Лилия между тернами

— Да какого хрена ты мне тут втираешь, Римман? — заорал Ариман.

— ..ять, вот ты нервный какой-то, Ариманчик! Че, проблемы в личной жизни?

Я смотрела на Риммана и слушала их безумный разговор, и мне самой казалось, что я прямо сейчас тронусь умом.

— Пошёл отсюда на хрен! — зашипел Ариман.

— Так я к чему веду-то… — невозмутимо продолжил Римман. — Дело в том, что теперь, вроде, как я долбаный Вожак всех Волков. Уже где-то час как. Пока кто-нибудь не решится бросить мне вызов. Но это, думаю, будет еще не сегодня. А это значит, что прямо сейчас ты остался совсем один. Без своей армии и охраны. Но знаешь, у тебя есть шанс еще все исправить. Можешь попробовать меня честно убить, например. И тогда ты вернешь себе все, что было, и даже больше. Так что я предлагаю тебе отпустить принцессу и выяснить все в поединке при свидетелях.

Ариман неожиданно рассмеялся жестким, пробирающим до печенок смехом.

— Думаешь, я не знаю, зачем ты на самом деле сюда явился? За Доминикой! Только хрен тебе, Римман. Я не для того землю рыл столько лет и ждал, скрываясь в тени, чтобы тебе её отдать. Она моя! Если я уйду отсюда, то только с ней!

— Ну, в таком случае ты сдохнешь прямо здесь. Тебе не выйти отсюда с Никой. Она, знаешь ли, нужна для моих планов.

— А мне плевать! Если она не моя, то и ничья! — и Ариман снова сжал мою шею. — Я готов сдохнуть, только её забираю с собой! А тебе дальше жить и знать, что ты причастен к её смерти.

На лице Риммана не дрогнул ни единый мускул. А во мне закипало бессилие и злоба. Ну, конечно, он бы не пришел сюда, если бы не был заинтересован в том, что прилагается ко мне.

— Что же, Ники, детка, очень жаль. Бизнес прежде всего. Ариманчик, я твердо нацелен заполучить территорию Барсов. С Ники было бы, конечно, спокойней и, вроде как, законней, но если нет, то что же поделаешь. Хотя, ты была просто великолепна в постели, моя принцесса, — рука у Аримана задрожала, и он глухо зарычал.

Что творит этот чокнутый Римман? Разве он не видит, что Аримана накрывает приступ чистого безумия от его слов? Неужели он просто не может заткнуться? Но Римман и не думал прекращать провоцировать Аримана.

— Интересно, каково это — знать, что ты подбираешь мои объедки, Ариман? Ты ведь всегда хотел нашу принцессу! И каково это — осознавать, что ты столько лет стерег её, а первым поимел её я? — Римман похотливо ухмыльнулся. — Я был первым во всем! Первым узнал, каково целовать этот чудный ротик и наслаждаться тем, как она целует в ответ. Я первый засунул свои гребаные пальцы в неё, и она так охерительно кончила от этого! — Ариман дышал все яростней, и его тело начала сотрясать дрожь. — Я первым узнал, какая она сладенькая на вкус, и облизывал её до тех пор, пока она не отрубалась от оргазмов!

— Заткни свою долбаную пасть! — взревел Ариман, сильнее сжимая моё горло, и я перестала видеть хоть что-то из-за пелены в глазах.

— Почему я должен замолчать? — насмешливый голом Риммана стал громче. — Разве тебе не интересно узнать, как она впервые ощущалась на моем члене? Вся такая узкая и горячая, я едва не сдох, воткнув в неё по самые не балуйся первый раз. Даже и не знал, как это охрененно хорошо — чувствовать, что до тебя там никого не было! И поэтому я тр*хал её снова и снова, на каждом долбаном метре моего дома, на каждой поверхности и у каждой стены.

Аримана заколотило так, словно к нему ток подключили, и он, заревев, отшвырнул меня в сторону и бросился на Риммана, обращаясь в прыжке.

— Ники, беги отсюда! — услышала я голос Риммана прежде, чем здоровенный зверь Аримана подмял его под себя.

Римман обернулся раньше, чем его спина коснулась пола, и два крупных хищника сцепились в смертельный клубок, катаясь по полу и разрывая друг друга когтями и зубами и оставляя следы крови на белом кафельном полу. Зверь Аримана был золотисто-желтым и просто гигантским. Я видела его раньше, и он всегда поражал меня своими размерами. Но серебристо-черный кот Риммана, которого я видела впервые, нисколько не уступал ему. К тому же от него исходило мощное воздействие внутренней силы, которая как ударная волна от взрыва распространялась вокруг.

Я же отползла к окну и оцепенела на какой-то момент, глядя на этот убийственный танец двух ужасающих зверей. Моё сердце сжалось от ужаса за Риммана, но моя кошка взвилась в восторге. Она интуитивно знала, что победа будет за самцом, которого она признала своим, потому что он самый сильный и упорный. Но я приказала ей заткнуться. Кто бы ни победил в этом поединке, если не смогу сбежать — проигравшей буду я. Я должна бежать отсюда как можно быстрее и дальше. Больше никому не собираюсь позволять использовать меня! Но почему-то моё тело отказывалось следовать указаниям разума, и я не могла оторвать взгляда от поединка двух хищников.

Они врезались в дверь кабинки туалета и начисто снесли её, и грохот привел меня в себя.

Я вскочила и стала дергать запорный механизм окна. Он быстро поддался, и я, даже не оглядываясь, выпрыгнула в окно. Мне плевать, кто победит в этой драке! Оба приносили мне только боль и предавали. Каким бы ни был исход, я не собираюсь упускать мой единственный шанс убежать как можно дальше. Ни ради того, чтобы убедиться, что Римман победил, ни ради того, чтобы увидеть, как Ариман умрет, захлебнувшись в своей крови. Иначе я опять окажусь в тюрьме, так или иначе.

Я бежала, огибая здание, и неожиданно мне навстречу выскочил Миша.

— Никуся! — закричал он. — Остановись! Все закончилось!

— Миша? — Господи, как же я счастлива была его видеть! — Миша!

Последний раз я видела его лежащим на асфальте, и из раны на его голове текла кровь. И он был сейчас, пожалуй, единственным существом на свете, кого я рада была видеть. Я бросилась ему на шею, и неожиданно силы покинули меня. Так, словно стержень, помогавший мне держаться все это время, просто рассыпался в пыль. Вся боль, унижения и безысходность, копившиеся во мне эти недели, обрушились разом на меня, разбивая каждую кость в моем теле и делая меня бессильной массой, как только я почувствовала надежную поддержку его рук.

— Забери меня отсюда! — прохрипела я. — Пожалуйста!

Миша подхватил меня, и я обвисла на нём, чувствуя, что просто проваливаюсь во тьму.

Глава 31

Римман.

Моя Ники снова в моем доме и в моей постели. Хотя сама постель-то уже другая, как и вся мебель. Прошлую-то я разнес к хренам, когда она сбежала. Как и многое другое, к чему она прикасалась. Все жалел себя, мудак!

Я сижу на полу возле кровати и смотрю на неё спящую. В ногах кровати по-хозяйски расположился вконец обнаглевший сосед. Я очень хочу вышвырнуть его к чертовой матери, но всерьез опасаюсь того, что этот мелкий говнюк, раздувшийся от своей офигенной значимости, будет единственным, с кем моя принцесса станет говорить, когда проснется.

И это более чем справедливо. Особенно теперь, когда я знаю от Вайоленса причину её ухода, и когда она слышала все то, что я нёс, чтобы переключить на себя внимание Аримана и спровоцировать его атаковать меня.

Я-то четко по её лицу видел, что в тот момент — дай ей свободу и силы — и она оторвала бы мне яйца и запихнула в глотку. Моя дикая кошечка не понимала, зачем я говорю все это. Ну еще бы, женщине ведь не понять каково это — когда тебе выворачивает кишки от сознания, что твоего посмел коснуться другой. И не просто коснутся, а пометить, навсегда впечатать в каждый сантиметр тела любимой. Я знал, что он атакует меня, и мне это было нужно. Потому что напасть сам, пока он в любой момент мог сломать Никину шею, я не мог. Я всегда знал, что Ариман слегка зациклен на моей Ники, но чтобы так! Я и сам чувствую себя малоадекватным, стоит лишь о ней подумать, чего уж теперь греха таить, но в глазах Аримана была чистой воды абсолютная одержимость. Такая, от которой даже мой бешеный зверь почувствовал себя паршиво.