Личный ад мистера Уайта
Шрифт:
– У кого?
– У МакИччина. Не знаешь такого? Он новый президент «Колберта».
– Как бы я тебя понял! Я не знаю ни того, ни другого.
– Ты что, Фрайза не знаешь? Это же его корпорация.
Уайт поглядел на новичка с неподдельным удивлением и замолчал, видимо, что-то обдумывая.
– Мне кажется, я тебя уже где-то видел, - задумчиво произнес Уайт. – Совсем недавно, но не вспомню где.
– Серьезно? Мне теперь каждый пятый полицейский так говорит.
– Чепуху они мелят.
Уайт снова замолчал, продолжая рассматривать то собеседника, то свои руки. Парень потер несчастный распухший нос и обнаружил,
– Не знаю, чем я ему не угодил, - пробурчал он. Его щека буквально влепилась в решетку так, что рот собрался гармошкой. – Может, он взъерепенился из-за того, что я видел, как он в какую-то подсобку заходил? Хотя там уже и дверь снесли…
– В какую еще подсобку? – спросил Уайт, будто бы очнувшись.
– Не знаю, в кабинете где-то.
– Что за кабинет? – Уайту казалось, что он буквально вытягивает из парня каждое слово, но все же терпеливо продолжал допрос.
– Да в «Колберте». Я там сегодня был. Когда я приезжал к Фрайзу, он сказал мне заехать за товаром через неделю, а он теперь мертв, я и решил узнать, как мне быть с товаром. А тут этот гад подвернулся и заявил, что я его обокрал… прокурор этот, естественно, ему поверил. Конечно, мы все считать умеем…
– Вот оно! – Уайт щелкнул пальцами и вскочил на ноги. – Ты последний посетитель Фрайза! Мы столкнулись в дверях, помнишь? Я еще просил узнать у него, может он принять меня.
– Да, да, помню! – закивал парень. – Только ты был в солнцезащитных очках, таких круглых…
– Они в камере хранения, как и одежда. Вечером и тебя переоденут.
– Да уж… вспомнил: я еще давал показания в полиции про тебя! Вот так ты залетел.
– Ничего, я скоро выйду. Не думаешь же ты, что я убил Фрайза?
– Нет, ты что? К тому же, у тебя хороший адвокат, она тебя вытащит.
– Почем ты знаешь, что у меня хороший адвокат?
– Ты что, Грейс Китон такая знаменитость, что каждый ее клиент непременно попадает на первую полосу. Да и ты не промах – «знаменитый журналист зоны Протокола»… вот они там насочиняли. Держись, мистер Уайт, теперь ты еще большая знаменитость.
– Освальд, - поправил его Уайт. – Мне наплевать на этих писак из желтой прессы. Они никогда не писали чистой правды.
– Что поделаешь? Я, кстати, Лекс.
– Рад знакомству. Слушай, я не понимаю, как ты все-таки попал за решетку? Кто этот Мак… как там его?
– МакИччин. Ну, он был помощником Фрайза в финансовых делах, в газетах тоже много о нем писали. Теперь он глава корпорации.
– Ты с ним знаком лично?
– Ну, пару раз встречался, когда Фрайза не было на месте. Чего он взбесился…
– Ты сказал, он заходил в какую-то подсобку. Она, случаем, не между этажами находится?
– Не видел я там никаких дверей. Говорю же, он заходил в какую-то комнату из кабинета. То есть, когда я говорил с Фрайзом, Мак был в кабинете, а потом, когда я заглянул второй раз, он прошел в какую-то дверь. А потом я увидел его в холле.
– Когда?
– Когда спустился. Может, там лифт какой…
– Не неси чепухи! Там кое-что похуже. Но ты точно видел МакИччина внизу, как только спустился?
– Конечно, я оказался в холле через секунд сорок. Да и потом, не пьяный же я был, чтобы что-то напутать. Это может тебе помочь?
– Теперь несильно, но мне бы хотелось все-таки
разобраться, что произошло на самом деле. Когда выйду, помогу тебе.– Как? Я покойник…
– Грейс разберется, будь уверен.
– У меня нет денег на адвоката. Думаешь, курьеры много зарабатывают?
– У меня есть деньги. Я человек слова, я помогу тебе.
Лекс кивнул, хотя по его лицу было видно, что на лучший исход он не надеялся. Он улегся на койку лицом к стене и больше не двинулся, пока не принесли еду.
ГЛАВА 9. НЕОБХОДИМЫЙ СОЮЗ.
Уайт проснулся от звука открывающейся решетки. Из окна было видно ярко-голубое небо, и Уайт решил, что он проспал утренний паек, или к нему пришла Грейс на очередную беседу, хоть и не появлялась уже три дня. Повернувшись, Уайт обнаружил на пороге невысокого мужчину с седыми волосами. Грейс нигде не было видно, как, впрочем, и ее помощника. Уайт расстроился как никогда.
– Прошу на выход, мистер Уайт, - произнес мужчина, едва Уайт вновь отвернулся к стене.
Освальд принял положение сидя, уронив по дороге книжку, и поглядел на посетителя.
– В чем дело? – осведомился он.
– Вас отпускают за недостатком доказательств, - мужчина широко улыбнулся и поднял оброненную Уайтом книгу. – Грейс сейчас в конторе с Эрлом, она попросила меня за вами заехать. Я Линфорд Рид, комиссар полиции.
Уайт пожал протянутую руку и поднялся на ноги. Его сосед еще не поднимался, но Уайту страшно хотелось разбудить его, чтобы он не думал, что его бросили одного.
– У вас появились друзья? – спросил Рид, наблюдая за беспомощно стоящим у решетки Уайтом.
– Вроде того, - отозвался тот. – Я хотел, чтобы Грейс его увидела – он был последним посетителем Фрайза, а еще он заметил кое-кого, кто бы мог быть причастен к делу.
– Что, уже еще кто-то появился?
– Да, какой-то МакИччин, он теперь новый глава корпорации.
– МакИччин приехал вчера в офис править и наткнулся на Ротта. Бедный прокурор только через два дня узнал о нашей находке, теперь страшно бесится. А этот за что залетел?
– МакИччин обвинил его в воровстве… черти что вообще! Мне нужна Грейс.
– Тогда едем в контору.
Уайт кивнул. Он решил не будить Лекса, которому досталось накануне очень сильно, а попросил в диспетчерской листок и ручку. Оставив на полу записку и придавив ее книгой, которая долгое время составляла ему компанию, Освальд оделся, забрал сумку – единственную кладь, что у него была – и отправился вслед за Ридом.
Уайт хотел прогуляться пешком до конторы Гранди – неделя в неволе заставляет птицу рваться из клетки наружу, навстречу прохладному ветру. Удивительная штука – погода! Глянешь в небо – кажется, будто на улице лето, тепло, но стоит выйти - и город преподносит весьма неприятный сюрприз. Такую же мерзкую шутку подкинула погода и Уайту – редкие лысые деревца и черные парки – вот вам и вся весна. Впрочем, Уайт был рад и этому: в Нью-Йорке был всего-навсего один зеленый островок, все остальное – сплошной грязный город, в котором не продохнуть.