Лик огня

Сэм вернулся к машине, порылся в багажнике и достал то, что ему требовалось. Держа инструменты в руке, он осмотрелся. Шоссе было пустым. Это было ему на руку, потому что для такой работы требовалось время.

Он опоясал шрам тремя кольцами морской соли; когда крупинка соли попадала на отметину, в воздух поднимался зловонный дым. Ощущая внутри спокойную и ясную силу, Сэм воспользовался березовым прутиком для очищения. Когда он окропил бухту и ущелье, шрам покрылся пузырями, зашипел и начал медленно сжиматься.

–  Беда, беда, растворись без следа. Тьма к тьме, к свету свет, страха и боли здесь больше нет.

– Когда шрам затянулся, не оставив на дороге ни малейшего следа, Сэм нагнулся и прошептал: - Я защищаю и свято храню все, что имею, и все, что люблю. Воля твердая сильна, пусть исполнится она.

Потом он вернулся в машину, нажал на газ, переехал остатки шрама и направился к дому Майи.

Он сопротивлялся желанию увидеть этот дом, но не мог позволить себе ждать нового приглашения.

«Здесь многое осталось прежним, - подумал он, выйдя из машины и изучая взглядом величественные каменные шпили.
– И многое изменилось. Благодаря Майе».

Цветы, декоративные кусты и деревья. Горгульи и феи. Колеблемые ветерком колокольчики и струны. Постоянные звуки музыки. Белая башня маяка - древний часовой, охраняющий и остров, и дом. Фиолетовые анютины глазки, посаженные Майей у основания башни.

Он шел по мощенной камнем дорожке вдоль дома. Волны бились в скалы, заставляя вспоминать, сколько раз он стоял на этих скалах вместе с ней. Или заставал ее здесь в одиночестве.

Завернув за угол, он чуть не споткнулся.

Ее сад был целым миром. Арки, шпалеры, склоны и ручьи. Между потоками цветов петляли облицованные камнем дорожки, которые смягчал пробивавшийся сквозь трещины нежный мох. Некоторые цветы только набирали бутоны, в то время как другие уже распустились.

Даже обычная зелень была здесь тщательно подобрана, понял он. На ее фоне каждый оттенок розового, белого, желтого или голубого казался чудом.

Тут были пруды и зайчики, которые отбрасывали солнечные часы; от этого казалось, что в кустах танцуют феи. Он видел разбросанные тут и там скамьи - некоторые на солнце, другие в тени, - приглашавшие гостя сесть и насладиться тишиной и спокойствием.

Что же здесь будет через несколько недель, когда нежные бутоны распустятся в крупные цветы, а лозы оплетут шпалеры до самого верха? Пиршество форм, цветов и ароматов…

Не в силах справиться с восхищением, Сэм бродил по дорожкам и пытался понять, как она это сделала. Как ей удалось превратить прежний симпатичный садик с ухоженным газоном и одной-единственной террасой в настоящее чудо.

Он поймал себя на дурацком желании сидеть и следить за тем, как она вскапывает клумбу.

«Этот дом всегда был красивым, - думал он.
– И Майя всегда любила его. Но прежде он был солидным и даже грозным. А она сделала его теплым, приветливым и радостным».

Сэм стоял в центре личного Эдема Майи, наполненного нежными запахами, пением птиц, рокотом прибоя, и понимал, что она создала то, чего у него никогда не было.

Дом.

Он жил в роскошных, удобных, стильно оформленных комнатах. Искал свой дом, но так и не нашел его. До сих пор.

–  Вот это фокус… - пробормотал Сэм.
– Пока я искал свой дом, она создала свой. И мой заодно.

Он вернулся к машине, чтобы завершить свою миссию. Нужно было добавить свою магию к магии Майи, чтобы это место было защищено дважды.

Он уже заканчивал работу, когда вдали показалась патрульная машина. Следя за ней, Сэм сунул в карман пальто шелковую сумочку с кристаллами. Когда из машины вышла Рипли, приятное предвкушение увидеть Зака сменилось досадой.

–  Интересно, интересно… - Довольная Рипли сунула руки в задние карманы и вразвалочку двинулась к нему. Ее лицо было скрыто козырьком бейсбольной кепки и большими темными очками.

Но Сэм и так знал, что оно твердое как камень.

–  Я объезжаю остров, и что я вижу? Кто-то вторгается в частную собственность и бродит по ней с дурными намерениями.
– Рипли злобно улыбнулась и сняла с пояса наручники.

Сэм посмотрел сначала на наручники, а потом на нее.

–  Рип, я не прочь время от времени пошалить, но ты - замужняя женщина.
– Когда она оскалила зубы, Логан пожал плечами.
– Ладно, шутка неудачная. Но ты начала первой.

–  Закон - это не шутка, Логан. Ты вторгся в чужие владения при свете дня, и я имею полное право заподозрить тебя в попытке кражи со взломом.
– Наручники предостерегающе звякнули.
– И то и другое уголовно наказуемо.

–  Проклятие, я не входил в дом.
– Он об этом только подумывал.
– А если ты считаешь, что можешь надеть на меня наручники за вторжение…

–  Прекрасно. Добавим к этому сопротивление представителю власти.

–  Дай мне поблажку.

–  С какой стати?

–  Я пришел сюда не бездельничать… а помочь. Я забочусь о Майе не меньше твоего.

–  Жаль, что безудержное вранье не наказывается законом.

–  А если это правда?
– Теперь они с Рипли стояли лицом к лицу.
– Я плевать хотел на то, что ты обо мне думаешь! Проклятие, я сделаю все, чтобы этому дому и женщине, которая в нем живет, ничто не грозило! Особенно после того, что чуть не случилось сегодня утром. И если ты думаешь, что сможешь надеть на меня свои идиотские наручники, то сильно ошибаешься!

–  Защищать ее дом - не твоя забота. А если я захочу надеть на тебя, городского пижона, наручники, ты будешь у меня лежать мордой в землю и есть пыль, понял? Какого дьявола ты имел в виду, когда говорил «чуть не случилось сегодня утром»?

Он хотел было огрызнуться в ответ на оскорбление, но вдруг остановился и задумчиво прищурился.

–  Значит, Майя тебе ничего не рассказала? Она же рассказывает тебе все! Всегда так было.

Рипли слегка покраснела.

–  Сегодня я ее еще не видела. Так что случилось?
– Вдруг она побледнела и схватила его за запястье.
– Она ранена?

–  Нет, нет.
– Гнев улетучился, уступив место досаде. Сэм провел рукой по волосам.
– Но была очень близка к этому.

Он вкратце передал Рипли события сегодняшнего утра и смягчился еще больше, когда та смачно выругалась и начала бродить по двору, разыскивая вещь, которую можно было бы пнуть посильнее.

Именно за это он ее и любил.

–  Я не видела на дороге никаких отпечатков.

–  Я уничтожил их после того, как очистил местность, - объяснил Сэм.
– Думал, она расстроится, если увидит их снова. Бог свидетель, это меня тревожило.