Лик Архистратига

Перемещение из Коктебеля в Симферополь не заняло в памяти Дмитрия никакого места, потому что бытовуха съедает безоговорочно всё путное, не путное, путёвое, в общем, дорожное.

Так, — отметил он для себя, крутя в руках только что выкупленный билет на самолёт, — так, до Москвы час лёту, если с погодой ничего не случится. Далее.

Поезд, которым укатила Наташа, приходит в Москву завтра утром. Предстоит очень неспокойная ночь, которую придётся убить на планирование помпезной встречи и всяческих объяснений. Хотя, может быть, от объяснений удастся избавиться? Что делать, как-нибудь переночуем.

Дмитрий купил в журнальном киоске модную на сплетни газету «АиФ», чтоб не совсем загнуться т скуки за убиваемое время. И почти сразу же наткнулся на завлекательную статью под названием «В ловушке времени».

— Надо же! Я время собрался убивать, а кого-то оно поймало в расставленные сети? Даже журналистов заинтересовали Бермудские треугольники, — проворчал он, однако газету всё-таки развернул: «В 1987 году гонконгская газета „Evening News“ на основе официальных документов, попавших в руки её репортёров, сообщила об уникальном случае. На протяжении целого года лучшие учёные, историки и психологи Гонконга пристально изучали десятилетнего мальчика, содержавшегося в приюте Чейндж Бэй. Ребёнок был найден полицейским на улице, где он едва не попал под машину, — внимание стража порядка привлекло, что „парень был странно одет“. В приюте от него долго ничего не могли добиться, не понимая его языка, — как выяснилось, мальчик разговаривал… на древнекитайском». [77]

77

Заимствовано из подлинных источников.

Вот это номер! Неужели Наташин ребёнок тоже попал в петлю времени и живёт сейчас в каком-нибудь прошлом или будущем? Статья в «Аргументах и Фактах» ссылалась на множество документальных и архивных материалов, так что этим вопросом следовало заняться более серьёзно. Ничего, скоро можно будет с самой матерью обсудить эту проблему, тем более что никуда она с поезда не денется.

Перелёт от Крыма до Москвы прошёл буднично, обыденно. Казалось, никого не интересуют проблемы возвращающихся в Москву отдыхающих. Действительно, кому какое дело до чужих проблем?! Это Дмитрий понял конкретно, хотя ему всё-таки хотелось чтобы хоть кто-нибудь восхитился его подвигом: надо же, обогнал поезд! от такого ухажёра не удерёшь и не скроешься!

Москва всё так же привычно шумела и суетилась. Казалось, Дмитрий покинул столицу совсем недавно, и она ещё не успела заметить исчезновение одного из своих коренников. Перед Курским вокзалом новые кавказские русские выстроили кафе «Аймекс». Набитое до отказа маленькими магазинчиками, кафешками, игорными клубами и даже с собственным кинотеатром внутри — здание получилось занятное. Во всяком случае, гораздо лучше, чем бывшая пустая вокзальная площадь, облюбованная трёхрублёвками, бомжами и местными участковыми.

Вокзальная житуха чуть не захлестнула весь столичный город, когда приезжие аборигены принялись планомерно превращать в общественные туалеты дворы, улицы и сады. Недаром по городу прокатился грустный смешок, что столица вскорости переименована будет в Москвабад, потому что куда ни плюнь — обязательно попадёшь в зачуханного аборигена, который клянёт столицу, на чём свет стоит, но никогда не согласится добровольно уехать отсюда.

Рим конца, и Рим начала,

где история без дна,

где потомки Марциала

бродят в поисках вина.

Где любой правитель — Август,

где любой мыслитель — шут,

где, конечно, я прославлюсь,

если раньше не сожгут

или на кол не посадят,

иль кнутом не засекут.

Здесь словами знатно гадят!

Реки чёрные текут

с языков, газет, плакатов,

в блеске улиц и витрин.

Рим дельцов, поэтов, катов,

я — твой раб

и господин!

Третий Рим, Третий Рим! Может, судьба у него такая — быть мировым базаром, ведь в каких-нибудь Берлинских или Парижских бутиках можно запросто услышать отборный русский мат. Значит, российские туристы никогда не потеряют любовь к родине, если и за границей их волнует процветание родного базара и его влияние на мировой рынок.

— Поезд Севастополь — Москва, — добросовестно прогнусавил репродуктор, — задерживается на десять минут.

Десять минут — не проблема. Дмитрий отправился на перрон по подземному переходу. Кажется, здесь можно было раньше пройти к театру Гоголя. Ах, и сейчас можно! Это хорошо. Всё течёт, всё меняется, но путь к прекрасному не умирает. Пока не умирает.

Пассажирский состав медленно тащился, стараясь припарковаться к высокому перрону без излишних привокзальных скандалов. Дмитрий давно уже никого не встречал вот так и подплывание поезда к перрону таким образом, казалось необычным, возникшим откуда-то детством. Носильщики разбежались по своим местам, поджидая наиболее чемоданистых пассажиров, а Дима выглядывал вагон под номером четыре, где должна была ехать его знакомая.

Знакомая?..

Да, именно так. Хотя где-то в душе на неизведанных полках сознания Наташа оказалась для него не просто знакомой. Это он мог констатировать, как профессиональный психолог и криминалист. Ведь ему, соблюдая требования классического детектива, пришлось гнаться за беглянкой и выходить на перехват. Во всяком случае, за всю судебно-следственную врачебную практику судьба не сталкивала его с такими авантажными дамами, которые способны в одну секунду подмять весь окружающий мир под себя. Человек она, конечно, необыкновенный, но и происшедшие с ней случайности, которых не бывает, тоже свалились на голову не просто так.

Единственно, о чём Дмитрий пожалел, это не успел узнать, с какой стороны поезда начинается нумерация вагонов. В общем-то, встречать можно было прямо у подземного перехода, потому что, сколько народу ни будет, Наташа незамеченной мимо никак проскользнуть не сможет. Другого пути просто нет. Но очень уж хотелось Дмитрию встретить её прямо у вагона, даже зайти в купе, если получится. На любую даму это произведёт впечатление, а Дмитрию было нужно именно впечатление.

Запах свежей сырости ещё носился по вокзалу после ночного дождя и одно это налепляло улыбки на вечно спешащих куда-то пассажиров. У Димы тоже настроение поднялось на недосягаемую высоту: он знал, всё получится и в судьбе Наташи ему придётся принимать деятельное участие, поскольку мужчин-помощников у девушки сейчас не имеется. Впрочем, даже если есть кто, Дима попытается оттянуть все обязанности на себя. Почему? Просто потому, что так хочется. И какой же это классический детектив, если не будет стандартного по-американски счастливого конца?!

Дмитрию, конечно, не просто хотелось принять деятельное участие в поисках Наташиного сына, он боялся признаться в этом даже себе, поэтому отмахивался от догоняющих его мыслей. Увидев его, Наташа уже не сможет отказаться от пляжного знакомства, а дальше видно будет. Во всяком случае, в руках Дмитрия продолжать ли знакомство или забыть, наплевав на всё.

Разношёрстная толпа прибывших в столицу ринулась к лестнице подземного перехода. В толпе расплескались разномастные суждения и рассуждения по поводу санитарного состояния Курского вокзала и «ва-аще как здесь такое возможно?».

Эх, не видели ещё столицу заморские гости, не искали своих потерянных толстых кошельков по карманам чечено-азибирджанского Москвабада, не раздавали налево и направо искромётных обещаний, ни разу ещё смиренно не упрашивали чистопогонного дуболома с медной рожей и кокардой во лбу о снисхождении, любви и понимании!

Но много среди гостей столицы было также и не приезжих, то есть те самые москвичи или обживающие Москву, приехавшие домой. Эти явно выделяясь из толпы своей деловитостью, первой волной рухнули под землю и быстренько растворились в добродушно рычащем метрополитеновском брюхе. Дмитрий успел к четвёртому вагону как раз во время. Он не стал прорываться внутрь, решил, что лучше будет дождаться девушку на перроне. Приехавших было много и не стоило создавать толкучки против течения.