Лик Аполлона

– И если бы даже он отнял у меня всю славу этого открытия, заявил бы, что это он нашел сандалии, - что ж, по крайней мере мы двое все равно знали бы правду. Он просто не смог бы оставить все как есть и признать, что открытие по праву принадлежит мне, жалкой служанке, - это унизило бы его. Вот этого-то я и боялась. Как бы ни повернулось, - все равно наши отношения больше не были бы такими, как раньше. По крайней мере, мне так казалось. Но, как потом выяснилось, между нами никогда и не было никаких особенных отношений...

Джереми медленно кивнул.

Взгляд Карлотты снова стал задумчивым.

– Сейчас я вспоминаю те дни и ясно вижу, что он тогда уже решил меня бросить... О том, чтобы я навсегда осталась с ним, не могло быть и речи. Я тогда тешилась мыслью, что вот, дождусь подходящего случая и преподнесу ему этот великий дар, сандалии, и он... Но так уж вышло, что подходящий случай не подвернулся. Значит, не судьба.

Потом, той ночью, когда Арнобий велел Карлотте убираться, она вытащила сандалии из тайника и начала понемногу ими пользоваться, - но так, чтобы никто не узнал. Поначалу она только летала над морем и танцевала над волнами - без какой-нибудь определенной цели, просто чтобы насладиться ощущением свободы и могущества, которое давали чудесные сандалии. Но вскоре Карлотта стала снова наведываться в разрушенный храм на болотах, - она вплотную занялась поисками новых таинственных сокровищ, дарящих власть и богатство. Любой раб знает, что богатство и само по себе дает человеку власть - золото обладает своей собственной тайной магией, не менее мощной, чем любая другая колдовская сила.

Полет в волшебных сандалиях от Академии до далекого храма на болотах занимал совсем немного времени - не больше получаса.

Сперва Карлотта не сознавала, почему она туда так часто летает или что именно она там ищет. Но все её мысли были заняты поиском какого-нибудь оружия, какого-нибудь источника силы - она страстно желала этого, это было ей очень нужно. А сандалии словно подслушали, о чем Карлотта мысленно разговаривает сама с собой, - принесли её туда, где она смогла найти то, о чем мечтала.

Снова и снова возвращаясь в развалины храма, безмятежно танцуя среди смертоносных змей, Карлотта поняла наконец, что предчувствия её не обманули. Она точно определила для себя, чего она хочет, - и узнала то, что искала, сразу же, едва оно попалось ей на глаза.

Еще с первого своего похода в таинственный храм Карлотта знала, что там наверняка сокрыто некое величайшее сокровище. Но тогда она думала, что лучше ему оставаться там, где оно лежит. Там оно наверняка будет в безопасности. А раз уж она заполучила волшебные сандалии, то всегда сможет вернуться в храм за этим сокровищем.

– Вскоре я узнала, что эти славные красные сандалии наделяют своего обладателя не только способностью быстро бегать, а чем-то большим. И даже гораздо большим, чем способность летать, - хотя и это само по себе потрясающая штука. Оказалось, что если ты даже не знаешь точно, где лежит нужная тебе вещь, сандалии сами подскажут, как её найти!

– Это великая власть...

– Да, ты знаешь это... Аполлон!

– Может, я и должен это знать... Раз уж я - бог, то должен бы знать много всякого такого, чего на самом деле не знаю, .

– Да ты просто боишься узнать, вот и все. Джереми, который все это время неподвижно сидел на бревне-скамейке, вздохнул и закрыл глаза.

– Да, наверное... Но рассказывай дальше. Что случилось потом, когда ты вернулась в храм?

Карлотта рассказала, что было время, когда она желала возвеличиться только ради мужчины, которого любила, - ей казалось, что если она явится перед ним в облике богини или полубогини, то он просто вынужден будет принимать её всерьез.

– Надо было мне знать об этом лучше. Вот - ты!
– девушка указала на Джереми.
– Ты уже был богом, когда мы впервые встретились. Еще до нашей встречи тебе каким-то образом достался Лик Аполлона, и ты надел его.

– Я сам не знал, что делаю...

– Правда? Но все равно ты это сделал. И сам стал Аполлоном. Ты уже был Аполлоном, когда впервые явился к Арнобию, - а он ничего такого в тебе не увидел, счел тебя обычным мужланом. Если уж на то пошло - я тогда тоже не разглядела в тебе бога.

Джереми медленно кивнул.

– Все верно. Ни на свежую голову, ни под воздействием своих дурманящих средств Арнобий никогда не понимал нас - ни Джереми Редторна, ни Аполлона.

– А Аполлон ничего не хочет мне сейчас сказать? Или же Трикстеру, который живет во мне?

Джереми помедлил, прислушиваясь к внутренним ощущениям, - но ничего особенного не почувствовал. Юноша развел руками.

– Нет, похоже - ничего. А что хочет сказать мне Локи?

Девушка оглядела его с головы до ног.

– Не знаю... Но Карлотта не желает тебе зла. В ту ночь, когда я впервые пришла к тебе, на палубу, - тогда я, конечно, ещё не знала, что ты бог. Но уже тогда я заметила в тебе нечто такое, чему, как оказалось, мне было очень трудно противостоять, - внутреннюю силу и чувство собственного достоинства. И я захотела, чтобы ты был на моей стороне... Я пыталась заручиться твоей поддержкой, хотела сделать тебя своим помощником - ещё до того, как снова пошла в храм и нашла Лик и другие сокровища. Но сандалии уже тогда были у меня, и мне нужен был человек, которому я могла бы доверять...

Карлотта призналась Джереми, что у неё были свои подозрения на его счет, - она думала, что он беглый раб, сумевший каким-то образом освободиться от железного ошейника.

Она придумала тогда план - довольно рискованный, но вполне реалистичный. Джереми сумел бы незаметно выбраться из Академии с её помощью. Они могли бы вместе поплыть на маленькой лодочке к храму и вывезти оттуда сокровища - золото и драгоценности.

– Пока я не обрела силу и ловкость Трикстера, я даже в сандалиях могла унести на себе не так уж много.

А потом, когда Джереми сделал бы всю тяжелую работу, они вдвоем под чутким руководством Карлотты могли бы пробраться через болота к свободе, в иные земли, где правят другие лорды, где есть города, в которых они могли бы обменять добытые драгоценности на звонкую монету.

Джереми сказал:

– По-моему, ничего бы у нас не получилось. Аполлон ни за что не позволил бы мне вот так вот удрать. Ему надо совсем в другое место - к Оракулу. У него там какие-то важные дела... В общем, Аполлон предназначил моему телу и разуму совсем другое применение.

Карлотта только смотрела на него и слушала, не говоря ни слова.

Тогда Джереми спросил у нее:

– А что ты собираешься делать теперь?

– Знаешь, я и сама ещё толком не решила... Конечно, мне хотелось бы поговорить с Арнобием, - она кивком показала на спящих у костра людей.
– И мне бы хотелось кое-чем вместе с ним заняться - или же кое-что с ним сделать. Не прямо сейчас, чуть погодя. Но первым делом я хотела поговорить с тобой. Как, по-твоему, Аполлон не станет возражать, если я что-нибудь сотворю с Арнобием?