Лицензия на убийство

Ну, хоть осязание меня не покинуло.

Я активно попыталась заставить свой мозг работать и хоть что-то сказать в ответ, но у меня не получилось. Я только отчаянно вдохнула воздуха и тут же поняла, что сделала это зря, так как от мельчайших движений грудной клетки грудь обжигало острой болью.

Словно меня раскаленным железом клеймили.

Но даже несмотря на эту боль в голове стандартом после сна возник вопрос, с которого я начинала любой день.

– Вре... – попытка заговорить оказалась ещё хуже, чем глубоко вдыхать кислород. И только с третьего раза мне удалось выдавить из себя. – Время? Сколько?

Ответом было «семнадцать минут десятого».

Итак, поехали. Один. Два. Три... новый день, новый отсчёт.

Незнакомец наглаживал мне руку, и его прикосновения были приятными. Они успокаивали. И с каждой секундой ко мне возвращалась реальность. Слух становился острее, обоняние тоже просыпалось. И уже в скором времени я почувствовала запах алкоголя – не сильный, но для меня ощутимый, и его активно перебивал запах мятной зубной пасты.

Он представился Лехой. Так просто. И от него разило этой простотой. Он ен вызывал у меня чувство дикого страха или желания бежать как можно быстрее, в отличие от Леона и того парня...

В голове отчетливо родилось воспоминание. Последнее, перед тем как я отключилась, и именно в этот момент Алексей решил спросить, помню ли я, что со мной произошло.

Я помнила. Я все прекрасно помнила. И когда я отчаянно попыталась ему об этом сказать, картинка одна за одной стали проноситься перед глазами. Курсы. Дорога домой. Знакомый запах на перекрестке, а потом холодное оружие, приставленное к моей спине. И Рыжая. Услышав, что с трейсершей все в порядке, я ни на секунду не усомнилась в ответе Алексея, так как искренность в его голосе была неподдельная.

– Он выстрелил в меня... – промямлила я, вспомнив яркий запах хвойного леса в носу и неуместную попытку извинения моего не состоявшего убийцы. Паника от нахлынувших воспоминаний стала меня засасывать, но даже сквозь её поток я услышала тяжёлый выдох. Не Лешин.

Мы были не одни. Повернула голову на звук.

Я активно стала принюхиваться, пытаясь абстрагироваться от запаха зубной пасты Алексея, как почувствовала его... это разрывающее все вокруг отчаяние. Оно обрушилось на меня лавиной, и я осознала, что мой убийца рядом. Буквально в нескольких метрах от меня.

И если в первый раз он не закончил дело до конца, сейчас, очевидно, пришёл завершить начатое.

Что ж я такая живучая? Я уже устала бороться за свою жизнь. Третий раз я точно не переживу…

– Это он... – я что-то шептала бессвязно, ослабшими руками пытаясь ухватиться за одеяло, словно оно могло спасти меня от очередной пули. И почти не слышала, что мне нервно говорил Алексей, пока не услышала, как он заорал:

– Пошёл вон! – и в ту же секунду парень, который выстрелил мне в грудь, скрылся за дверью.

– Вот же срань господня, ну что за пиздец? – заворчал Леша, сжимая моё запястье. Я слабыми пальцами обхватила его руку в ответ, начиная считать его пульс параллельно отсчету секундам.

Один, два…

Четыреста три, четыреста четыре...

– Так! Собрала волю в кулак, сопли в раковину и успокоилась! – рявкнул он, и я дернулась. – Если я сказал, что тебе не стоит беспокоиться, значит все заебись. Кивни, если поняла меня? – с нажимом спросил он. – Алина, епа мать, кивай, а то у меня глаз уже дергается от нервяка! Знаешь, зашивать тебя оказалось проще, чем сейчас успокаивать. Вот честно, я девчонок люблю. Больше, конечно, трахать, но вы как слезы начнёте лить, так все, тушите свет. Я вот вообще хэ-зэ что в таких ситуациях делать, – полился из него потом бессмысленных слов, пока я пыталась унять страх. – Или ты думаешь тебе одной сейчас стрёмно? Я понимаю, хуйня с тобой произошла, но ты прикинь каково мне? Я вообще вчера хотел заебись вечерок провести. Думаю, потрахаюсь на славу! Стянул уже портки, когда она своими ручонками в трусах у меня шарила. У меня стояк по лбу бьёт, все как у нормального мужика, сама же понимаешь? – уточнил он, а я даже слово вставить не могла. Господи, он же не собирается сейчас мне рассказывать про свой секс? – Ну, так вот, думаю, натрахаюсь-ка, чтобы надолго хватило. Хотя бы часика на полтора, как у меня мобила ка-а-ак заорет. Думаю – в пизду, ну в смысле не в женскую, а в ту, которая «ну его нахер, брать трубу не буду». А потом глянул все же, а там Тоха. Мы с друзьями редко созваниваемся – друзья чаще пишут, и я сразу просёк, что хуйня какая-то накатила. Так и есть, беру трубку, а он заливает мне, что все, пиздец межгалактического масштаба настал, что срочно нужно ехать со всеми моими прибомбасами. Ну а я че? Я ниче. Рванул, конечно, на помощь. Думал, он в какое-то говно ввязался, порезали может. Я как-то Тима зашивал два раза, опыт-то у меня есть. Не большой. Теорию я заебись знаю, не зря же у бати столько лет работаю, а вот практики маловато. Прилетаю сюда и че я вижу? Не, ну ты прикинь! А че тебе прикидывать? Ты итак знаешь, че я тут увидел. Тебя! Ты на кровати раскинулась, вокруг кровища-а-а, пиздец! Фильмы Тарантино отдыхают. И Тоха обосравшийся. Я реально охерел! Ну а как тут не охереть? Одно дело, когда ты наблюдаешь на операционном столе, как батя потрошит тело, а другое, когда хуйня такая типа этой. А я ж ведь думал вечерок хорошо проведу – Соньку выгулял, мелкого спать уложил. Осталось потрахаться только перед сном, – он говорил без перерыва, и я даже слово вставить не могла. – Так вот, зашил тебя, баиньки уложил, амфетоминчиком накачал. Все заебись сделал, красавец просто, сам собой горжусь и сам себе завидую. Пошёл к Тохе. Говорю: «Че за поебота»? А он такой: «Налажал, хуйни наворотил, вот пытаюсь исправить». И главное, где логика? Он, блять, что, её в детстве вместе с соплями высморкал? Короче полный проеб с ароматом говна! И знаешь что самое дерьмовое? У меня блять таких три друга. ТРИ! Мы-то думали, что Тоха из нас самый толковый. Обычно у него всегда ебало кирпичом, возится с нами, как с детьми. Гундосит вечно что-то, в общем, весь из себя «Мистер зануда»! Здоровый, сука ещё… Да ты ж сама все видела...

– Я вообще-то слепая, если ты не заметил, – все же удалось мне вставить свои три копейки, и я только сейчас поняла, что страх и паника меня отпустили. А так же ощутила, как Лёша плюхнулся рядом со мной на кровать.

– Да заметил, конечно, че я, совсем что ль слепой, хуйня-вопрос! – отмахнулся он. – Ну, так вот. Малыш весь из себя такой аристократ. Спина прямая, короче, вояка хренов и непрошибаемый мудень, даже веселиться нормально не умеет. А сейчас стоит такой, и лицо обосравшееся, словно говно по ляжкам намазал. А это ты ещё не знакома с Тимом. Этот опездол космического уровня. Тупой, как пробка. Мы с ним всю жизнь дружим, как и с Туськой, но бля, даже б ты увидела очевидные вещи. А он тупорылый, как угол на сто восемьдесят градусов. А Стас? Этот тоже где-то тупизмом подкрепляется. С Рыжей устроили ебатню головного мозга. И ладно её понять можно, были причины, а он-то херли полгода очевидного не замечал? Нет, я люблю своих друзей, но давай будем объективными, я один среди этих отбитых адекватный. Не, ну а что? Мозги ещё не все на распродаже просрал. Смотрю порой на них и охереваю. Пол царство за коня....

– За какого коня? – совсем не поняла я. Да я вообще ничего не понимала.

– Да которым ебись оно все! Короче, я к чему это все говорю-то… Я понимаю, тебе ща херого, но ты подумай и обо мне. Я стрессанул. Да я вообще с ними на стрессе живу. Одному сопли подтирал и все намёки кидал. Со вторым по факту та же херня! Ещё и Тоха чепушила насрал. Да ты и сама все видишь, – что я должна была видеть, я не знаю. Большую часть его речи я не понимала, но точно знала, что он нервничает, потому что его пульс был выше нормы. – Поэтому пожалей меня, будь заинькой и расслабься. Не стоит доводить дело до того, что бы швы вновь разошлись. Антон он... гондон он, че! – в сердцах воскликнул Леша. – Полностью оправдывает рифму к своему имени. Так что это... я учился по книжкам людей оперировать, но вот параграфы из учебников с напутствующими речами я перелистывал. Признаюсь честно, красиво говорить не моё, а вот попиздеть я люблю. А еще держу свое слово, и если я сказал, что ты в безопасности, то так и есть. Фирштейн? – повернул он голову в мою сторону. Я так и чувствовала его изучающий взгляд на своем лице.

Этот парень был странным. Очень странным, но очень лёгким и общительным. И он непроизвольно заставлял вспоминать близнецов. Такие же беспардонные, но ни в коем случае не переходящие грани. Лёша пах... чем-то, что я не могла определить, но еще притяжением. Такие люди как он пользуются популярностью. К ним тянуться и с ними хотят общаться. Я знала его около двадцати минут, но была уверена, что он тот человек, на которого можно положиться.

– Да.

– Заебись! – довольно подскочил он на кровати. – Думаю, самое время похомячить, потому что я жутко хочу жрать!

Глава 29

Антон

– Как она? – подскочил я к Лехе, как только он вышел из ее комнаты. Он был там около двадцати минут, каждую секунду из которых я извел себя настолько, что от нервов уже начал чесаться.

Друг глянул на меня снизу вверх. Его ноздри злобно раздулись, и в ту же секунду он дернулся. Его кулак прилетел ровно мне в нос, и я отчетливо услышал хруст хрящей.

Боль была не сильной, но я уже точно знал, что он сломал мне нос.

– Забыл вчера это сделать, – сморщился он от боли в кулаке, потирая его второй рукой. Это я привык кулаками махать по боксерской груше или долбить стены. Леха у нас был нежной розой. – Заслужил.

Кровь хлынула фонтаном, и я рефлекторно схватился за нос, пытаясь ее остановить.

Да, заслужил.

– Пошли, вправлю обратно, – потянул он меня в сторону кухни.

В общем, Мерч умел не только зашивать открытые раны, но и вправлять им же сломанные носы. Сидя на кресле, прикладывая кусок замороженной курицы, я в ожидании пялился на него.