела ничего делать, чтобы он вдруг не ушел.

— Что такое, Аркус? — спросила я тихо. — Ты полон секретов, я хотела бы знать один или два.

Он помолчал минуту, затем открыл рот, чтобы говорить.

— Только я хочу видеть твои глаза, пока ты будешь говорить, — добавила я быстро. — Ты уже показывал мне свое лицо раньше.

— Чтобы напугать тебя, — сказал он, отстранившись от меня. — Наказать тебя за то, что ты сделала. Я не хочу, чтобы ты теперь боялась меня.

Я посмотрела на него, принимая во внимания его напряженную спину и сжатую челюсть. — Я не боюсь твоих шрамов.

Он вздрогнул, и я задержала дыхания ожидая того что он будет делать. Медленно, его руки поднялись к краю капюшона и откинули его достаточно далеко, чтобы я могла видеть его глубокие голубые глаза и изорванную щеку. Мое сердце неслось в галопе, его эхо пульсировало в моих висках. Он доверялся мне. Позволив мне видеть.

— Достаточно ли этого? — спросил он, неуверенно.

Я кивнула, и он глубоко вздохнул.

— Никакая часть тебя, не пугает и не отталкивает меня. — Я сделала паузу, позволив моим словам повиснуть. — Но, я понимаю, насколько тебе не удобно.

Его рука вцепилась в одеяло на моей кровати, а другая рука сжимала мокрую тряпку, которая теперь капала, зажатая в ладони. — Ты не знаешь, как твои слова влияют на меня, Огненная Леди. Потребовались годы, чтобы создать этот лед. Ты растопишь его, а потом я сломаюсь.

Он резко встал и стал ходить по комнате.

Я покачала головой. — Когда я думаю, что понимаю тебя, ты говоришь что-то, чтобы оттолкнуть или смутить меня. Сначала казалось, ты ненавидел меня, потом относился с добротой. То говоришь, что желаешь мне смерти. А теперь боишься, что я как-то сломаю тебя. Что все это значит?

Он остановился. Я перестала дышать, наполовину сожалея о том, что давила на него. Я не была уверенна, что смогу справиться, если он снова оттолкнет меня.

— Я обещал тебе секрет, — наконец сказал он, его глаза блестели в свете свечей, — и я не могу придумать способа лучше, чтобы сказать тебе яснее, чем этот.

Он сделал два шага ко мне, упал на колени и повернулся лицом к себе.

Его губы прижались к моим, шрам на его верхней губе ощущался приятной грубостью. Его прикосновения были робкими, но в меня будто ударило волной чистого возбуждения. Я с готовностью ответила. Губы у него были холоднее моих, но не мучительно. Его температура, должно быть, повысилась. Я знала, что это из-за меня.

Его руки скользнули по моей спине, прижимая меня к груди. Я обвила его шею, мои пальцы жадно погрузились в его волосы. Я прижалась ближе. Его рука нырнула в мои волосы, вытащив прядь и пропуская ее между пальцев.

Он прервал поцелуй, чтобы прижать губы к моему виску. — Боги, как я мечтал прикоснуться к твоим волосам. Его голос был низким и хриплым. Просто услышав, это моя кожа стала гореть.

Его глаза встретились с моими, и я снова удивилась множеству цветов. Это было оттенки холодного зимнего утра, и вечер на берегу озера, свежий горный поток и голубые звезды в небе в конце лета.

— Я пугаю тебя? — спросил он, грубо прижимая руки к моим плечам. — Только скажи мне остановиться, и я это сделаю. Ты должна мне доверять, Руби, я никогда не причиню тебе вреда.