Личный ад мистера Уайта

Диагноз, который поставили его матери, для него был не вполне ясен. Когда она умерла, Лео винил себя и только себя в ее смерти, хоть в сущности ничего не мог сделать. Но теперь он точно знал, что дядя с тетей не смогут долго держать его у себя, ибо у них было предостаточно своих забот. Мальчик почти не видел их, только по вечерам ему удавалось поговорить с ними. Даже завтрак он готовил себе в одиночестве.

Прогнав все дурные мысли, Лео неторопливо прошагал по газону к оставленным на дорожке шлепанцам и вернулся в дом. Эта неделя была для него особенной, ведь и дядя и тетя находились дома, но по-прежнему оба были заняты и постоянно то говорили по телефону, то занимались какими-то бумагами. Но уже их присутствие заставляло сердце мальчика радостней биться. Никто из них двоих не намекал ребенку ни на что, но Лео понимал, что скоро его отправят в другое место. Он только надеялся, что его родственники и вправду так хороши, как он считает, и не станут отдавать его в интернат, куда хотел отправить его отец.

– Что-то ты невеселый, мастер Леонард.

Мальчик оторвал взгляд от своих шлепанец, на которые глядел всю дорогу в дом, и увидел дядю, перебирающего бумаги. Его лысый череп блестел так, будто его интенсивно намазали маслом.

Лео привык уже давно, что его звали «мастер Леонард», и даже некоторые его однокашники, услышавшие однажды это прозвище, в шутку повторяли его, чем несказанно раздражали мальчика. Он оставлял право называть себя так только за дядей. Тетя звала его по имени, а иногда и по фамилии. Очевидно, его фамилия куда больше нравилась ей. Имя, данное при рождении, отчего-то не импонировало почти никому.

– Я понимаю, что у тебя мало поводов веселиться, - продолжал тем временем его дядя, - но ходить вечно угрюмым тоже нехорошо. Тебе надо повзрослеть, мастер Леонард, иначе ничего в жизни не добьешься.

– И именно поэтому у меня должна быть физиономия менеджера-консультанта?

– Я полагал, ты собрался в другую индустрию. Там тебе уж точно не понадобятся навыки консультанта, но встречать всех таким взглядом не следует, иначе тебя закидают камнями.

– Как в одном библейском сюжете? Я заметил, что люди гонят всех, кто на них не похож. И мне не хочется с ними соприкасаться, потому что похожим на них я не собираюсь быть.

– Просто будь спокойней. Тебе придется соприкасаться со многими, но как на них реагировать, тебе решать самому. Но чтобы начать что-то решать, нужно стать кем-то в их глазах, а уже потом принижать их. Ты меня понял?

Лео слабо кивнул и вновь двинулся по коридору, глядя на свои распрекрасные шлепанцы.

– Мне казалось, у тебя был еще один вопрос ко мне, - услышал он у себя за спиной.

Мальчик остановился и, не поворачиваясь, спросил:

– Куда вы отправите меня теперь?

– Пока ты будешь жить у нас, но я тебя уверяю, что ни в какие интернаты ты не попадешь.

Сейчас он отчего-то не верил в слова дяди, они показались ему жутко далекими от реальности. Лео вновь поплелся по коридору, чуть не потеряв по дороге шлепанец, завернул в свою комнату и, даже не закрывая двери, шлепнулся лицом на подушку, заливая ее слезами.

ГЛАВА 12. НЕЗАКОННОЕ ПРОНИКНОВЕНИЕ.

– Я делаю это исключительно для вас. Ваше счастье, что МакИччин понятия не имеет, куда поместили паренька, иначе вам бы не отделаться от него.

Было уже ближе к полуночи, двери изолятора были перекрыты, и только увидев на пороге Рида, дежурный немедля открыл дверь. Даррелл, по природе своей далекий от взяточничества, не изменил себе и отпустил Брасса без всякого залога. Как он планировал объяснять, почему Брасс был просто так выпущен, было неизвестно, но Уайт подозревал, что шерифу будет не так сложно с этим разобраться, ведь в противном случае он бы не взял на себя такую ответственность.

Брасс был готов зацеловать своих спасителей, но Рид быстро поставил его на место, давая понять, что сейчас не время для благодарностей. Уайт деликатно примостился у фонарного столба, являя собой очень странное зрелище, ибо люди со столь интеллигентными лицами обычно не выходили на улицу в столь поздний час. Он не решился заходить в изолятор, потому что желания возвратиться у него не было, да и портить картину он не хотел, считая, что комиссар справится лучше в одиночку.

Огромная волна облегчения окатила его, когда Рид вытащил за руку Брасса из дверей участка. Затолкнув его в машину, Рид любезно пригласил Уайта садиться в машину и завел весьма громкий мотор. Брасс был настолько счастлив увидеть нового друга, которому обязан своим спасением, что чуть не удушил его в объятиях. Уайт, по природе не склонный к нежностям, попытался поскорей освободиться, при этом стараясь не обидеть Брасса. Возвращаться в дом было довольно поздно, и Уайт предложил разрешить все вопросы сразу же, а вернуться под утро, чтобы не нарушать покой Грейс. Рид предложил проехать к нему в участок, привыкши уже давно к ночной работе и сонным офицерам в конторе.

Однотипное здание, точь-в-точь копировавшее фасад конторы Гранди, навело еще большее уныние на Уайта, но он тут же попытался его скрыть, чтобы не расстраивать окружающих своей кислой миной. Еще в большее уныние вогнал его вид тюремных камер, и тут уже Рид заметил его несчастное лицо и поспешил провести в свой прокуренный кабинет. Запах табака окончательно уничтожил настроение Уайта, ибо он терпеть не мог курение и курящих. Стоит ли говорить, что он и сам шарахался от табака, как курица от лисы? Заметив оконце, не закрытое жалюзи, Уайт тут же открыл его настежь и уселся поближе к свежему ночному воздуху. В этом квартале часто ночной воздух имел запах горелого, потому что здесь частенько разгуливались пьяные компании, нарочно или нет поджигая все, что легко горело. Но этот запах был сродни тому, что окружал Уайта в родном городе, а потому он уже не расстраивался.

– Так значит, вы видели МакИччина входящим в дверь между стеллажами? – спросил Рид, усаживая Брасса на хлипкий стульчик.

– Да, когда заглянул спросить Фрайза, может ли он принять нового клиента. Он захлопнул дверь тут же, но уверен, что заметил напоследок мое лицо в дверном проеме. А потом я бегом спустился с лестницы, потому что оба лифта были далеко внизу, и я решил, что быстрее добраться до первого этажа пешком. А в холле я уже увидел секретаршу, разговаривавшую по телефону, и МакИччина. Он тоже заметил меня и поспешил убраться из офиса.

– Тогда есть два варианта – либо мистер Уайт, либо кто-то еще. Никто же не знает точного времени смерти, а значит и вы, мистер Уайт, вполне могли убрать Фрайза. Но оружия при вас не нашли, и не нашли его нигде. Это единственная ниточка, которая делает вас невиновным. Ваши слова не в счет.

– Что теперь вы намерены делать? – спросил Уайт, поставляя лицо под струи прохладного ветерка.

– Проверяем записи камер, запрашиваем записи телефонных разговоров и допрашиваем МакИччина. Прямо в лицо ему брошу то, что его видели влезающим в ту дверь. Посмотрим, как он будет выкручиваться.

– Пожалуй, не стоит называть свидетеля, не то Брасс кончит плохо.

– Лишний раз я его не буду называть, конечно, но МакИччин уже видел Брасса в тот день и прекрасно это помнит. Лучше Брассу залечь на дно ненадолго. А ваш модуль могу и я забрать, изъять как улику.

– Деньги тоже будете выдавать за улику? – саркастически поинтересовался Уайт, прищурившись.

– Вы не у его сынка собирались покупать модуль, так что пускай молчит. Советую и вам, мистер Уайт, посидеть дома денька два, я позвоню вам, как только узнаю что-то новое. А пока вам стоит вернуться домой.