Легенда о Тёмной Принцессе. Том 2

— Вы лучше поешьте, пока горячее, иначе будет совсем уж невкусно, — он вновь поднялся на ноги, — И ещё, сегодня с лисицей, вы поступили очень храбро.

Он ещё раз посмотрел мне прямо в глаза и улыбнулся своей мальчишеской улыбкой, после чего покинул палатку. Я было принялась есть принесённую мне еду, как вдруг локоть Мари прилетел мне в бок:

— Ты видела? Он же глаз с тебя не сводил!

— Это очень сильно сказано, — я точно насчитала всего два коротких взгляда.

— Не прикидывайся, Ками. Ты ему явно понравилась, он всё пытался как-то привлечь твоё внимание, а ты будто бы воды в рот набрала. Это же твой шанс!

— Шанс на что, позволь узнать? — моя бровь медленно поползла вверх.

— Ну, я о нашем разговоре в трактире. Помнишь, я предлагала тебе отвлечься, а ты сказала, что в нашей команде у тебя нет такого шанса. А теперь есть! Впереди ещё целая неделя, он вроде хороший парень!

Она была так воодушевлена, словно уже мысленно нас венчала. Мне не хотелось разрушать её иллюзий, впервые за всю поездку в ней было столько неподдельной радости.

— Ладно, я ничего не обещаю, но и слишком активно отбрыкиваться не буду. Скажем, в следующий раз я попытаюсь вести разговор чуть активнее, идёт?

Мари зажала плотно губы, пытаясь погасить улыбку. Своим поведением она мне напомнила ребёнка, которому пообещали поход в парк развлечений.

Меня же Сван не привлекал, по крайней мере на первый взгляд. Хотя его внимание мне льстило, я была уже достаточно избалована другого рода вниманием и потому просто милой улыбки было недостаточно. Но в то же время, стоило признать, что все мои предыдущие привязанности сложно было назвать психически здоровыми. Мне нужно было расти над собой, не только физически, но и ментально. А значит, стоило хотя бы попытаться.

Ночью, когда почти все уснули, мы наложили небольшое заклинание на палатку, чтобы смогли обсудить ситуацию с Кис, без лишнего подслушивания.

— Ликантропия является страшным проклятием в этих землях, в то время, как сама Кис ликантроп. Ты знала об этом?

— Я не была уверена. Но судя по тому, что я прочитала из досье на неё, Кис законная наследница Герминга, страны, в которой мы сейчас находимся, её столица Нордвиль. Она убила своих родителей во время одного из первых превращений в оборотня. Неизвестно, был ли кто-то из её родителей оборотнем и скрывал это или она была единственной в своём роде. В облике зверя она подолгу скрывалась в лесах, позже смогла перенестись в наш мир, где попала в академию. После обучения в академии она решила перестать бегать от судьбы и вернулась в родную страну, чтобы заявить о своих правах на престол. Стоит уточнить, что здесь прошло куда больше времени, чем в нашем мире и когда Кис вернулась домой, то здесь уже был другой правитель, которого она сместила и приближенные которого, могли разумеется точить на неё зуб. Честно говоря, я очень слабо представляю, какой именно могла бы быть правительницей Кис, но возможно она пошла на этот шаг не из большой любви к власти, а из ответственности за смерть родителей.

— Выходит, они всё же знают о ликантропии их правительницы и всё равно она позволяет притеснять подобных ей?

— Может быть она использует их у себя на службе…Послушай, я правда не знаю. Связь с ней оборвалась. Её хотя бы можно попытаться найти, мы знаем место её обитания, думаю замок в Нордвиле мы не пропустим. С другими всё куда сложнее, после моего перерождения все рассыпались кто куда, а тайну их происхождения я утащила из академии ещё очень давно. Мы придём, спросим у Кис, не знает ли она, куда шестнадцать лет назад могла запрятать документики, попросим пойти с нами, она откажется, скажет, что где документы не знает и мы вернёмся домой с пустыми руками.

— Ладно-ладно, я тебя поняла, мы просто едем на авось. Давай уже спать. Мне хочется уже поскорее добраться и избавиться от этих мужланов.

Следующий день прошёл почти также: мы с Мари ехали самую малость впереди, сильно не отрываясь, чтобы Рэйвенор не паниковал, иногда к нам подъезжал Сван и рассказывал какие-нибудь истории о выживании деревень зимой и охоте в лесу, периодически слышались взрывы смеха позади, после какой-нибудь очередной шутки Ульрика. Могло даже показаться, что дорога совершенно безобидна и мы могли закончить наше путешествие сами, к тому же погода была абсолютно безветренной. Я успела уже было подумать, что витчхантеры взяли с нас слишком много денег за сопровождение, пока не наступил следующий день.

Мари с самого утра плохо себя чувствовала, жаловалась на слабость, которая по её словам началась ещё вчера, но теперь усилилась. По всей видимости отдых в дороге не позволял восстановить силы в полной мере. В лесу всё было также: тихо, иногда доносился шелест крыльев птиц, взлетающих с веток, на дороге впереди всё ещё не было видно ни единого следа лошадей, хотя снега не падало уже дня три, а среди деревьев порой мелькали кролики и лисы. Я уже успела привыкнуть к окружению и заметно расслабилась, к тому же, я была отвлечена состоянием Мари. Мы вновь слегка оторвались вперёд от группы и она как раз рассказывала о беспокойном сне ночью, как вдруг её взгляд замер на чём-то позади меня. Я даже не успела среагировать, как Рэйвенор пришпорил лошадь и с резким криком почти в ту же секунду оказался возле меня. Я только и успела, что повернуть голову, когда наши лошади столкнулись и моя недовольно заржала, приподнимая одну ногу. Рейвенор успел обнажить меч и рассечь тёмный воздух рядом с нами.

— Назад, живо! Это мoрок! — меч вичхантера засиял голубоватым свечением. Я успела лишь повернуть лошадь в обратном направлении, как остальная группа оказалась уже рядом и окружила нас. Они рассредоточились кольцом вокруг нас, прикрывая тылы друг друга. Справа от меня стояли Рэйвенор и Ульрик, спереди и позади два охотника с арбалетами наизготовку, рядом с Мари стоял Сван с мечом. Я заметила, что мечи остальных вичхантеров тоже светились, а у арбалетчиков засияли руны, вырезанные на деревянной направляющей. Вокруг нас образовался едва видимый купол, созданный по всей видимости самими охотниками.

Со всех сторон из леса тянулась непонятная мне тёмная дымка. Она подтягивалась к нам и будто бы уплотнялась, становясь всё гуще и темнее. Соединяясь воедино, она начала кружить вокруг строя, всё быстрее, напоминая чёрную метель. Когда позади тьмы было сложно разглядеть очертания леса, она стала выпускать чёрные отростки, которые рывками врезались в купол, пытаясь пробить его. Как по команде, арбалетчики выпустили болты в морок и руны на оружие засияли ярче. Мне показалось, что они произносили какие-то слова на незнакомом мне языке, словно читали заклинание или молитву. В тех местах, в которые врывались болты, образовывались небольшие разрезы, но тьма быстро затягивала их обратно. Ульрик отсёк ещё один отросток, показавшийся слишком близко рядом с ним, следом за ним отросток отсёк Сван. Завязалась битва, отростков становилось всё больше, но они или разбивались о купол, или их успевал уничтожить кто-то из охотников. Я заметила по взгляду и движению рук Мари, что она думает вступить в бой и постаралась как можно яснее взглядом донести до неё, что делать этого не стоит. Тьма вокруг пугала меня и я могла поклясться, что обычной магией её не уничтожить. Хуже этого, мне казалось, будто бы эта тьма пришла прямиком из моих кошмаров. Где-то в гуще я почти что видела лица тех, кого когда-то приговорила к смерти.

Завороженная, я не заметила, как снизу, огибая угол со скоростью удара змеи вырвалась ещё одна конечность и пробивая купол понеслась прямо в центр. Рэйвенор успел скомандовать: “рассредоточиться!” и схватив мою лошадь за поводья, буквально оттащил меня в сторону. Сван среагировал также быстро и тоже самое сделал с лошадью Мари. Отросток ударил в землю, прямо в то место, где только что находились мы с Мари. Моя лошадь заржала и встала на дыбы, чуть не скидывая меня с седла. Сван взмахнул мечом и быстрым отточенным движением отсёк конечность морока. Существо завизжало словно тормозящая машина перед столкновением. Оставшуюся часть она втянула в себя обратно.

— Есть, — коротко процедил сквозь зубы Ульрик, сорвал с патронаша на груди бомбу и кинул её точно в то место, куда была утянута отрезанная конечность. Бомба разорвалась, освещая всё вокруг себя. Я зажмурилась от боли и услышала ещё более громкий визг, такой, что хотелось зажать уши от боли. Когда я вновь открыла глаза, то морок медленно, как слизень, уползал обратно в лес. Перед глазами всё ещё плясали зайчики после ослепления бомбой.

В лесу воцарилась неестественная тишина, я слышала собственное сердце, готовое выскочить из груди. Мы не успели даже задать вопрос, который крутился у нас на языке, как Ульрик заговорил первым: