Лингвистические детективы

В заключение ответим на недоуменный вопрос поэта «А почему, не вижу я…», касающийся происхождения этого фразеологического сращения в языке-источнике. По мнению А.Г. Назаряна, оборот entre chien et loup буквально значит «время суток, когда нельзя отличить собаку от волка» (Почему так говорят по-французски. М., 1968. С.162).

Решите сами Чем торгует Лондон щепетильный!

Семантические архаизмы приводятся далее в «родном» словесном окружении (из романа «Евгений Онегин» А. С. Пушкина). Попробуйте самостоятельно прочитать приводимые отрывки, найти слова с устаревшей семантикой и установить то значение, которое они имеют в пушкинском контексте, а затем сверьте свои ответы с моим кратким комментарием.

Но дней минувших анекдотыОт Ромула до наших днейХранил он в памяти своей (гл. 1, VI);Как рано мог уж он тревожитьСердца кокеток записных! (гл. 1, XII);В райке нетерпеливо плещут (гл. 1, XX);Все, чем для прихоти обильнойТоргует Лондон щепетильныйИ по Балтическим волнамЗа лес и сало возит нам… —Все украшало кабинетФилософа в осьмнадцать лет (гл. 1, XXIII); Усеян плошками кругом,Блестит великолепный дом… (гл. 1, XXVII);Когда ж и где, в какой пустыне,Безумец, их забудешь ты? (гл. 1, XXXI);Евгений тотчас на свиданьеСтремглав по почте поскакал… (гл. 1, LII);И сени расширял густыеОгромный, запущенный сад… (гл. 2, I);Везде высокие покои,В гостиной штофные обои… (гл. 2, II); «Сосед наш неуч; сумасбродит;Он фармазон; он пьет одноСтаканом красное вино…» (гл. 2, V);Так точно старый инвалидОхотно клонит слух прилежныйРассказам юных усачей… (гл. 2, XVIII);Для призраков закрыл я вежды;Но отдаленные надеждыТревожат сердце иногда… (гл. 2, XXXIX);Иные даже утверждали,Что свадьба слажена совсем,Но остановлена затем,Что модных колец не достали (гл. 3, VI); Что знала, то забыла. Да,Пришла худая череда (гл. 3, XVII);Пошла, но только повернулаВ аллею, пря о перед ней,Блистая взорами, ЕвгенийСтоит подобно грозной тени… (гл. 3, XLI);И впрямь, блажен любовник скромный,Читающий мечты своиПредмету песен и любви… (гл. 4, XXXIV);Порой белянки черноокойМладой и свежий поцелуй… (гл. 4, XXXVIII, XXXIX); Прямым Онегин Чильд ГарольдомВдался в задумчивую лень… (гл. 4, XLIV);Зима!.. Крестьянин, торжествуя,На дровнях обновляет путь… (гл. 5, II);Ее тревожит сновиденье.Не зная, как его понять,Мечтанья страшного значеньеТатьяна хочет отыскать (гл. 5, XXIV);Меж ветхих песен аль анахаБыл напечатан сей куплет… (гл. 5, XXVII); Вдруг двери настежь. Ленский входит,И с ни Онегин. «Ах, Творец! —Кричит хозяйка: – наконец!» (гл. 5, XXIX);«Зачем вечор так рано скрылись?» —Был первый Оленькин вопрос (гл. 6, XIV);Раздвинем горы, под водойПророем дерзостные своды… (гл. 7, XXXIII);Ее привозят и в Собранье… (гл. 7, LI);И постепенно в усыпленьеИ чувств и ду впадает он,А перед ни воображеньеСвой пестрый мечет фараон (гл. 8, XXXVII); Зачем у вас я на примете?..Не потому ль, что мой позорТеперь бы всем и был замеченИ мог бы в обществе принестьВам соблазнительную честь? (гл. 8, XLIV);Кто б ни был ты, о ой читатель,Друг, недруг, я хочу с тобой Расстаться ныне как приятель.Прости… (гл. 8, XLIX).

Ну, как ваши успехи? Думается, что вы разобрались и данное задание (если не полностью, то в своей основной части) выполнено. Ведь в таких случаях важно прежде всего знать, что среди «своих» слов есть «чужаки», и читать текст внимательно.

Укажем теперь имеющиеся в приведенных отрывках семантические архаизмы (в той последовательности, в какой они в них появляются) и переведем затем их на современный язык. Устаревшие значения здесь имеют слова анекдот, записная, плескать, щепетильный, плошка, в пустыне, по почте, сени, покои, обои, фармазон, инвалид, призраки, затем что, череда, взоры, блажен, любовник, белянка, прямой, торжествуя, мечтанье, куплет, Творец, зачем, своды, Собранье, фараон, соблазнительная и прости. В соответствующих местах «Евгения Онегина» перечисленные слова имеют следующее значение: анекдот – «короткий рассказ о замечательном или забавном историческом случае», записная (кокетка) – «настоящая, истинная, опытная», плескать – «аплодировать» (ср. совре енное рукоплескать), щепетильный – «галантерейный», плошка – «плоский сосуд с фитилем для освещения», в пустыне – «в жизни», по почте – «на почтовых лошадях», сени – «тенистое пространство», покои – «комнаты», обои – «ткань для обивки комнат» (в данно случае – штоф) (раньше обои (поче у они так и названы) не наклеивались, а прибивались особыми обойными гвоздями), фармазон – «франкмасон», «вольнодумец, безбожник», инвалид – «заслуженный воин, негодный уже (по нездоровью или старости) к военной службе», призраки – «мечты», затем что – «потому что» (союз затем что был одним из самых излюбленных причинных союзов поэтической речи. В «Евгении Онегине» он встречается неоднократно, тогда как, например, союз так как Пушкин в художественных произведениях не употребляет совершенно. Исключение составляет использование им этого слова в гл. 2, стр. V), череда – «пора, время», взоры – «глаза», блажен – «счастлив», любовник – «возлюбленный, влюбленный», белянка – «красавица», прямой – «настоящий», торжествуя – «празднуя», мечтанье – «виденье», куплет – «небольшая песня», Творец – «Боже», зачем – «почему», своды – «туннели», Собранье – «дворянское собрание», фараон – «карточная игра», соблазнительная (честь) – «(честь) соблазнителя», прости – «прощай».

А вдруг не то вдруг?

«Читая Пушкина, мы должны, как об этом уже говорилось, постоянно помнить, что многие слова у него выступают в таком семантическом амплуа, которое им сейчас уже несвойственно.

К перечисленным в предыдущей главке можно отнести также и слово вдруг, которое в ряде контекстов обозначает у поэта «сразу, одновременно, вместе». Однако это вовсе не значит, что у Пушкина не встречается и наше вдруг «внезапно, неожиданно». Оно тоже может у него быть. И определить, какое перед нами вдруг (а оно имеет и третье значение – «тотчас, немедленно»), можно, только внимательно и беспристрастно читая соответствующий отрывок. Таким образом, вопрос: «А вдруг не то вдруг?» – не является праздным и должен учитываться.

К чему приводит забвение его, покажем сейчас на конкретном примере.

В предисловии к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин» в «Народной библиотеке» (М.: Худож. лит., 1966. С. 8–9) у П. Антокольского неверное толкование слова вдруг выступает даже в роли одного из аргументов его концепции о трагической сложности в работе Пушкина над романом и окончательности текста последнего. Но дадим слово П. Антокольскому: «Перед нами трагедия самого Пушкина: горестно осознанная им необходимость кончить роман по-иному, чем он был задуман. Отсюда естественный вопрос: является ли находящийся уже более ста лет перед русскими читателями текст окончательно завершенным созданием Пушкина? Или он был компромиссом для автора? На этот счет не может быть никаких сомнений. Сколько бы страданий ни стоило Пушкину сожжение десятой главы и уничтожение восьмой, все равно решение проститься с героем и романом, которое с такой силой звучит в последних строфах и с такой силой закреплено в памяти и в сознании поколений русских читателей, – это решение Пушкина было твердым и безоглядно смелым! Недаром поэт приравнивает его к прощанию с жизнью, к ранней гибели: