Лилия между тернами

Нет! Ни за что! Лучше я найду способ убить себя, чем допущу подобное. Я не позволю появиться на свет еще одному существу, которое Ариман смог бы мучить.

Но успокаивало хотя бы то, что он решил, что нервозные реакции моего тела связаны с приближением периода овуляции.

Утром в день похорон Ариман опять сам одевал меня, причем с особой тщательностью.

— Ты хочешь, чтобы я появилась на людях с этим браслетом на ноге? — кусая губы, спросила я.

— Не волнуйся, любимая, я обо всем позаботился. Благо современная мода позволяет носить очень милые сапожки даже в теплую погоду.

Впервые за эти дни я оказалась на улице и едва смогла сдержаться, чтобы не начать жадно глотать воздух. Казалось, я, как рыба из пруда с застоявшейся, лишенной кислорода водой, попала в свежий горный поток.

Ариман пристально следил за каждой эмоцией на моем лице и, крепко прижав к себе, вел к машине.

Дом, в котором я провела все последние дни, находился в огромном ухоженном парке, и только чуть поодаль был виден высокий глухой забор с колючей проволокой поверху.

— Где Вожак? — раздраженно спросил Ариман у одного из Волков, подводя меня к машине.

— Он написал мне, что прибудет уже на место! — склонив голову, ответил тот.

— Гребаный придурок, — тихо пробурчал Ариман. — Я же велел ему быть здесь к моменту нашего выезда.

Он замер, насторожено озираясь по сторонам, несмотря на то, что нас окружала целая небольшая армия Волков. У меня все внутри зашлось от паники. Неужели он сейчас решит никуда меня не везти, и я должна буду опять вернуться в свою тюрьму? Мне захотелось рвануться и бежать сколько хватит сил. Но вместо этого я обняла Аримана за талию и, прижавшись, нежно провела губами по нервно бьющейся вене на шее, на самом деле желая рвануть её зубами и смотреть, как он будет обливаться кровью. Ариман вздрогнул, и ноздри его раздулись. Он опустил потемневшие глаза на меня, отвлекаясь от осмотра окрестностей.

— Мы можем опоздать, любимый, — прошептала я у его кожи.

— Не переживай, девочка моя, без нас не начнут, — ответил он, резко сглотнув, и усадил меня в лимузин.

Всю дорогу до похоронной конторы я старалась не пялиться по сторонам и смотрела только на Аримана, чтобы не пропустить момент, если вдруг по какой-нибудь причине в его настроении наступит перемена.

На похороны пришло очень много народу, но сопровождавшие нас Волки не позволили никому приблизиться даже для того, чтобы выразить соболезнования.

Ариман держал мою талию внешне заботливым, но на самом деле стальным захватом. Мне даже было трудно дышать.

Сама процедура заняла гораздо меньше времени, чем мне представлялось. Я почти не слышала речей, которые произносили смутно знакомые люди. Гробы, естественно, были закрытыми. Мы с Ариманом были окружены плотным кольцом Волков, которые пропускали только тех, кого Ариман одобрял незаметным кивком головы.

Я осторожно озиралась, судорожно стараясь придумать хоть какой-то способ спастись. Прости меня, папа, я воздам должное памяти о тебе и об остальных, когда сумею вырваться. Если сумею. Церемония подходила к концу, а я так и не видела выхода.

— Ариман, мне нехорошо, — пробормотала я, покачнувшись, как только могилы стали засыпать землёй. — Мне нужно туалет.

Ариман не говоря ни слова, подал знак Волкам и повел меня в сторону конторы. Там мы быстро пошли по коридору, и он вошел вместе со мной в дамскую комнату. Конечно, просить его оставить меня одну было просто глупо. Я умывалась, а мой взгляд метался по помещению в поисках хоть чего-то, способного стать мне оружием. Я прекрасно понимала, что даже если и сработает эффект неожиданности при моем нападении, с пустыми руками мне нечего противопоставить Тени. При том, что Ариман вдвое крупнее и тяжелее меня, он еще и профессионал, закаленный многолетними тренировками.

— Тебе лучше, Доминика? — спросил Ариман, хмурясь и прислушиваясь к какому-то негромкому звуку за дверью.

Мой взгляд упал на тяжелую на вид мраморную урну в углу, и я попятилась за спиной Аримана, молясь, чтобы та не была как-то приделана к полу, и у меня хватило сил её поднять. Ариман продолжал напряженно слушать, слегка склонив голову и глядя на дверь. Решив, что другого шанса у меня не будет, я схватила урну и развернулась, пытаясь обрушить её на затылок Аримана. Но он молниеносным движением ушёл от моего неуклюжего выпада, и урна рухнула на пол, разлетаясь на тысячу осколков. Не выдержав, я закричала в ярости и бессилии и метнулась к окну, уже понимая всю тщетность этой попытки.

— Ах, ты, подлая дрянь! — зашипел Ариман и, схватив меня за волосы, дернул, со всей силы ударяя об стену.

В голове всё поплыло, а рот наполнился кровью. Совершенно безумное от бешенства лицо Аримана оказалось прямо перед моим, и он, сжав мою шею, приподнял меня над полом.

— Ты облажалась, детка! — захрипел он мне в лицо. — Теперь я тебя накажу так, что все прежнее тебе курортом покажется.

У меня уже все мутилось и расплывалось от недостатка кислорода.

— Надо же, какой ты грозный, Аримаша! — раздался презрительный голос Риммана. — Что, когда дело касается баб, то можешь и своими силами справиться, без посторонней помощи?

Ариман резко опустил меня на пол и развернулся, при этом не отпуская моей шеи. Но, по крайней мере, теперь я могла глотнуть воздуха.

— Какого хрена! Охрана! — взревел Ариман.

У меня в глазах чуть прояснилось, и я увидела Риммана. Он стоял в дверях, небрежно привалившись плечом к косяку, и с его опущенных рук на пол капала кровь. Несмотря на удушье и состояние, близкое к истерике, я почувствовала, как мои внутренности сжимаются при одном только взгляде на его такое родное лицо и мощную фигуру. Но тут же я одернула себя. Он такой же как все, помнишь? Он причинил больше душевной боли, чем я могла бы простить или забыть. Просто играл с моими чувствами, как опытный кот с глупым мышонком.

— Песиков своих зовешь? — ухмыльнулся Римман. — Только зря. Они больше тебе не служат.

— Что? — зашипел Ариман, пятясь и увлекая меня с собой. — Ваойленс ни за что не рискнул бы меня предать. Он знает, что я его уничтожу.

— Он тоже так сказал перед смертью. Как, впрочем, еще много интересного. Кстати, ты знал, что у твоих псов очень жесткая иерархия? Или ты никогда не заморачивался тем, чтобы изучить, чем их повадки отличаются от наших?

— Ты сейчас о чем говоришь? — взбесился Ариман. — Какого тебе вообще тут надо! Свали с моей земли!

— Ну, формально-то это пока земля нашей маленькой принцессы, так что приказать мне убраться может только она. А ей сделать это сложновато, пока ты держишь ее столь трепетно за горло, — Римман говорил странным, монотонным голосом, словно все происходящее здесь наводило на него смертельную скуку. — Так вот, я о Волках говорил. Понимаешь ли, они все подчиняются исключительно Вожаку. Закон у них такой. А тебе они подчинялись только потому, что Вожак им приказывал. А Вожаком может быть лишь сильнейший. Или тот, кто бросит вызов и в честном поединке, при свидетелях убьет прежнего Вожака. Правда, варварские у них обычаи? Вот, вроде, живут в цивилизованном мире, а звери зверьми.