Лесной техникум
Шрифт:
Но вот наконец Ваня раскланялся с домовым, закрыл калитку, бросил прощальный взгляд на опустевший сад и вся компания двинулась в Соловьёво: не сговариваясь они решили прогуляться по первому снегу пешком.
А вскоре подоспела пора зимних праздников и самый первый из них — День рождения Деда Мороза. Праздник, кстати, не безопасный. Это современная общественность воспринимает Мороз добрым дедушкой с мешком подарков, а вот маги помнят, что Мороз, он от слова Мор. А волхвы-то как помнят, даже такие, свеженедоделанные как Ваня. И, кстати, свой собственный Мор на Спецкафедре имеется, фехтование ведёт и ещё кое-что до кучи, у старших курсов. По традиции
Ровно в полночь с 17 на 18 ноября в ворота двора, где обитали первокурсники, постучали. Миша и Рома распахнули створки и Дедушка Мор вступил внутрь. Никакого шутовства с накладной бородой и красным тулупом! Никаких таких корявых посохов. Высокий, прямой как жердь, в подбитом горностаевым мехом ярко алом плаще и чёрной железной короне. Длинные седые волосы, серебряные в свете высоко стоящей Луны, рассыпались по плечам и из-за правого торчит рукоять двуручного меча, словно инеем покрытая мелкими бриллиантами, которые, также как иней, переливались и блестели в лунном свете.
— Исполать вам, добры молодцы и красны девицы! — Кощей кивком головы изобразил намёк на вежливый поклон. — Пустите ли именинника внутрь?
Из толпы студентов вперёд выступил волхв со своей святой шваброй. Слегка подпитав её Светом, самую малость, чисто для понтов, он вызвал на кончиках волосков щётки что-то типа огней святого Эльма. Выглядело не менее эффектно, чем кощеев меч. Отзеркалив поклон, он произнёс:
— И тебе исполать, Мор! Заходи, отведай угощения, что от чистого сердца. Но человека мы тебе не отдадим.
Кощей смерил волхва пристальным взглядом и вдруг понял, что и правда, не отдадут! Была в этом смертном сила, которую он видел и в древних волхвах. Однако же, одного… вернее одну, забрать сегодня надо, не на совсем, конечно. Просто по традиции именно первый курс выделял на все зимние праздники Снегурочку. Потому и спросил Мор:
— Однако же, согласно правилам, меня должна сопровождать Снегурочка. Может кто захочет стать моей внучкой?
— Если какая девушка захочет, то станет, — помня дискуссию с Соловьём о свободе воли, согласился Ваня. — А сейчас, заходи, Мороз! Отведай угощения!
После этих слов вперёд выступили Света, что стояла по правую руку от Вани с блюдом на котором покоился огромный каравай, Надя, что стояла по левую руку, преподнесла блюдо со шкварчащим жареным на гриле мясом жертвенного поросёнка и Маша вынырнула между ними посредине, оттерев волхва, и протянула Кощею большую чашу с квасом.
Мор отломил хлеб, отведал мяса, выпил квас, после чего произнёс:
— Благодарствую, люди! Вижу, чтите покон и вежество соблюдаете!
После его зазвали к столу, усадили на почётное место, подняли братину за здравие, что древнего бога смерти всегда веселило. Он снова отведал угощения, встал, призывая всех к тишине.
— Радуйтесь, студенты! Подходит к концу год. Для вас год был важным, вы все выбрали свой путь, свою стезю. Возблагодарите год уходящий за это. Встречайте год новый с радостью!
Он поднял правую руку и голос его изменился:
— Учитесь усердно, радуйтесь жизни, ищите свои пути и творите добро!
С руки Мора, бога смерти, сорвался снежный вихрь, который заполнил, казалось, всю комнату и мгновенно впитался в присутствующих. И каждый вдруг почувствовал, что в нём что-то
изменилось, правда никто не смог бы сказать: Что именно?Волхв от имени всех поблагодарил Кощея за благословение, а тот, в свою очередь, напомнил о деле:
— Так найдётся здесь хоть одна девица, что захочет назваться моей внучкой?
Все вдруг стали мяться и тут вперёд выскочила Маша:
— Дедушка Мороз! Примешь ли меня?
— Подойди, внученька! — позвал Кощей и когда Маша подошла, провёл у неё над головой ладонью, словно накидывая на неё что-то. Снежный шлейф скрыл девушку на секунду, а когда осел, все ахнули: Маша была облачена в элегантную приталенную шубку из какого-то серебристого меха, на голове у неё красовалась диадема белого золота, изукрашенная бриллиантами и сапфирами, на шее было богатое ожерелье, на руках браслеты и перстни.
— Ну, пойдём, внученька, остальных поздравим!
Сказав это, Кощей хлопнул в ладони и оба пропали в снежном вихре, а студенты первого курса приступили к праздничной трапезе.
И завертелась предпраздничная суета. Избы украсились еловыми венками снаружи и многочисленными еловыми букетами изнутри. Если снаружи венки могли висеть свежими хоть до весны, то внутреннее убранство приходилось регулярно подновлять, что взяли на себя девушки. И чтобы облегчить себе жизнь, они мимоходом изучали всяческую бытовую магию и специфические аспекты магии жизни. А про всякие йольские и рождественские календари и прочие развлечения и говорить не приходится.
Даже лекции и прочие занятия не миновала чаша сия. Брюс на алхимии щедро делился рецептами фейерверков, которые можно собрать на коленке из подручных материалов. Благо сам он был мастером огненной потехи, ещё царя Петра веселил, потом ездил в Китай, специально этому ремеслу учиться, а сейчас и сами китайцы нет-нет, да и просят у него консультацию. Географ Афанасий Никитич рассказывал как и когда славят Новый год в разных экзотических странах. И даже старец Никон, историк, не упускал случая рассказать о наших, исконных обычаях, хотя и не все он одобрял. Впрочем, оно и понятно: старина, она не во всём была доброй и было время, когда развесить на новогодней ёлке внутренности жертвенной девицы считалось хорошим откупом от Мора… Мороза… Деда Мороза… Впрочем, поговаривают, что он же эту практику и пресёк. Не то, чтобы добрее стал, просто придумал обряды по веселее. Читайте «Морозко».
Так время шло, веселье нарастало, ноябрь канул в Лету, потихоньку приближался тот самый Коловрат — праздник Зимнего Солнцестояния. А после уже пара дней и по домам, на каникулы. Семестровые экзамены проходили как-то смазано, каждый препод устраивал что-то типа финальной контрольной, что для студентов было не слишком сложно: что ни говори, а всем было интересно всё, все и учились более-менее ровно. Но объём заданий и материала на лекциях от этого меньше не становился, а потому общая нагрузка на молодые, но далеко не железные организмы студентов только росла.
И вот, как-то ночью, Ваня со своей мавкой угомонились на печке, куда парочка переехала, как только начали топить. Ильмера, как самая мерзлячая, по хозяйски навалила подушек у стены, отделяющей их от светиной комнаты, чтоб не дуло, и обосновалась возле этого вала. Ване пришлось располагаться ближе к краю. Впрочем, печь большая, ещё на троих места хватит. Так вот, ночью, когда все уже крепко спали, Ваня проснулся от того, что мавка трясла его за плечо:
— Ваня, что-то случилось! — громким шёпотом сообщила она.