Легенда
Шрифт:
— Не останавливайтесь! Найдите пленницу! — взвыла она не своим голосом, но мужчины ир'шиони не привыкли подчиняться женщинам.
Те, на кого она рассчитывала, с недоумением смотрели на нее, и тогда в дело вступил Гурдин.
— Вперед! И пусть правосудие свершится! — провозгласил он и первым кинулся к конюшне. — Уйди, и тогда бард не пострадает! — сказал древний, подойдя к Лану.
Ир'шиони, верный слову, данному своему другу и лорду, упрямо покачал головой. Гурдин усмехнулся в ответ и, демонстративно вытащив меч из ножен, воткнул его в землю.
— Ты знаешь, какой исход
— И все же я попытаюсь! — ответил ему старший из братьев эрт Тодд.
— Это не займет много времени, — Гурдин готов был сражаться с Ланом голыми руками и был уверен в победе.
Лан кивнул брату и молчаливо указал на беспомощного Риана, попросив позаботиться о нем. Аррис с явной неохотой повиновался, напоследок одарив Тэйну многообещающей улыбкой, не осознавая, что тем сильнее раззадоривает ее.
На пару мгновений он выпустил клинок из своих рук и поднял Риана, чтобы вынести его из опасного места.
— Арфу возьми, — простонал бард, и Аррис с шипением исполнил просьбу, а затем снова взял меч, готовый в любой момент пустить его в дело.
Они успели пройти несколько шагов, оставляя Лана наедине с Гурдином и обезумевшей толпой. Аррис сквозь зубы ругался и ежесекундно оглядывался. Риан, мучающийся от собственного бессилия, не желал быть обузой.
— Отпусти, — сжав челюсти, прохрипел он.
Аррис приказал барду заткнуться и не мешать. Ветви за ними сомкнулись, прикрывая уход, но эрт Тодд продолжал вполголоса ругаться.
— Отпусти, — более настойчиво попросил Риан и сделал попытку вырваться.
Аррис усилил хватку и ускорился, а Риан не оставил попыток освободиться. Силы были неравны, и бард применил иную тактику:
— Я знаю, как помочь.
Эрт Тодд обидно хмыкнул в ответ.
— Да, не сомневайся, — Риан вновь дернулся, стараясь вырваться из крепкого захвата.
— Наш лорд приказал сберечь твою жизнь, и мой брат сейчас сражается, чтобы сделать это, рискуя собой!
— Я. Могу. Помочь, — превозмогая боль, повторил Риан.
— Конечно, — Аррис не прислушался, шел дальше.
— Слышишь? — бард заставил его остановиться.
— Я ничего не слышу, — напрягая слух, откликнулся эрт Тодд.
— И я… — шепот Риана звучал зловеще. — Такая тишина бывает перед бурей…
— Мне не страшно, — откликнулся Аррис, сбросил барда на землю и хотел что-то добавить.
Но в тот же миг, подобно первому удару грома в начале грозы, раздался боевой клич Лана.
Старший из братьев эрт Тодд решил поступить по чести, отстегнул меч от пояса и отложил его ближе к древесному стволу, надеясь забрать после битвы.
— Ты веришь, что победишь меня? — усмехнулся древний.
— Я верю в высшую справедливость! — Лан вспомнил легенду и использовал слова, как оружие.
Гурдин ощерился:
— Ты глупец, если веришь им, — вскинул взгляд к темным, безмолвным небесам.
Вместо ответа Лан, отлично понимая, что шанс на победу у него невелик, закричал во все горло, выражая охватившие эмоции. Толпа, внимательно следящая за предводителем, пришла в движение. Гурдин все еще контролировал ир'шиони и решил
воспользоваться ситуацией. Он достигнет своей цели, и королева Ар-де-Мея умрет, пусть и не от его меча. Ее участь будет гораздо более страшной.— Вперед! — проорал он, отправляя толпу на поиски лорда и пленницы.
Лан немедленно нанес первый удар, целя в челюсть, но его противник даже не пошатнулся. Лан качнул головой:
— Я думал мы все решим вдвоем, не привлекая к делу женщин, — бросил презрительный взгляд на Тэйну, застывшую неподалеку, — и простаков! — пренебрежительно охарактеризовал он собравшихся, торопящихся исполнить приказ Гурдина.
— Бей, — все, что получил он от древнего, и атаковал в надежде задержать хотя бы его, чтобы другие, потеряв главного, растерялись.
Аррис перехватил меч и вышел на середину тропы, как только ветви ильенграссов зашумели, раздвигаемые бегущими ир'шиони. Они замедлили свое движение, заметив преградившего путь воина, но ненадолго. Воспаленные глаза ир'шиони не увидели войско, лишь одного, а за ним — барда. Руки сжались в кулаки, ноги приготовились к прыжку, а неутомимые взгляды напряженно оглядывали окрестности в поисках того, что послужит оружием.
Юный рыцарь сумел заметить каждую мелочь и дерзко улыбнулся, глядя в каждое перекошенное от ярости лицо. Тэйна стояла позади всех и улыбалась в ответ, но ее улыбка была ледяной. Дороги назад для девушки уже не было, только вперед вслепую. Тьма поднимается и растет на несчастьях, недомолвках и одиночестве. Она становиться причиной появления черных мыслей и деяний, постепенно поглощающих человека и превращающих его в чудовище. Тэйна и сама не поняла, кем стала. Свет, который был в ее душе, стал непроглядной тьмой, и спасти девушку не смогло даже чудо.
Лан атаковал Гурдина снова и снова:
— Ты беспринципный, бесчестный лгун! — наносил удар за ударом, но древний лишь посмеивался, хотя глаза оставались холодными, бездонными.
— Ты клятвопреступник! — не стесняясь, бросил он обвинение и понял, что по-настоящему задел древнего.
Теперь Гурдин не станет испытывать его, а прикончит без жалости. Лан почувствовал тяжелое дыхание смерти. Миг слабости, который он простит себе, если останется жив, а затем эрт Тодд приготовился, поклялся себе, что отобьет несколько атак, прежде чем нить его жизни оборвется.
Чистый, ничем не замутненный звук разнесся по роще, перекрывая шум. Это пальцы Риана вновь коснулись струн арфы. Меч Арриса уже был обагрен кровью, мертвые тела устилали тропу, но обезумевшие, ищущие отмщения ир'шиони продолжали наступать.
Риан напряг последние усилия, подполз и прислонился спиной к стволу ближнего дерева, а затем взял в руки арфу. Струны причиняли боль ослабевшим пальцам, но бард забыл о собственных страданиях. Он твердо знал, что пришла пора ему спасти Нордуэлл. Голос не слушался, из горла рвались жалкие хрипы, но в каждое произнесенное слово Риан вложил снедающие его чувства. Слово за словом сложилась песня, льющаяся из самого сердца барда, призванная успокоить мечущиеся души ир'шиони, заставить их забыть о мести, вспомнить о прощении, любви и близких, ждущих у пылающих очагов.