Лесные твари

Оборониться было трудно. Весьма трудно.

– Ты – фуфло, – сказал Демид. – И Король Крыс твой – фуфлыжник. Я уже почти убил его. И добью до конца.

Первый удар пошел в горло. Конечно, в горло. Демид ждал его. И были еще удары – быстрые, почти неуловимые, таранной мощи. Но они не дошли до цели. Демид не парировал их, он всего лишь двигался назад, уходил. Уходил очень быстро. Он это умел.

Человек уже отключился, вошел в транс. Демид знал этот секрет. Перед ним был уже не человек, но автомат. Он двигался как живая молния. А Демид несся вперед спиной вокруг машины, вокруг злополучного Ниссана. Мчался вперед спиной со всей скоростью, на которую был способен. И это было все, что ему пока оставалось делать, он не успевал ничего большего. Если бы он задержался на долю секунды, то попал бы в смертельную зону, заполненную руками и ногами противника, и превратился бы в мешок из переломанных костей.

Дема двигался не безрезультатно. Долгие часы секунд, когда бежал он, как в Зазеркалье, как в обратном кино, спиной вперед, пошли ему на пользу. И время уже спрессовалось, и взорвалось, и выплеснулось фонтаном перебродившего вина, и стало послушным, податливым, как пластилин, и хотя уже зашевелились человечки там, у вокзала, и начали свой невыносимо медленный стремительный бег к нему, он уже не боялся – знал, что успеет. Мозг его еще не начал анализ, но глаз уже нашел брешь – там, в круговороте бьющих насмерть конечностей автомата-убийцы. И даже мишень нарисовалась сама собой в этой бреши, в маленькой ошибке машины, работающей лишь в наступлении и не приготовившейся к обороне, мишень с перекрестьем пунктиров, и с черным кружком в центре, и даже маленькими циферками. И рука Демида уже готовилась, чтобы поразить цель, чтобы удивить всех стрелков в тире, и вытянулась в острие из титана, а, может быть, из нержавеющей стали или другого металла, не все ли равно. Демид пока придерживал свою ретивую руку. Еще рано было, нужно было оказаться в нужном месте, нужно было пробежать не меньше пяти шагов – целую вечность. И когда наконец настал его час, Дема с радостным криком выплеснул свою ярость, снял руку с предохранителя и позволил свершиться тому, что неизбежно.

Те, кто сидел в машине, не видели почти ничего. Они не успели даже как следует перепугаться, потому что все действо заняло не больше десяти секунд. Только что неизвестно откуда взявшийся человек гнался за Демидом, и казалось – еще миг, и догонит. И вдруг, когда Демид поравнялся с правой дверцей, он изменил направление движения, прильнул на долю секунды к своему противнику. Человек, неминуемо должный убить Демида, раздробить его на мелкие осколки, застыл, парализованный, расставив руки и ноги. А потом взлетел в воздух, прогрохотал по крыше машины, перекатился и свалился на другую сторону, на асфальт. Да так и остался лежать.

А Демид уже сидел в машине. Дышал тяжело, как загнанный зверь – попробуй, побегай так.

– Поехали, – просипел он, еще не переведя дух.

– Не поеду! – взвизгнул парнишка-водитель, пацан лет девятнадцати с лицом американского артиста Леонардо Ди Каприо, с аккуратной светлой челкой, по виду – мажор и любимчик девочек. – Это не моя машина! Я по доверенности! Мать меня убьет!!!

К ним бежали уже со всех сторон – милиционеры, ОМОНовцы, штатские. Демид удачно выбрал место – на дальнем конце стоянки. Но он потерял много времени.

– Мать не убьет, я убью. – Демид вытащил пистолет из кармана и приставил его к боку парня. – Ты мне не нужен, я и сам могу поехать. А тебя склюют вороны. Поэтому считаю до пяти. И если через пять секунд мы не будем ехать…

Считать не понадобилось. Парень, всхлипнув от ужаса, надавил на газ. Колеса с визгом закрутились, и Ниссан пулей вылетел на улицу, чудом разминувшись в двух сантиметрах с грузовиком. Джип начало заносить со страшной силой. Он совершил полный оборот и понесся боком на столб. Бабы дружно завизжали.

– Газку, плавнее! – сказал Демид таким ледяным голосом, что парень неожиданно опомнился. – Я научу тебя водить джипы, сынок. Бутылку потом поставишь. – Дема лег на сиденье на бок – левой рукой слегка притормозил ручным тормозом, правой схватился за руль. Ниссан вильнул в последний раз, едва не завалившись на бок, а затем вдруг выровнялся и полетел вперед.

– Держи, Тельма, – Демид протянул руку с пистолетом назад. – Возьми эту пушку. Если парень будет плохо себя вести, стреляй ему в затылок. Я машину удержу, не бойся.

Парнишка вцепился в руль еще крепче. Не так уж плохо, оказывается, он водил. По прямой вполне мог ехать. Стрелка спидометра остановилась добралась до ста сорока. Машины мелькали в окнах размазанными светящимися полосами, но дорога была широкой – шестирядный магистральный проспект – и парень пока умудрялся не сбрасывать скорость.

– Дерьмо! – раздался голос Тельмы. – Эта чертова пушка – игрушечная! Это игрушка! Ты обманул его!

– Разумеется. – Демид улыбнулся. – Разумеется, это игрушка. У меня нет разрешения на ношение оружия. Но ты все равно стреляй, дружище. Только не забудь сказать "Пу-Пу"!

Неуемный хохот раздался сзади и не стихал, пока Демид не заорал: "Заткнитесь, идиотки"! Рано еще было смеяться.

Точно. Первая машина появилась сзади. Два маленьких фонарика фар были еще очень далеко, но медленно приближались.

– Как тебя зовут, братишка? – Дема повернулся к парню.

– К-кирилл.

– За нами хвост, Кирилл. Ты можешь ехать быстрее?

– Н-нет. – В глазах Кирилла стояли слезы – наверное, он уже мысленно писал завещание, уверенный, что, если его не пристрелят, то он неминуемо врежется во что-нибудь очень твердое. Может быть, он даже представлял себя на месте принцессы Дианы – прощание с любимым телом, толпы плачущих людей, цветы…

– Знаешь что, Кирилл, у меня для тебя хорошая новость. Я не собираюсь тебя убивать. Я пошутил. Можешь даже остановиться. Только знаешь, плохая новость тоже есть. Если ты остановишься, то убьем тебя не мы. Убьют тебя плохие дяди, которые сидят у нас на хвосте.

– А это разве не ГАИ? – в голосе парнишки еще теплилась надежда.

– Нет, это не менты, друг мой. У ментов нет таких машин, чтобы ездить со скоростью под двести (конечно, Демид знал что такие машины у ГАИ есть, но парнишке знать это было пока необязательно). Это очень плохие люди, Кирилл, это настоящие скоты. Они не будут разбираться, чья это машина, твоя или мамина. Они просто догонят нас и расстреляют из автоматов. Так это делается.

– А ваш пистолет?

– Я дам его тебе, – сказал Демид. – Ты будешь отстреливаться. Все ж таки нас с тобой только двое мужиков здесь. Остальные… с позволения сказать, женщины. Почти.

– Я б-больше т-так не могу, – сказал Кирилл, стуча зубами.

– Я сам сяду за руль, – сообщил Демид. – Только останавливаться нельзя. Скорость снижать тоже нежелательно. Ладно, разрешаю скинуть до стольника, потом наверстаем.

– А как? Как пересаживаться-то?

– Очень просто. Я подлезу под тебя. Подлезу, возьму руль. И все дела. Шпарь ровно по левому ряду. Никуда не виляй – улетим к чертовой матери. Видишь, впереди КАМАЗ? Через сорок секунд мы упремся ему в зад. За это время мы должны успеть. Начали!

Демид аккуратно, стараясь не задеть рычаг коробки передач, стал перемещаться на левое сиденье.

– Задницу подними! Подними, сказал! Места хватит. Здесь джип, не Запорожец! Так, еще маленько. Руль держи! Что ты делаешь, кретин?!

– КАМАЗ!!! – заорал парень – уже ненужный, лишним грузом лежащий на Демиде. Парнишка судорожно вцепился в руль и пытался повернуть вправо. Они летели прямиком в огромный фургон, справа от КАМАЗа злополучно болтался старенький «Москвич», места на дороге не было. Бабы заорали снова.