Летний понедельник
Шрифт:
— Сука! — заверещал он. — Чертова сука!
Из его ружья полыхнуло, следом раздалось множество выстрелов. Сначала один, остальные — потом. Денни почудилось, будто ее пчела в ухо укусила, а в руку вонзилась иголка.
— Джек! Джек! Я их не приводила! Я их не приводила. Нет. Нет… Клянусь тебе!
Она кинулась вперед, но отделившаяся от дома тень схватила и удержала ее.
— Все в порядке, мисс. Спокойнее.
Он выглядел как полицейский, вел себя как полицейский, от него за версту полицейским пахло.
— Пустите меня, — начала
— Стойте, где стоите, мисс. Его уже достали. Он на земле…
Внезапно она перестала биться и затихла в руках полицейского.
— Он застрелил меня, — ошеломленно проговорила она. — Он застрелил меня.
— Это вряд ли, слишком уж сильно вы лягаетесь. Вряд ли он вас насмерть застрелил. Садитесь вот сюда, на ступеньку, вот так. Посмотрим, не ранил ли он вас.
Денни опустилась на ступеньку, на которой стояла всего три минуты назад. Она сидела лицом к залитому светом двору, но теперь это был не лунный свет. Из-за дома появились машины, высвечивая распростертую на земле фигуру: руки раскинуты в стороны, ружье валяется в метре от него, три человека стоят рядом, один — опустился на колени. Дверцы хлопают, ботинки по гравию шуршат. Громкие голоса переговариваются.
Денни поставила локти на колени и закрыла лицо руками.
— Так тихо было, — проговорила она. — Так тихо. Мы даже поговорили об этом. О том, что можно услышать в буше, если хорошенько прислушаться. Например, как стрекоза на лист опускается. А вы все это время вокруг сидели…
Рядом с первым полицейским показался еще один человек. Они крутили ее, ощупывали. Сначала правую руку, потом ухо. Все время вопросы какие-то задавали, но Денни не слушала и не отвечала.
— Он застрелил меня, — повторяла она, впав в прострацию. — После всего, что я для него сделала!
Полицейские оставили ее в покое и начали что-то обсуждать.
— Похоже, получила свинец в руку, одна дробинка ухо задела. Остальное — в норме.
— Шок, наверное. Надо было взять с собой врача.
— Что там с ним? — кивнул один полицейский в сторону лежащей на земле фигуры.
— Пойди глянь. Я с леди побуду.
Денни опустила руки и подняла голову.
— Скажите ему, что я никого не приводила, — взмолилась она. — Обещайте, что скажете ему…
От стоявшей над Джеком Смитом группы отделилась одна фигура и направилась к крыльцу.
— Бен! — закричала Денни. — Бен!
Он подошел и заглянул ей в лицо:
— С тобой все в порядке, Денни?
Она словно язык проглотила.
— Дробь поймала, но это так, пустяки, — ответил за нее полицейский.
— Хорошо, я сам пригляжу за ней.
— Что там с парнем?
— Он мертв, — без всякого выражения констатировал Бен.
— О нет! — запричитала и закачалась из стороны в сторону Денни. — О нет!
Полицейский ушел, а Бен сел рядом с ней. Вынул носовой платок и стер кровь со щеки и уха. Потом с правой руки.
— Он никогда не узнает, что я их не приводила! — Денни была в отчаянии. — Почему они убили его?
—
Послушай меня, Денни, — спокойно, но твердо проговорил Бен. — Он стрелял в тебя. Ты же сама это сказала. Вот поэтому так и случилось. Либо ты, либо он.— У него ни одного шанса не было. Вы его со всех сторон окружили…
— У тебя тоже. Ты же на ступеньках стояла, за спиной — свет. Как бутылка на заборе.
— И он тоже.
— Согласен, вы оба. Об этом я тебе и говорю — или ты, или он.
Денни замолчала, наблюдая за группой на другом конце двора. Кто-то зашел в сарай, нашел там кусок брезента и накрыл тело. Люди рассеялись по двору, но двое не отходили от Джека Смита. Один осматривал в свете фар ружье.
— Думаю, нам лучше зайти в дом, — предложил Бен.
Денни передернуло.
— Нет, я хочу тут остаться.
Там, внутри, лежат грязные тарелки. На столе — чайные чашки и окурки в блюдцах, которыми они пользовались вместо пепельниц. В печи — горячие угли.
— Мы про малявок говорили и про цветы…
От группы мужчин отделилась высокая фигура и направилась в их сторону.
— Нам лучше пройти в дом, Денни, надо осмотреть твои раны. Констебль Вудс сказал, что их всего две и они небольшие. — Это был инспектор Райли.
Денни задрала голову и поглядела на него:
— Нет. Я хочу остаться здесь.
— О’кей, — не стал спорить инспектор. — Ты всегда поступаешь по-своему, так ведь, Денни? Бен, пойди принеси одеяло, накинем ей на плечи. И посмотри, не найдется ли в доме успокоительного. Если нет, то давай бренди или виски.
— Я не принимаю снотворного, — взвилась Денни.
Нельзя сказать, что это была чистая правда. Время от времени она глотала на ночь таблетку фенобарбитала, и в аптечке имелась бутылочка с двумя-тремя пилюлями. Нечего этому инспектору Райли совать нос в ее личную жизнь! А то еще, чего доброго, притянет ее за хранение наркотических препаратов.
— В холодильнике бутылка пива, но мне от него плохо станет. В серванте есть столовый бренди, — добавила, она.
— Бренди так бренди. Неси его сюда, Бен, — велел инспектор Райли. — Да и сам отхлебни, не повредит. Оставим пиво для наших парней.
— О чьем это пиве вы тут речь ведете! — возмутилась Денни.
Бен поднялся и пошел в дом, инспектор занял его место, коснувшись плечом ее плеча, прямо над тем местом, где начинала ныть рана.
— Это твое пиво, Денни, — устало вздохнул Райли, вытащил пачку сигарет и предложил Денни.
Та покачала толовой, но внезапно передумала и потянулась к пачке, но рука ее так дрожала, что инспектор сам вытащил сигарету, Сунул ей в рот и поднес спичку.
— Холодно как, — сказала Денни.
— На улице совсем не холодно, просто у тебя шок. Это нервная дрожь. Доктор о тебе позаботится.
— Зачем доктор? Джек Смит ведь умер, правда?
— Это точно, умер.
— Зачем вы с ним так?
— Это не я. Тут потребовался отменный стрелок, юная леди, чтобы спасти вашу жизнь.