Лицом на ветер

Скоро живот не даст ей работать в полную силу, а осенью надо будет убирать поле, пахать и сеять озимые. Она не справится. Правда, есть деньги Крикса, и что? Она сможет купить на них дров и даже зерна на зиму, может быть, даже доживёт до весны, а будет экономить, проживёт ещё одну зиму. А что потом? Потом будут другие зимы и всё те же заботы, и вряд ли под каждым камнем её дома её ждёт мешок серебра.

Ей повезло однажды, больше этого не будет.

Если честно смотреть правде в глаза, Рианн обречена. Через год, через два… Когда все узнают, что у неё есть серебро, местные точно ограбят её и убьют, покоя ей не будет. Годом раньше, годом позже… Через месяц, через два… Она — женщина без мужчины… Женщина без родственников, без семьи… Одинокая женщина в жестоком мире, и ей не выстоять против всех ветров, что бьют и будут бить ей в лицо. Вот и вся правда жизни.

Наверное, она была дурой, что послушала Дикса и вернулась домой, может быть, в римской крепости у неё была возможность выжить. Она умела работать, она ткала и этим могла хоть что-то заработать. Она могла бы продать себя в какую-нибудь мастерскую или в лавку… Да, а ещё она могла бы продавать себя, как говорил ей этот центурион, и зарабатывать своим телом…

Рианн усмехнулась этим мыслям.

Тогда, в прошлом, подобные слова злили её не на шутку, она даже помыслить об этом не смела. Продавать себя римским легионерам? Стать римской подстилкой, их словами проституткой, да никогда! Лучше умереть, чем позволить такое!

А теперь она думала об этом без прежнего неприятия. Да, умом она понимала, что это будет последнее, что она будет делать в своей жизни, но мысли о том, чтобы продать себя у неё уже появились. Что это? Отчаяние? Безысходность? Просто — глупость? Продать себя, чтобы просто выжить и дать возможность выжить своему ребёнку? Так, что ли?

И кому продать? Снова вернуться в крепость?

А не всё ли равно — кому и где? Здесь или там?

Продать себя, допустим, тому же Криксу? Стать его домашней рабыней? Доить его коров, носить воду и дрова, ткать для него, печь хлеб, шить одежду и кормить собак — вся работа по дому ей знакома. Рядом будет Гален, и она будет рабыней в доме его отца. Позволит ли он себе лишнее? Воспользуется ли он ею? Конечно, теперь он забудет о женитьбе на ней: рабыня ему не ровня! Он сможет свободно брать то, что захочет, и Рианн не посмеет отказать ему…

Она устало прикрыла глаза.

Зато она будет в тепле, у неё будет свой угол, у неё будет каждый день свой кусок хлеба и ложка овсянки. Вон, какие сытые рабы Крикса сегодня сновали по двору, все при деле, хозяин кормит их, а хозяйка всегда найдёт работу и в обиду не даст. Нанна — хорошая женщина, она не будет мучать Рианн и её ребёнка.

Но Крикс, скорее всего, не оставит её на своём дворе. Она — напоминает ему о той женщине, что он любил, о своей безответной любви юности. И о том, мужчине, которому она досталась, об отце Рианн. Поэтому он избавится от неё, и как можно скорее…

И почему так? Почему всё так сложилось?

Крикс любил её мать и не получил её, а теперь Гален ходит за ней. Почему боги так жестоки? Зачем они внушают эту любовь, как насмешку, как наказание? Как же, наверное, бесится Крикс, думая об этом?

Но это всё Фрейя, это её козни…

Рианн снова вздохнула.

Пока не родится её ребёнок, пока он не подрастёт, Крикс не будет её продавать. Иначе, кому нужна беременная свенка? Уж, в крепость-то теперь её точно не отведёшь, и центурионов не обманешь тем, что она невинная девушка… Поздно…

На этот раз Рианн усмехнулась с улыбкой над самой собой. Это точно. Придётся Криксу держать её дома на хозяйстве.

Всё придётся отдать ему: свою козу, свой дом, свою землю, всё своё серебро, что нашлось так неожиданно, саму себя и своего ребёнка… А что получить? За всё за это — что? Кусок хлеба и крышу над головой? Уверенность в завтрашнем дне? Возможность просто выжить?

Стоп! За это всё Крикс обещал ей римлянина!

Во как!

У Рианн аж дыхание перехватило, она аж дышать перестала. Ничего себе мысль посетила её!

Римлянина? Что ей делать с ним?

Отпустить, пусть катится до своей крепости? Всё равно, с его сломанной рукой, воином теперь ему уже не быть. Никто не вернёт его в центурионы. Жена уехала. Его признали погибшим. Да, жена его забрала всё, что было у него мало-мальски ценное. Он теперь гол, как кол на дворе. Вернётся, а там ничего.

Пусть тоже продаёт себя в рабы…

Она улыбнулась своим глупым мыслям. Конечно же, этого не будет. Рим своих волков из стаи не бросает. Ему что-нибудь дадут. Землю, место, он как-то заикался, что в будущем ему дадут землю, и он посадит на ней виноградники. Вот, пусть и садит, если ещё что-то получит. Он ещё молод, чтобы получить эту землю, её дают только старым воинам, так Рим заботится о своих… Как они их называют? Ветераны?

Только этот вряд ли теперь со своей рукой посадит какой-нибудь виноградник. Калека… Отпахался, отвоевался, отбегался… Кому он теперь нужен? И будет ли ему ещё нужна эта его земля? Для земли нужны силы, здоровье и, как минимум, две здоровых руки. А, может быть, он купит рабов, и они будут пахать его землю? А он будет лишь отдавать приказы? Это он умеет, центурион он или нет, конечно, умеет…

О чём она вообще думает? Какая разница, кто будет работать на его земле, пока он ещё тут? Никто его не освободил и пока никто не собирается… Рианн вздохнула. Всё просто думы. Мысли ни о чём. Разве ей хочется стать рабыней Крикса и его сына? Конечно же, нет! Ещё чего не хватало! Да и что она переживает за Галена? Он скоро женится и потеряет к ней всякий интерес. Так что, всё это пустое…

Рианн потянула завязки плаща и сняла его с себя. Хороший плащ, из толстой тёплой шерсти, он прослужит ей не один год, о том, что он у неё есть, она порадуется потом, когда начнётся осень. Этот плащ ещё в прошлом году купил ей центурион, и Рианн всё это время носила его ещё в крепости и тут. Такие вещи стоят дорого, и он дорого римлянину обошёлся. Рианн помнила, как он принёс его ей, уже после того, как она стала его женщиной…

Была осень, и было холодно, она тогда ненавидела его и боялась, но отказаться от плаща не смогла. Крикс привёл её в крепость в одном платье, и другого ничего у неё не было. Так что, пришлось ей смириться и принять этот плащ от хозяина. До гордости ли ей было тогда? Да и сейчас — до неё ли? Что уж тут говорить, какая гордость?

Она рада всему, что преподносит ей жизнь, а подарками она как-то не слишком балует, всё одни испытания и проверки на прочность, начиная с самого детства. И что её ещё ждёт? Чем всё дальше обернётся? Может, не сильно везло в начале жизни, так повезёт в конце её? Ага, будет сытая тёплая старость, вокруг дети и внуки, никаких забот, кроме обычных стариковских болячек. Наверное, так?

Сама же усмехнулась над собой. Точно «Рианн дурочка…» Додуматься же до такого… Сытая тёплая старость… Да нет, дорогая, сначала у тебя будет голодная и холодная жизнь сейчас, зима и ребёнок на руках. Снова вздохнула, горько усмехаясь над своей судьбой. Думать и стоять некогда, все её каждодневные заботы никто не отменял.

А утром снова пришёл Гален. Рианн столкнулась с ним во дворе после того, как подоила козу.

— Гален? — Она невольно отшатнулась, не ожидая увидеть свена. — Ты что? Опять?.. Что тебе?

— Ты зачем вчера приходила? — Голос его был хмурым, недовольным каким-то. Рианн это заметила.

— А что, не понравилось, что я тебя там увидела? Что и ты бить его будешь? — Усмехнулась. — Ну и что?

— Ты к отцу приходила? Зачем?

— Вот и спроси его сам.

— А что — секрет?

— Нет, не секрет. Но тебе явно не понравится…