Ленин вел нас к победе: Воспоминания

В кабинете было холодно, В. И. Ленин сидел в шубе внакидку. Нам он тоже предложил не снимать верхней одежды. По указанию Владимира Ильича дрова в то время экономили даже на отоплении Совнаркома.

С самого начала Владимир Ильич предупредил, что необходимо смотреть жизни в глаза, обстановка архитрудная, но не безнадежная. Почему? Владимир Ильич пояснил: власть в наших руках, а следовательно, и сила на стороне пролетариата и крестьянства. Теперь, сказал Ленин, мы создаем свою рабоче-крестьянскую, революционную армию на основе всеобщей воинской повинности; теперь у рабочих и крестьян в руках винтовки, оружие и — что особо важно — организация. Хотя в боевом отношении материал для армии у нас еще сырой, но, подчеркнул Ильич, великолепный безусловно.

Шла беседа, Владимир Ильич давал свободно всем высказываться, с большим вниманием слушал говоривших, часто подавал реплики. Некоторые из участников совещания, бывшие старые военные профессора, подняли вопрос о военной доктрине, рассматривая ее как установившуюся на веки вечные, настаивали на сохранении старых порядков в армии. Против этого В. И. Ленин возражал с большой убедительностью: оставить все по-старому невозможно уже потому, что Красная Армия защищает совсем другой строй, рабоче-крестьянский, советский строй.

Владимир Ильич на мгновение замолчал. Прищурившись, он внимательно посмотрел на слушателей, усмехнулся. Затем произнес слова, которые до сих пор мне помнятся.

— Вы говорите, — обратился Ленин к военспецам, — война есть война, убивают одинаково. Это верно, техника бьет и правого и виновного, раз гашетка нажата. Но на кого нацелены винтовка, пулемет, орудие — это другое дело. В царской армии учили убивать без рассуждения, раз царь приказал. Голова солдата не должна была работать. Теперь другое: солдат рассуждает, и командиры и комиссары обязаны ему помогать в этом. Разница, как видите, огромная, принципиальная. Солдат теперь — не пешка, он сознательный, инициативный человек с ружьем, защищает рабоче-крестьянскую власть, свое родное государство.

Далее рассуждения Ильича сводились примерно к тому, что строительство и воспитание Красной Армии вытекает из классовой сущности Советского государства и что задачи нашего государства, его армии — не захватнические войны, а обеспечение мира для победы социализма. Поэтому воспитание войск должно носить характер защиты, обороны Советской страны от империалистических государств. Это основа для изменения прежней военной доктрины. Имеется еще и то новое, отмечал Владимир Ильич, что Красная Армия— интернациональная армия, и воспитываться она должна в духе братства всех трудящихся. А царская армия, как известно, воспитывалась в духе ненависти к другим нациям и народам, она была инструментом угнетения украинских, польских, финских и других наций.

Аргументируя свою мысль, Ленин сообщил особытиях последних недель: бывшие военнопленные — немцы, австрийцы, чехи, венгры и другие организуют отряды помощи советскому народу против контрреволюции. Следовательно, сказал он, трудящиеся разных стран поняли хорошо, что такое Красная Армия!

На этом совещании Владимир Ильич уделил большое внимание перестройке тыла с целью усиления помощи армии, более тесной связи армии и народа. Ведь теперь, говорил Ленин, армия и народ едины. Должны быть едиными, неразрывно связанными и фронт и тыл. Это тоже принципиально новое, чего нельзя упускать из виду при определении военных и политических основ наших Вооруженных Сил.

В. И. Ленин призывал помочь крестьянину и рабочему организовать по-настоящему отпор контрреволюции, отпор военный. Говоря о крестьянине, Владимир Ильич констатировал: он пойдет защищать свою землю, ибо понимает, что делает для него Советская власть. Его только надо вооружить, обучить военному делу, приучить к самодисциплине и порядку. В этой связи Ленин отметил, что теперь казарма должна быть не школой царской муштры, а школой, где обучают военному делу, да и не только военному делу, но и грамотности, культуре. Хорошо обученный красноармеец, выразил свою уверенность Ильич, будет геройски воевать, и это уже показал наш боец. Отсюда Ленин сделал такой вывод: регулярная Красная Армия с сознательной самодисциплиной — это основное звено в деле защиты величайших завоеваний Великой Октябрьской социалистической революции.

Объяснения В. И. Ленина многим открывали глаза на самое существенное в построении новой армии. Это видно было по тому, как напряженно слушали Ильича бывшие генералы, как вникали они в его слова, старались понять их.

Стояла тишина. Мы сидели вокруг стола Владимира Ильича. Почти напротив Ленина расположился Э. М. Склянский (стекла его пенсне поблескивали, когда он поворачивался в сторону говорившего). Я сидел у окна, возле какого-то высокого цветка. Неподалеку от меня находился генерал М. Д. Бонч-Бруевич. Помню, на стене висела большая карта железных дорог с широкими красными и синими линиями. Все на нее оглядывались, когда Ленин, упоминая о фронтах, показывал места боевых действий. Он говорил о немецком наступлении, о нарушении немецким командованием условий мира.

Владимир Ильич был спокоен и очень серьезен. Он внимательно смотрел на выступавшего, а когда тот повторялся или затягивал свое выступление, показывал на часы и весьма корректно просил говорить короче. И по сей день мне слышится голос Ленина: берегите время, оно у нас, к сожалению, военное.

Временами Владимир Ильич что-то записывал в блокнот, делал отметки на карте. Иногда возражал или поправлял выступавшего. Раза два снимал книги с полки, находившейся справа от него.

Один из старых специалистов настаивал на создании корпусов, как это было в царской армии. Ленин выслушал, спросил мнение других и потом отверг это предложение, указав на то, что не хватает кадров, а ведь в корпусе опять штабы, лишняя инстанция; управлять дивизией, бригадой легче, чем громоздким корпусом, к тому же командиров у нас еще мало, они нужны в полках, ротах.

Ленин заострил внимание слушателей на необходимости введения в войсках Красной Армии беспрекословного повиновения, точного исполнения приказов. Одного энтузиазма мало, сказал он, это надо помнить. Вместе с тем Ильич указал на необходимость оснащения армии богатой техникой, а не только одними ружьями да гранатами. Нужны саперные и инженерные войска, надо готовить летчиков, подумать и о танках, самолетах, броневиках, бронепоездах, флотилиях на Волге, Днепре.

— Подумать и — за работу, ЦК партии и Совнарком помогут, — призывал Владимир Ильич.

Э. М. Склянский поднял вопрос об организационных формах построения полков, дивизий: 3- или 4-батальонные полки? 3- или 4-полковые дивизии? Почти все поддержали предложение о 3-полковых дивизиях и 3-батальонных полках. Ленин согласился с данным предложением, добавив, что организационные формы построения могут со временем изменяться. Тут же Владимир Ильич остановился на вопросе о роли командного состава.

Кто-то из крупных специалистов (не берусь утверждать, может быть, генералы Новицкий или Данилов, а возможно, и М. Д. Бонч-Бруевич) заговорил о необходимости создания военных школ. Вопрос этот был затронут в связи с упоминанием Владимиром Ильичем фамилий выдвинувшихся с низов талантливых военных самородков. Ленин горячо поддержал предложение о создании не только военных школ, но и академий. Бывшие царские генералы, присутствовавшие на беседе, изъявили готовность работать в качестве преподавателей.

Нарушая несколько изложение хода совещания, надо сказать, что В. И. Ленин был очень озабочен тем, чтобы сохранить Военную академию для подготовки рабоче-крестьянского высшего командного состава. 10 марта 1918 года в письме комиссару военных учебных заведений, копия которого была направлена начальнику академии генерального штаба, Владимир Ильич протестует против ликвидации Военной академии (помнится, распоряжение о закрытии академии отдал Троцкий). Указывая, что ликвидация академии не соответствует намерениям правительства и потребностям времени, Ленин требует немедленно представить в Совнарком проект реорганизации Николаевской военной академии [13] . Благодаря вмешательству Владимира Ильича на базе старой академии была создана новая.

13

См.: Ленин В. И.Военная переписка (1917—1920). М., 1957, с. 31.