Лик тайны
Шрифт:
— Но мы привезли только краски, ты ничего не говорил про холст.
— Ладно, давайте краски!
За неимением холста, Эарен стал наносить мазки прямо на стену. Черная, коричневая, красная и опять черная краска накладывались друг на друга Каждый раз, когда Эарен прикасался кистью к стене, мальчик стонал, как будто испытывал боль. Мать мальчика хотела броситься к Эарену и отнять у него кисть, но Соня ее удержала. А Эарен тем временем наносил на стену спираль черной краской. Он вел рукой так осторожно, как будто боялся, что кто-то невидимый сорвется с привязи и примется опять душить мальчика
Соня заставила себя зажмуриться. Через какое-то время стало совсем тихо. Девушка открыла глаза. Мальчик спал. Его дыхание было абсолютно спокойным. Мазки красок сложились в нечто похожее на змея, да такого жуткого, что при взгляде на него мороз пробегал по коже. Совершенно обессиленный, Эарен стоял, прислонившись к стене, с удивлением глядя на свое произведение. Тишина продлилась всего пару мгновений, а потом все разом загалдели. Мать бросилась к Эарену и принялась его целовать. Художнику еле удалось вырваться.
— Я думаю, что это надо сжечь, — сказал он, указывая на картину.
— Ты волшебник, ты спас моего мальчика! Проси чего хочешь! Денег, золота …
— Мне ничего не надо. Я рад, что сумел помочь. Я не думал, что у меня получится… — Эарену хотелось выйти из дома и глотнуть свежего воздуха.
— Вот, возьми хоть это! — Хозяйка сняла с шеи массивную золотую цепь и протянула Эарену.
— Нет, что ты, не надо! — отстранил он ее руки.
— От даров, врученных от чистого сердца нельзя отказываться, — возразила Соня, взяла у женщины украшение и вручила Эарену.
— Оставайтесь у меня, поживите… Вы теперь самые дорогие гости!
— К сожалению, нам некогда, — сказала Соня, подталкивая Эарена к выходу.
— Поставь наших лошадей в конюшню, принеси нам горячей еды и приготовь две комнаты! — крикнула Соня владельцу постоялого двора.
— Две комнаты? — переспросил Эарен. — Значит, ты сейчас уйдешь к себе, и я тебя больше не увижу?!
— А что ты предлагаешь?
— Соня, возьми меня с собой.
— Сейчас, или вообще?
— И сейчас, и вообще!
— Сейчас у тебя сил нет даже дойти до кровати. А что касается «вообще» — ты же сам понимаешь, что это невозможно. Какой из тебя воин? Ты должен жить в хороших условиях и творить Ты очень одаренный человек. Я думаю, что ты даже сам не знаешь всех своих талантов.
— Мне плевать на мои таланты. Я хочу быть с тобой!
— Увы, это невозможно!
Соня потрепала Эарена по щеке и скрылась в своей комнате.
Утром Соня спустилась вниз и увидела, что Эарен сидит, склонившись над работой. Художник что-то рисовал.
— Ты что, так и не ложился? — удивилась девушка.
Эарен отрицательно мотнул головой.
— Что же ты делаешь?
— Я долго думал. Ты не хочешь остаться со мной, и не можешь взять меня с собой. Я даже твой портрет написать не могу! Я решил подарить тебе свой портрет. Вот возьми,
Эарен взял золотую цепочку, подаренную матерью спасенного им мальчика, прикрепил к ней крохотную картину и повесил Соне на шею.
— Похож. Ну, прямо, как живой! — улыбнулась девушка. —
А это для тебя не опасно?— Не знаю. Но я хочу, чтобы этот портрет был всегда с тобой. По крайней мере, пока ты не найдешь Эйдана и не окажешься в безопасном месте. Пообещай мне это!
— Ну, хорошо. Обещаю.
Соня спрятала портрет под куртку и обняла Эарена. В какой-то момент ей захотелось все бросить и остаться с ним. Но чувство долга взяло верх. Девушка отстранилась.
— Ну все, мне надо идти. Прощай.
— Прощай, — повторил Эарен.
Соня пробиралась к своим. До лесов Пограничного Королевства она добралась почти без приключений, но дальше идти стало гораздо труднее. Местность просто кишела тугаурами — северными союзниками пиктов. Они считали себя хозяевами этой территории, и встречаться с ними Соне совсем не хотелось. Численность тугауров во много раз превосходила численность войска ее брата. Гирканцы терпели поражения одно за другим, и теряли людей. Тугауры теснили их к границе. Можно было вернуться в Немедию и пройти более безопасной дорогой через Бритунию, Но сейчас каждое мгновение было на счету, и Соня решила продолжать пробираться через вражескую территорию. Девушка двигалась по ночам, скрываясь днем в зарослях. Припасенная еда и вино давно закончились, и Соня питалась ягодами и съедобными корешками. Эта еда не давала умереть с голоду, но сил явно не прибавляла.
И вот, наконец, девушка увидела шатры, Это были свои — гирканцы Соня так обрадовалась, что потеряла осторожность. Она побежала через поле. И вдруг — тугауры. Откуда же они взялись? Вначале девушка увидела одного, потом еще одного, и вдруг поняла, что окружена. Похоже, что дикари давно ее выследили и просто хотели взять живой.
Не выйдет! Девушка выхватила меч и с яростным кличем бросилась на врага. Одному ей удалось отсечь голову, другому она проткнула живот. Но, вытаскивая тяжелый меч, она замешкалась, да еще и поскользнулась в луже крови. Дикарь воспользовался ее замешательством и опустил ей на голову рукоять меча. В голове зазвенело, мир потерял четкость и закружился перед глазами.
— Смотри-ка, а это девчонка! — сказал один тугаур другому.
— Да, и какая хорошенькая… — ответил другой.
— Она больше не будет хорошенькой! — первый дикарь мечом прочертил глубокий крест на щеке у девушки.
— Не перестарайся! Это гирканская шпионка, и мы должны взять ее живой.
— Она распорола живот моему брату, и я хочу посмотреть, что у нее внутри!
— Но Ллуг приказал, взять ее живой.
— А мне плевать на то, что приказал Ллуг. Пусти меня! — Дикарь замахнулся. Соня ощутила в животе ужасную боль.
А потом как будто погас свет — девушка потеряла сознание.
— Эйдан, смотри, кого мы обнаружили в разгромленном становище тугауров! Это девушка. Она умирает. Ума не приложу, как она попала в самое логово дикарей.
— Какая девушка? Что вы несете?! О, да это же Соня!.. — Эйдан склонился над сестрой. — Соня, да как же это? Срочно лекаря сюда!..
— Я здесь, предводитель.
— Спаси ее!
— Это невозможно! Посмотри на ее живот. С такой раной долго не живут