Личный ад мистера Уайта
Шрифт:
Рид был твердо намерен ехать на машине, а Уайт не стал убеждать его идти пешком, как бы ни хотелось ему прогуляться. Уайт уселся рядом с Ридом и опустил окно, из которого шел прохладный ветер. Комиссар сделал ему замечание, что он может простудиться, но Уайт пропустил все мимо ушей. Только теперь, когда Уайт оказался в непосредственной близости, Рид заметил его разноцветные глаза и пустоту, скрывавшуюся в его взгляде.
Рид, очевидно, считал, что раз он комиссар полиции, ему дозволено все, а потому гнал на своем видавшем виды Шевроле как на гоночном болиде. Уайта, казалось, это никаким образом не огорчало: ни мелькающие виды из окна, которые не успеваешь осмотреть; ни свист ветра в ушах, будто едешь на велосипеде; ни
Контора Гранди расположилась в самом неприметном здании на улице: некрасивая пятиэтажка «блистала» своим подранным фасадом не хуже неоновой рекламы дома напротив. Уайт уныло окинул взглядом убогую постройку и деликатно промолчал, хоть и видно было, что его так и тянет высказаться. С таким же унылым лицом и пустым взглядом он вылез из машины, взгромоздил спортивную сумку на плечо и последовал за Ридом. Внутри их ждало привычное копошение сотрудников, секретарей, бегающих от телефона до кабинета и обратно, и, конечно же, клиентов, пытающихся разрешить свои значительные и не очень проблемы. Рид, увернувшись от несущегося мимо него со стопкой бумаги секретаря, подошел к ближайшей к бюро двери, довольно громко постучал в нее и, не дождавшись ответа, вошел.
Когда дверь за Уайтом закрылась, ему показалось, что по его ушам ударили чем-то оглушающим: в кабинете в отличие от холла стояла звенящая тишина, пока Рид не заговорил. Пока комиссар что-то объяснял, как-то вяло жестикулируя, Уайт занялся осмотром кабинета, но это занятие ему вскоре наскучило, потому что подобные кабинеты он видел не раз, и он взялся разглядывать находящихся в кабинете, что оказалось куда интересней. Грейс и Эрла он видел не впервые, а вот сидевший рядом с ними, вернее, прямо на углу стола Грейс мужчина еще не попадался на глаза Уайту. В кабинете было несколько душно, окна закрыты жалюзи, а вентилятор не оправдывал надежд, и совершенно новый для Уайта субъект сидел, ежеминутно вытирая платком лоб и постоянно трогая ворот рубашки, хоть верхняя пуговица была расстегнута, а галстук не давил горло. Когда он повернулся к Грейс, Уайт заметил небольшую залысину на темени. Через несколько минут Уайт понял, что никакой заинтересованности в нем у беседующих нет, а потому, пристроив сумку в один из свободных стульев у стены, он решил заняться созерцанием улицы, пройдя к окну и отогнув пальцем одну из планок жалюзи.
– Осматриваете местность, мистер Уайт? – услышал он за своей спиной голос Грейс. Он не следил за временем, но ему показалось, что прошло не меньше минут десяти, прежде чем на него обратили внимание.
– Просто скучаю, - отозвался Уайт, не оборачиваясь.
– Я уж думала, вы будете радоваться жизни, когда выйдете на свободу.
– Я никогда не радуюсь жизни – не чему радоваться.
Грейс на некоторое время замолчала, пристально глядя на уайтову спину, как будто на ней было что-то написано. Заметив неловкую паузу, Уайт повернулся лицом к ней и обнаружил, что их стало на один меньше – Эрл куда-то испарился.
– Простите, что так неделикатно с вами поступили, но нам надо было разрешить кое-какие проблемы, - вновь заговорила она.
– Если вы думали, что я обиделся, можете расслабиться. Я все понимаю. Но у меня есть кое-что, что я бы хотел рассказать, и я обижусь, если не выслушаете меня.
– Я знаю. Присядете?
Уайт посмотрел на стул, который ему предложили, непонятно отчего поморщился и отвернулся к окну.
– Я уже насиделся, Грейс, с меня хватит, - произнес он, наконец.
– Хорошо, - согласилась Грейс, хотя по ее голосу было понятно, что все совсем не хорошо. – Линфорд сказал, у вас есть новости относительно нашего дела.
– Вчера в изолятор привели новичка, его посадили на место
того идиота, что сидел напротив меня. Его зовут Лекс Брасс, он был последним посетителем Фрайза.Брови Грейс поползли на лоб, но Уайт тут же удостоверил ее в том, что Брасс сел вовсе не по подозрению в убийстве. Пока Уайт красноречиво объяснял суть произошедшего, краем глаза он заметил, что Рид присел на стул в дальнем углу кабинета и тихонько переговаривался по телефону, а потом и вовсе встал и вышел вон. Любой другой обиделся бы на то, что мало кто ему внимает, но Уайта уже ничего не волновало.
– Вам он уже не поможет, вас отпустили, - сказала Грейс, когда Уайт порядком выдохся и замолчал.
– Но убийцу надо найти! – возразил Уайт. – Вдруг этот ваш прокурор попробует меня как-то втянуть в дело? Подозреваемых-то нет, только я.
– Ваших отпечатков нет, время не совпадает… огромное количество фактов говорит в вашу пользу. Дело закрыто.
– Мы можем вытащить Брасса?
– МакИччин умеет судиться, - вмешался мужчина, бросив обтираться ежеминутно платком.
– Если вы хотите, чтобы ваш Брасс не сел в лужу, придется забирать его из изолятора под залог. В убийстве его не обвинят, секретарша четко сказала, что разговаривала с Фрайзом после ухода Брасса, и первый был жив и здоров. Если, конечно, она не наврала.
– Не смеши, Сандерс, - перебила его Грейс, - стала бы она врать без видимой причины, чтобы потом еще и отвечать. Она не дура, законы знает.
– Почем ты знаешь?
– Я с ней разговаривала.
Уайт мгновение смотрел на Грейс и Сандерса и, ничего не сказав, резко развернулся, схватил сумку и вышел из кабинета.
– Куда вы? – бросила ему вслед Грейс.
– Найду комиссара, - Уайт появился в дверях наполовину, но, не дождавшись ответа, снова пропал.
Грейс вскочила со стула, чуть не смахнув стопку папок с угла стола, и бросилась за Уайтом. Тот не успел еще уйти дальше бюро, и Грейс чуть не сбила его с ног, вырулив из-за двери.
– На что вам комиссар? – вопрошала она, тщетно пытаясь поймать его бегающий взгляд.
– Надо вытащить Брасса, - бросил Уайт.
– У вас есть деньги? Наши законники могут содрать такие деньги, что вам плохо станет.
– У моего друга есть деньги, я справлюсь.
– Да на что он вам? – не выдержала Грейс. Ей вдруг захотелось влепить Уайту затрещину как маленькому ребенку.
– Я стремлюсь помогать тем, кому могу помочь. Кроме того, он мог бы быть мне полезен.
– Может, вы мне лапшу на уши навешали, когда сказали, что вы журналист? – спросила Грейс, кажется, немного переборщив с сарказмом. – Вы у нас борец за справедливость, или у себя в штате и вовсе политический преступник и сколачиваете какую-нибудь организацию, набирая туда кого попало?
– Грейс, - Уайт повернулся к ней и схватил ее за плечи, - если бы я был политпреступником, то мы бы с вами никогда не встретились. Знаете, что у нас в штате делают с теми, кто против? Либо сажают в Котлован, либо убивают. А убивают они, поверьте, очень изощренно.
– То есть? – Грейс немного успокоилась и посмотрела на Уайта с каким-то беспокойством.
– У меня нет времени вам объяснять, это очень долгая история. Скажу только, что Котлован – это такая тюрьма, она находится под землей, контролируется террористами, и там людей умирает больше, чем вне ее стен.
Уайт отпустил ее и продолжил поиски комиссара Рида, но вокруг только и делали, что бегали посетители и сотрудники. Едва Уайт тронулся с места, оставив Грейс в полном недоумении, как из-за угла вылетел Рид и чуть не налетел на Уайта. Уайту вдруг пришла мысль о том, что сегодня все норовят сбить его с ног.
– Мистер Рид, я хочу с вами поговорить, - сказал Уайт, схватив Рида за рукав куртки, как будто боялся, что комиссар от него сбежит.
– Пойдемте в кабинет, - предложил Рид.
– Нет, я бы предпочел свежий воздух.