Лесные диковины

ножовку и топорик, я направился на «охоту». На

тщательный осмотр корней просто не было времени, да и трудно

было сообразить сразу, что может пойти в дело.

Вокруг меня в бесконечном разнообразии громозди-

лись бурозато-серые корни, хорошо обмытые и

обветренные, так что земли на них почти не было. Это облегчало

осмотр. Но глаза разбегались, хотелось поскорее все

оглядеть.

Я срубал и отпиливал все наиболее интересное.

Трофеи набирались необыкновенно быстро. Больших корней

не брал — места в машине не так уж много.

В мастерской не менее трех дней рассматривал я свои

лесные находки. Что же оказалось? Из одной этой поездки

я привез почти все необходимое для Дон-Кихота и

Росинанта.

Но самое трудное было еще впереди. Даже очень

удачные отдельные части не сразу соединялись между собой, а

соединять их надо было с большой осторожностью.

Ведь когда приходилось отрезать лишний конец

или вырезать углубление, можно было и испортить

сучок.

По ходу работы постоянно требовались «заплатки»

для заделки различных случайных впадин и выемок.

Мне казалось иногда, что я конструирую какую-то

сложную машину. В прилаживании одной части к другой

необходимо, помимо соответствия, соблюдать ту общность

и цельность, без которых невозможно создать ни одно

произведение искусства.

Это была поистине настоящая головоломка —

перебрать пришлось сотни промежуточных деталей.

Главные части я скрепил крепкими деревянными (из

бука) штырями, для чего предварительно дрелью или

буравчиком проворачивал в соответствующих местах дырки.

Между частями я почти всегда делал тонкую ватную

прокладку, обильно смоченную клеем БФ2. Соединив

части, я их накрепко связывал веревкой, чтобы они лучше

склеились. Так шел этот своеобразный «монтаж».

По ходу работы возникали вопросы: какое движение

придать ногам? Какой наклон головы у Росинанта?

Какую позу придать рукам Дон-Кихота? Надо было

постоянно воображать мою скульптуру законченной, как бы

видеть перед собой необходимый для такой работы

нарисованный заранее эскиз. Но я довольствовался одним

воображением, делал все начисто, не представляя четко

окончательного результата.

Но, конечно, мой образ Дон-Кихота не рождался из

ничего. Классический портрет Дон-Кихота, сделанный

знаменитым французским художником Доре, был для меня

отправной точкой.

Так как скульптура получалась довольно большая,

то надо было подыскать к ней и соответствующую

подставку.

...Сильный ливень, по-видимому, зарядил надолго. Все

небо кругом обложено — ни единого просвета. Я ехал на

«Победе» по проселочной дороге. Шофер искусно

выруливал, чтобы не попасть в угрожающие, полные воды

колдобины.

Едем мимо какого-то дровяного склада.

Вижу—среди дров лежат несколько сосновых бревен. На одном из

них — огромный наплыв. Решил: «Возьму с собой. Вот и

подставка!» Но как это сделать? Пилы под руками нет,

склад закрыт.

Неподалеку видны какие-то строения. Подъехали.

Зайдя в один из домов, спрашиваю у какой-то

женщины:

— Где найти хозяина дровяного склада?

— Идите в контору, вон там... — И женщина указала

в окно.

Шлепая по грязи, под проливным дождем, ринулся к

конторе. Директора не оказалось: уехал в Москву. Едва

разыскал завхоза.

Когда я попросил отдать мне наплыв с сосны, завхоз

посмотрел на меня несколько встревоженно:

— Ну, а как вы его возьмете? Там пилить надо... Да

вам, собственно, зачем?

Дело затягивалось; надо было найти убедительный

ответ.

— Я из наплывов портсигары делаю.

Завхоз оживился:

— Хорошо, берите. А пила-то есть у вас?

— Есть ножовка...

— Ножовкой тут делать нечего... Афанасий, — сказал

он одному из рабочих, окруживших нас, — возьми

двуручную пилу, поди помоги...

Я поблагодарил его, и вместе с Афанасием мы

направились на дровяной склад.

Дождь стал утихать.

Шофер с Афанасием отпилили наплыв. Он был

громадный — килограммов на пятьдесят.

Мы водрузили его на заднее сиденье машины и тронулись в путь. Прохожие с

удивлением поглядывали на странного «пассажира», развалившегося в машине.

Уже в мастерской я долго примеривал мою новую находку ко всей фигуре. Но, как

бы я ни вертел наплыв, как бы мысленно ни «отпиливал»

его в разных местах, решения не находилось. Наплыв ко всей фигуре не подошел.

Его шарообразность никак не вязалась с корявыми

формами всей остальной скульптуры.

Надо было искать

что-то еще — это после-то

таких усилий и хлопот!

Работа над Дон-Кихотом была в полном разгаре.

Фигуры Росинанта и Дон-Кихота постепенно собрались.

Дело было за подставкой; из-за этого задерживалась работа

над скульптурой — без подставки ее трудно представить

себе в целом.

У меня в мастерской давно лежал пень «без дела» —

большой березовый комель с вычурными наплывами

с разных сторон. Начал примеривать его и подогнал

так удачно, как будто бы он был нарочно сделан для

этого.

Хотя все уже было решено и осталось только собрать

фигуру, работа шла медленно.

Бывали и такие случаи: просматривая запасы корней,