Личное дело майора Власовой

Мой телефон звонит. Видеовызов от Власова. Я отвечаю, и на экране появляется Ярослав. У него на груди сладко сопит Лиза – её рождение я пропустила, восстанавливаясь под наблюдением врачей.

– Привет молодому семейству! – широко улыбается Ярик. – Ну когда тебя там уже выпишут, Власова?

– Если всё нормально, то завтра и выпишут, – радостно отвечает вместо меня Женя. Притягивает меня чуть ближе, целует макушку. – Кстати, давно собирался тебе сказать: завязывай называть её Власовой, это жутко раздражает. Особенно, учитывая, что Ангелина Анатольевна уже никакая не Власова.

– А кто же она? – недоверчиво смеётся Ярик.

Я изворачиваюсь в мужских руках, сощуриваю глаза и повторяю вопрос бывшего мужа:

– И кто же я, по-твоему, милый?

– Токарева, любовь моя, – лыбится во все 32 зуба этот кретин.

– Скажи, что шутишь! – требую я у него.

– Прости, детка, я дал слово, что больше никогда ничего не стану от тебя скрывать, поэтому не могу.

– Ты… ты… ты..! – пока я пытаюсь подобрать слова, Ярослав, не скрывая своего самодовольства, прощается:

– Ох, и безбашенный же ты мужик, Женёк! Сочувствую! Позвони, если останешься жив!

Экран гаснет, и я отшвыриваю телефон в сторону.

– Ты! Да как ты посмел?! – кричу, что есть мочи. Надеюсь, меня выставят из больницы уже сегодня, и я тут же подам на развод!

– Тише, Ангелочек, тебе нельзя волноваться! – серьёзно говорит он мне, и весь пыл гаснет. – Посуди сама: я тебе кто? Никто? И кто бы мне позволил заниматься твоим здоровьем, приглашать сюда врачей со стороны, переделать палату для твоего комфортного пребывания, фактически жить здесь с тобой? Информацию о состоянии здоровья не предоставляют посторонним, если ты не забыла, Ангелин. Я решил, что наш ребёнок это весомый аргумент для заключения брака, в загсе сочли так же…

– Ты, фээсбэшник паршивый, не мог их всех просто припугнуть?! – протягиваю я. – Ты не подумал, что я не собираюсь замуж вообще или за тебя в частности?

– Глупости, Ангелин. Мой ребёнок не будет носить никакую другую фамилию. И моя жена тоже. Да и если обсуждать серьёзно: ты любишь меня, я жизни без тебя не мыслю, у нас будет ребёнок, мы однозначно будем жить вместе и я точно никуда не уйду. Месяцем раньше, месяцем позже, это неизбежно бы произошло, так чего злиться?

– Ты наглый, эгоистичный, напыщенный индюк! Даже не представляю, как я раньше не догадалась, из какой ты структуры! Только вы так можете обращаться с людьми! Захотел – женился, захотел – стёр все данные и исчез в неизвестном направлении!..

– Не утрируй, пожалуйста, Ангелин, – устало вздыхает Женя. – Я же сказал, что никогда больше тебя не оставлю. Разве брак это не железная гарантия моих намерений и моих чувств?

– А о моих чувствах ты не подумал? – с обидой спрашиваю у него. – Не подумал, каково мне будет узнать, что без меня меня женили? Ой, пардоньте, выдали замуж!

Последние слова звучат как ругательство. Я закрываю лицо руками и начинаю горько плакать.

Женя со вздохом поднимается, долго что-то ищет в своей сумке, снова садится на край койки.

– Ангелина, Ангелочек мой, прелесть моя ненаглядная, – тихо зовёт он. – Ну прости меня, дурака такого. Я правда хотел как лучше. Ты знаешь, что близкие родственники сотрудников ФСБ могут обслуживаться ведомственными врачами? А там хорошие спецы… Я должен был убедиться, что с тобой, что с крохой всё в полном порядке, я должен был как следует позаботиться об этом, Ангелин. И я сделал бы для этого всё, что угодно, не говоря уже о том, чтобы жениться на тебе. – Я прислушиваюсь, с любопытством поглядываю на него сквозь щели между пальцами. – Признаться честно, я ни о чём не жалею. Для меня это был уже решённый вопрос, и для меня странно, что ты этого не понимаешь. Я же сказал тебе с самого начала, что однажды ты станешь моей женой!..

Я издаю смешок:

– Ты много болтаешь, откуда мне было знать, что именно в этом не соврёшь?

– Ангелин, я люблю тебя. Хотел бы я иметь возможность сделать всё правильно, но выбор у меня был невелик. Однако, если ты хочешь, мы можем всё переиграть. – Он показывает мне коробочку. – Ты согласна выйти за меня замуж?

– Нет! – выпаливаю я, едва сдерживая смех, наблюдаю за его вытягивающимся лицом. – Я не могу выйти за тебя, Жень, прости, ведь я уже замужем за тобой!

Со смехом он сгребает меня в охапку, заваливая на гору подушек.

– Ах, ты, маленькая вредина!

– Колечко-то отдай! – морща нос, капризно бросаю ему.

В перерывах между поцелуями Жене удаётся надеть мне на палец сразу два кольца, пришедшихся точно в пору. Тонкое помолвочное, со скромным бриллиантом, и самое простое, гладкое золотое, обручальное кольцо.

– Токарева, значит? – спрашиваю у него, любуясь блеском камешка.

– Да, любовь моя.

– Ну, Токарева, так Токарева, – притворно вздыхаю я. – Всё равно я бесконечно люблю тебя!

После выписки Женя отвозит меня на дачу. Я не спорю, он не спрашивает. Компромисс? Не, не слышали, но я принимаю это как должное, отчаянно устав сопротивляться.

Мне требуется время на восстановление сил, а он, пожалуй, лучше самой меня знает, что мне необходимо. Он позволяет мне быть слабой, лежать перед телевизором, заставляет ходить, но не перетруждаться, кормит вкусными и питательными блюдами. Однозначно, полезными.

До самых выходных мы практически безвылазно сидим у него на даче одни, выбираясь дважды в день прогуляться вокруг пруда напротив. На большее пока не хватает моих сил.

По мере того, как я крепну, испытываю жажду утолить любопытство. Хотя мне безумно не хочется возвращаться в самый мрачный день своей жизни, узнать ответы на мучающие меня вопросы мне не терпится. Но я молчу, уверенная, что мой мужчина, мой Женя, мой муж не станет говорить. Поэтому я терпеливо жду возможности напасть на Власова – уж он, в отличие от моего нового супруга, не станет беречь моих чувств и утолит любопытство!

Однако в субботу Женя сообщает, что мы ждём гостей. Заинтригованная, я ожидаю встречи с его родными. Но к обеду приезжает Ярослав с семьёй.

А буквально следом за ними заявляется Акманов. Тоже с семьёй.

С удивлением обнаруживаю в его жене встречаемую ранее молодую женщину, Лукерью. На память я не жалуюсь, поэтому в деталях вспоминаю нашу первую встречу и отголоски ревности, которые испытывала тогда.

Она чуть смущённо приветствует меня, целует Женю в щёку, пока Акманов, с младенцем на руках и с мнущимся рядом сыном, не скрывая интереса поглядывает на притихшую в проходе меня.

– О, Ангелина Анатольевна! Какая встреча! Рад видеть вас в добром здравии!