Лермонтов и Москва. Над Москвой великой, златоглавою

Присядем в кресло одного из залов и полюбуемся свежими росписями стен и потолка. Плафон Мраморного зала отражает сюжеты поэмы Лермонтова «Демон», грандиозного создания, над которым поэт работал до конца своей жизни. В зале возрождена свойственная ему и прежде замечательная акустика. Разумеется, реставрация, которая велась здесь более десяти лет, не завершена и сейчас. Но сделано уже многое.

Как известно, усадьбу Середниково продали в 1869 году потомственному почетному гражданину Москвы И.Г. Фирсанову. В 1882 году Середниково перешло к его дочери Вере Ивановне Фирсановой, которая построила подмосковную станцию Фирсановка на Николаевской (Октябрьской) железной дороге. Станция находится в четырех километрах от Середникова.

В память великого поэта хозяйка Середникова заказала скульптору Анне Голубкиной (1864–1927) бюст Лермонтова, а художнику Виктору Штембергу (1863–1921) роспись потолка Овального зала на сюжеты поэмы Лермонтова «Демон». Кроме того, в честь столетия со дня рождения поэта в середниковском парке ровно сто лет тому назад установили памятный обелиск. В настоящее время восстановительные работы здесь проводит Национальный Лермонтовский центр в Середникове, которому усадьба передается в долгосрочную аренду.

Реставраторы рассказывали мне, как это трудно, а подчас и просто невозможно восстановить акустические особенности залов, сделать все так, чтобы выполненные лучшим образом плафоны, росписи, орнаменты и мебель не лишали залы прежних акустических свойств. Тем более что доподлинно известно, и это установленный исторический факт, что в Мраморном зале Середникова выступали такие корифеи русской культуры, как Сергей Васильевич Рахманинов и Федор Иванович Шаляпин.

20 марта 1894 года в Москве впервые прозвучала фантазия «Утес» для симфонического оркестра, написанная замечательным композитором и пианистом С.В. Рахманиновым (1873–1943). Сохранился номер газеты «Русские ведомости» от 10 января 1917 года со статьей об этом сочинении молодого композитора: «В «Утесе» Рахманинова сильны и внешне живописующая сторона, и жизнь чувства. Связь с лермонтовским стихотворением здесь несомненна…» Летом 1894 года С.В. Рахманинов гостил в Середникове и тогда в присутствии гостей и хозяев усадьбы блестяще исполнил на фортепьяно основную мелодическую канву своего «Утеса». По воспоминаниям современников, Рахманинов перед исполнением фантазии прочел слушателям записанное в 1841 году в альбом В.Ф. Одоевского стихотворение Лермонтова, напомнив присутствующим о пребывании в Середникове великого поэта:

Ночевала тучка золотая На груди утеса-великана; Утром в путь она умчалась рано, По лазури весело играя; Но остался влажный след в морщине Старого утеса. Одиноко Он стоит, задумался глубоко, И тихонько плачет он в пустыне.

Вскоре была издана партитура «Утеса» с эпиграфом из первых строк этого стихотворения. Рахманинов преподнес печатный экземпляр А.П. Чехову, надписав на титульном листе: «Дорогому и глубокоуважаемому Антону Павловичу Чехову, автору рассказа «На пути», содержание которого с тем же эпиграфом послужило программой этому музыкальному сочинению. 9 ноября 1898 года». Вполне вероятно, что Чехов тоже побывал в Середникове, которое находится недалеко от чеховских маршрутов в Подмосковье (Истра, Звенигород), а известно, что любовь писателя к творчеству Лермонтова была всеобъемлющей. По воспоминаниям И.А. Бунина, Чехов часто повторял свои мысли о «Тамани» Лермонтова: «Не могу понять, как мог он, будучи мальчиком, сделать это! Вот бы написать такую вещь… тогда бы и умереть можно».

Еще один гость Середникова – великий певец Ф.И. Шаляпин (1873–1938). Его автобиографическая книга «Страницы моей жизни» содержит рассказ о том, сколь успешно он читал на экзамене в начальной школе стихотворение «Бородино». А потом в Москве, в Большом театре, был потрясший всех бенефис артиста 16 января 1904 года, когда Шаляпин неподражаемо исполнил арию Демона из одноименной оперы Антона Рубинштейна по мотивам поэмы Лермонтова. Могучий бас Шаляпина слышен был на Театральной площади Москвы, собравшей тогда множество слушателей. Голос русского артиста затем звучал на итальянском языке в Монте-Карло (1906) и в Мариинском театре Петербурга (1919). Скромные жители подмосковного Середникова и окрестных деревень как легенду пересказывают выступление Шаляпина в их усадебном доме. Это было, как теперь принято выражаться, «три в одном», когда от голоса певца звенели и прогибались стекла гостиной, и в то же время слушатели украдкой утирали слезы, завороженные тройной конгениальностью – стихами Лермонтова, музыкой Рубинштейна и пением Шаляпина:

На воздушном океане, Без руля и без ветрил, Тихо плавают в тумане Хоры стройные светил; Средь полей необозримых В небе ходят без следа Облаков неуловимых Волокнистые стада. Час разлуки, час свиданья — Им ни радость, ни печаль; Им в грядущем нет желанья И прошедшего не жаль. В день томительный несчастья Ты об них лишь вспомяни; Будь к земному без участья И беспечна, как они! Лишь только ночь своим покровом Верхи Кавказа осенит, Лишь только мир волшебным словом Завороженный замолчит… К тебе я стану прилетать; Гостить я буду до денницы И на шелковые ресницы Сны золотые навевать…

Совместными усилиями литературоведов, архитекторов и знатоков старой усадьбы определена, наконец, в имении Середниково комната Лермонтова, и, таким образом, обрели плоть и кровь стихи поэта 1831 года «Сижу я в комнате старинной…». Недавно сюда возвращен бронзовый бюст великого поэта, тот, что установили здесь 90 лет назад.

Усадьба Середниково. Главное здание

Главный дом усадьбы (а строил его, как предполагают, известный русский зодчий И.Е. Старов) красивыми протяженными колоннадами соединяется с бельведерными флигелями. Этих флигелей четыре. В усадьбе до наших дней сохранились парадные ворота с ажурными решетками и с символикой Солнца, просторная лестница, нисходящая от дома к большому пруду, белокаменный трех арочный «Чертов мост», живописный парк, пересеченный оврагами. В трех верстах от усадьбы Середниково находится деревня Большаково – бывшее имение Сушковых. Как правило, на все лето в Середниково и в Большаково приезжала многочисленная родня и знакомые Столыпиных, а также собиралась соседняя молодежь. В составе этой молодежи особенно заметны были две близкие подруги: Екатерина Александровна Сушкова (1812–1868) и Александра Михайловна Верещагина (1810–1873), двоюродная сестра Лермонтова. Сашенька Верещагина жила в полутора верстах от Большакова, в Федоровке.

Екатерина Александровна Сушкова (в замужестве Хвостова)

Екатерина Сушкова стала предметом юношеской любви поэта. Она вспоминала: «По воскресеньям мы езжали к обедне в Средниково и оставались на целый день у Столыпиной. Сашенька и я, точно, обращались с Лермонтовым как с мальчиком, хотя и отдавали полную справедливость его уму. Такое обращение бесило его до крайности, он домогался попасть в юноши в наших глазах, декламировал нам Пушкина, Ламартина и был неразлучен с огромным Байроном. Бродит, бывало, по тенистым аллеям и притворяется углубленным в размышления, хотя ни малейшее наше движение не ускользало от его зоркого взгляда».

Около десяти стихотворений, из тех, что были созданы поэтом в Середникове, посвящены Е. Сушковой. Трудами литературоведов с определенностью установлено, что Лермонтов жил во втором этаже правого флигеля, а поэтому именно здесь в 1900 году был открыт его бюст работы скульптора А.С. Голубкиной. В одном из стихотворений поэта мы читаем:

Один я в тишине ночной; Свеча сгоревшая трещит. Перо в тетрадке записной Головку женскую чертит… Все тихо – полная луна Блестит меж ветел над прудом. И возле берега волна С холодным резвится лучом.

Вдоль дороги тянется глубокий овраг, который у местных жителей называется Банным. Давнишний владелец Середникова построил здесь когда-то грандиозную баню стоимостью в 30 тысяч рублей. На дне оврага есть остатки плотины, с помощью которой в овраге удерживалась вода для бани. Когда здесь жил Лермонтов, от бани оставались только развалины, которые считались прибежищем нечистой силы. Лермонтов проверял правдоподобие этой легенды, отважно придя сюда ночью со своим приятелем. Вообще поэт воспитал в себе выдающееся мужество и отвагу. Пройдут годы, и сосланный на Кавказ под пули горцев великий поэт проявит себя и великим воином. Не напрасно в своей поэме «Мцыри» (1839) он скажет устами ее героя:

…Я мало жил, и жил в плену. Таких две жизни за одну, Но только полную тревог, Я променял бы, если б мог.

Ночное приключение в Середникове явилось темой одного из стихотворений, написанного летом 1831 года там же, в Середникове:

Сижу я в комнате старинной Один с товарищем моим, Фонарь горит, и тенью длинной Пол омрачен. Как легкий дым, Туман окрестность одевает, И хладный ветер по листам Высоких лип перебегает…