Лесные твари
Шрифт:
– Что?! Каких наркотиков? Все это подстава! Я же только что был у психиатра. Вменяем. И наркотиков никаких не нашли.
– Вменяем. Это точно. Тем хуже для вас. Потому что наркотик у вас в крови нашли.
– Как – нашли? Быть этого не может!
– Может. Все может быть. Вот, смотрите. – Фоминых достала из дела Коробова бланк анализа крови. Все там было – ФИО пациента, дата, название препарата, подпись доктора, круглая печать. Не было только результата анализа. Фоминых взяла ручку и поставила посреди листка два аккуратных креста. А потом приписала снизу, едва разборчиво: "ср. пол."
– Вот видите, – сказала она. – Проба среднеположительная. Употребили вы наркотик, гражданин Коробов, употребили.
Вот вам и благоразумие. Лопнуло спокойствие Демида к чертовой матери. Взревел он как бык, бросился к ненавистной бабе. Бросился бы. Но руки его были прикованы сзади наручниками к трубе батареи отопления. Свалился Демид на пол, рыча в ярости, уперся ногами в стену и дернул руками так, что наручники впились в кожу до крови. Ах! – сказала батарея, потому что металлический крюк, на котором она держалась, пошатнулся и вышел на полсантиметра из стены. Ох! – сказала она еще раз, потому что Демид, совсем уже потеряв разум, рвался как бешеный, и явно собирался выворотить батарею вместе с корнями, и уже почти преуспел в этом.
– Дежурка! – заорала Фоминых в трубку. – Двоих сюда, срочно!
В комнату влетели двое, придавили Демида физиономией к полу так, что нос его сплющился, огрели дубинкой по спине.
– Товарищ старший лейтенант, что с ним делать?
– Обратно посадите. И останьтесь здесь – оба. Вон он резвый какой. Значит, так мы в протоколе и запишем…
– Это тот самый? Который собак разводил?
– Тот самый.
– Вот гнида! – Демид получил палкой еще раз – со всего размаху, с оттягом. Тот, кто его бил, знал свое дело. – Отдайте его мне, Ольга Игоревна! Он мне все расскажет.
– У меня тоже. – Фоминых грозно свела брови. – И прекратите избивать его, Вагин! В конце концов…
Дему, как пушинку, подняли в воздух, усадили на стул и снова приковали к батарее. Из носа Демида текла кровь и каплями падала ему на колени.
– Обвинение предъявите, – гнусаво сказал он.
– А вы сами ничего не хотите сказать?
– Я много чего хочу сказать. Но все это – про вашу матушку! А поскольку я человек вежливый, лучше помолчу.
– Ну а раз так, напомню вам несколько фактов из вашей биографии. В течение восьми лет вы работали над явлением направленной мутации в селекции домашних животных. Защитили диссертацию. В течение последнего года начали активно заниматься какими-то полулегальными исследованиями, вовсю расходуя средства из бюджета университета, и без того нищего…
– Неправда! Это спонсорские деньги!
– Никаких официальных спонсоров у ваших исследований не числится. Хотя средства, судя по сложности аппаратуры, должны быть вложены огромные. Далее вы заявляете, что вывели клоны домашних животных с необычайно высокой продуктивностью. Завязываете активные контакты с иностранными предпринимателями, производите на каждого из них настоящую атаку, рекламируя свое изобретение, но, когда дело доходит до непосредственного подписания контракта, каждый раз случается какая-нибудь криминальная история. Я не буду рассказывать эти истории, вы сами знаете их лучше меня. Скажу только, что никто не видел вашу линию в действии, полностью собранной. И это вполне объяснимо. Мало вероятно, чтобы кто-нибудь мог увидеть то, что вообще невозможно создать на современном уровне развития техники. То, что вы описываете как свое изобретение, это просто научная фантастика!
– А вы, оказывается, специалист в области клонирования, Ольга Игоревна? Не хотите ли подискутировать на эту тему?
– Придете с добровольным признанием – подискутируем. А выводы, я думаю, напрашиваются ясные: мошенничество. Попытка получения кредита под фальсифицированные научно-производственные
исследования – вещь, которая встречается в наше время довольно часто. Когда я в первый раз читала ваше досье, то так и решила, что это – банальное мошенничество. Но потом поняла, что вся идиотская возня с несуществующей линией производства мяса, с супербаранами и супернутриями – лишь отвлекающий маневр. Прикрытие для дела, дающего настоящие деньги. И действительно страшного!– Браво! Какой блестящий анализ! И что же дальше?
– Несколько месяцев назад в нашем городе начали происходить убийства. Странные убийства, доложу я вам. Вначале люди просто пропадали – четыре-пять человек каждый день. Можно сказать: что такое пять человек для нашего города? Пустяк. Но проблема в том, что обычно пропадают люди низшего слоя: пьяницы, бомжи, опустившиеся женщины легкого поведения. Теперь же начали исчезать люди обеспеченные. Весьма обеспеченные, я вам скажу. Есть такие люди, которые и в наше криминальное время не могут отказать себе в удовольствии выйти на улицу, увешавшись золотыми украшениями. Вот они в основном и исчезали.
Фоминых уставилась на Демида так, словно он немедленно должен был выложить, куда пропали все бабенки, обвешанные золотыми цацками. Дема молчал. Он знал, конечно. Но и Фоминых знала это не хуже его. Пока это было неинтересно.
– А потом в милицию пришел мальчонка, весь в крови. И рассказал, что его приятеля сожрало сказочное чудовище. Конечно, никакого сказочного чудовища не обнаружилось. Зато обнаружилось кое-что интересное: в заброшенном секретном бункере обитала огромная собака, которая нападала на людей. И там же находилось большое количество золотых украшений – тех самых, которые принадлежали пропавшим людям. Интересно, правда? Собака – и собирает золотые украшения.
– Ага, интересно, – промямлил Демид безо всякого интереса.
– Собаку, конечно, застрелили. Поскольку собака была необычной, имела признаки множественных мутаций, ее забрали для вскрытия в лабораторию ФСБ. И руководитель лаборатории привлек к экспертизе некоего консультанта из университета. Причем, привлек очень странно – без оформления группы допуска, без свидетелей при вскрытии. Он утверждает, что все фиксировалось на видеопленку, но никакой пленки предоставить не может. Было вскрытие или нет, неизвестно. Я думаю, что не было. Потому что то, что оказалось на следующий день в лаборатории, было обычной дворнягой, грубо разделанной на куски и с фальшивыми зубами из пластмассы.
– Понятно…
– Убийства в городе возобновились. Только теперь растерзанные трупы не пропадали, наоборот, они были как бы выставлены напоказ: "Смотрите, вот он я, страшный Король Крыс, разумное животное, мутант-убийца!" И знаки на стенах появились: пауки какие-то, кровью нарисованные. Все это носило видимость некоего сатанинского ритуала. И уж что люди в городе рассказывали, можете себе представить. И все специалисты по магии и всякому спиритуализму закаркали, как вороны: "Это посланец ада, это секта прислужников Тьмы!" Только знаете что, гражданин Коробов, была в этой мистической вакханалии одна черта, прозаическая и реальная. Материалистическая, я бы сказала. Золотые драгоценности продолжали пропадать. Кто бы ни был этот дьявол, золото интересовало его больше, чем сами жертвы.
– А демоны любят золото, – заметил Демид.
– Еще больше любят золото люди! – ногти Фоминых проскребли по столу так, что казалось, еще мгновение, и она вцепится Демиду в глаза. – Спектакль, конечно, был разыгран блестяще! Только для нас эта колдовская шелуха не имеет значения. Мы-то суть видим! А суть состоит в том, что собаке не нужно золото! Золото нужно человеку! И рисовать на стенах собаки не умеют. Это рука человека!
– Логично, – сказал Демид. – Только причем тут я?