Лисёнок для депутата

Быстрым шагом спускаемся с крыльца. Опять впустую потратила непозволительно много времени! Дорогу неожиданно преграждают участницы партсобрания, которые о чём-то спорили, когда мы шли сюда. Пытаюсь обойти их стороной, но они не дают. Начинают говорить уже привычные гадости. Это те же сумасшедшие бабки, что устроили вакханалию у кондитерской? Никого тогда не запомнила, они мне все на одно лицо! Быстро заводятся, кричат, брызжут слюной. Лица перекошены от злости. Они вообще люди?

Иришка пугается, начинает сначала шептать: «Мамочка, кто это? Мне страшно!», а потом плакать. Но бабки не успокаиваются. Одна из них хватает меня за собранные сзади волосы, другая бьёт по лицу. Толкают — несильно, но неприятно. Дочка, вцепившись в меня двумя руками, громко кричит… В памяти всплывают журналисты, которые напали на меня в больничном дворе. Только сейчас мне гораздо страшнее, ведь со мной Иришка, а эти человекоподобные обезьяны, похоже, напрочь лишены ума и тормозов.

В первый момент меня словно парализует от неожиданности. Разве такое вообще возможно, чтобы свора сумасшедших бабок напала на женщину с ребёнком посреди бела дня возле здания районной администрации? Вокруг полно людей, в нескольких десятках метров наверняка дежурит охрана. А мы с дочкой должны в одиночку отбиваться от этих плюющихся ядом бешеных особей?

Но уже в следующий момент во мне просыпается тигрица, готовая во что бы то ни стало защитить своего детёныша. Где-то на подсознании ещё дёргается мыслишка, что нехорошо драться с пожилыми людьми, но после удара по лицу в меня словно вливают озверин. Сразу вспоминается боевое детство в не самом благополучном районе, частые драки с мальчишками, в которых я поднаторела махать кулаками и закалила хулиганский дух. О да, чопорные родители Виктора сейчас бы в обморок свалились, увидев, как их невестка превращается в дикую пацанку-хулиганку!

Иришка, почуяв мой боевой настрой, выпускает руку и цепляется за футболку. Сразу начинаю работать локтями и кулаками, отталкиваю женщин, пытаясь высвободить волосы и вырваться из вражеского окружения. Но божьи одуванчики, на которых, небось, пахать можно, оказываются на удивление сильными и ловкими. Приходится пустить в ход правую ногу, но бабульки не сдаются.

Кто бы победил в этой схватке — предугадать трудно. Всё заканчивается, когда мне на подмогу неожиданно приходит молодой мужчина. Он скручивает несколько боевых обезьян одну за другой и отталкивает их в сторону. Остальные, потеряв уверенность в собственной безнаказанности, уносят ноги.

— Вы как?

— Вроде нормально.

Если не считать истерически рыдающую испуганную Иришку, выдранный клок волос, расцарапанное до крови лицо и трясущиеся от стресса руки.

Обвожу глазами поле боя. Нападавших и след простыл. Зато вокруг толпятся зеваки, записывающие происходящее на телефоны. Какой кошмар! Все эти люди могли прийти мне на помощь, но им было куда интереснее наблюдать за дракой со стороны. Куда катится мир?

Пока я привожу себя в порядок, мой спаситель берётся за телефон и звонит в полицию.

— Малец, — обращается к одному из подростков, который снимал потасовку смартфоном. — Скинь-ка мне своё кино.

После непродолжительных манипуляций с телефонами мужчина возвращается ко мне.

— Зачем вы вызвали полицию? Они же разбежались… — выдаю с сожалением. Я бы тоже побежала на работу, но теперь придётся ждать наряд, ехать в отделение и писать заявление.

— За что они на вас напали? — игнорируя вопрос, интересуется причинами заварухи.

— Смешно сказать. Это — фан-клуб моего бывшего мужа. Видимо, не могут простить мне наш развод. По их мнению, я бросила его в беде.

— А кто у нас муж? — лицо удивлённо вытягивается.

— Хотела бы я вам ответить, что волшебник. Но нет. Он — обычный депутат.

«Подлец и подонок, как и большинство ему подобных», — проговариваю про себя, но вслух озвучить не решаюсь. Мой ответ вызывает у мужчины приступ смеха.

— Н-да-а. Совсем бабы нынче спятили. Муж-то ваш — молодой и красивый?

— Ага. Хоть в рекламе сниматься.

— Тогда всё понятно. Представьте. Дома у них — ворчливый лысый дед с огромным пузом с пенсией в три копейки, на которую ничего не купишь. Или вообще никого. Скучно, никакой радости. Как не запасть на молодого и красивого? Который вдобавок ко всему обещает рай на земле. Ведь так, обещает?

Он снова смеётся.

— Все они обещают. Но это же абсурд! Я тут причём? За что они на меня нападают?

— Вы же сами дали этому определение — абсурд. Так что логику тут искать бессмысленно. Они там что-то себе нафантазировали и живут в своих больных фантазиях, готовые растерзать каждого, кто не разделяет их точку зрения. Хотя обычно они не так агрессивны и ограничиваются словесными перепалками и ядом в соцсетях. Видно, вы задели этих дам за живое.

Он снова улыбается, а мне совсем не до смеха. Потому что не представляю, как обезопасить себя и дочь от этих сумасшедших.

Общение с полицией отнимает два часа драгоценного времени. Иришка капризничает, шкодит, заставляя нервничать полицейских. Мой спаситель меня не оставляет, контролирует составление протокола и все формальности.

В который раз ловлю себя на мысли, что любой женщине нужен мужик, который спасёт её из лап разъярённых обезьян, не даст надурить полицейским и просто будет решать все-все возникающие проблемы. Только где найти такого? Всех рыцарей, похоже, давно разобрали… Вот и у моего спасителя на безымянном пальце поблёскивает обручальное кольцо… Эх…

В кондитерскую возвращаюсь почти к концу смены. Вера снова в расстроенных чувствах.

— Что на сей раз?

— Всё то же.

— Опять приезжал?

— Да! Какого чёрта он каждый раз это делает? И ведь не приходит сюда ко мне, не делает попыток поговорить! Просто паркует машину напротив входа и пялится на окна, как маньяк. Что ему надо?

— Мужики — странные существа. Как их понять — не знаю…

Впопыхах заканчиваю работу. Руки привычно порхают, совершая отточенные движения, а в голове буянят мысли. Как жить дальше? Что делать с этими агрессивными особями, с которыми, как показал сегодняшний день, я могу столкнуться в любое время и в любом месте? И ладно, если бы я. Но они напугали Иришку!

Решение формируется не сразу. Долго сопротивляюсь ему, взвешивая все «за» и «против», но когда мы покидаем кондитерскую, уверенно говорю подруге:

— Верунь, я уеду отсюда. Не могу больше находиться в этом городе. Мне тут даже путёвку в детский сад давать не хотят! У меня есть немного денег, я как-нибудь устроюсь. Может, квартиру куплю или кафе открою. В провинции наверняка цены на всё демократичнее.

Подруга понимает с полуслова. Она видит, как меня потряхивает весь вечер, и одобряет моё решение. Разве можно жить в такой нервной обстановке?

— Лесь, возьми меня с собой, — задумчиво говорит она. — Не могу больше видеть эту машину, стоящую напротив кондитерской, и рвать себе душу. Хочу начать новую жизнь с чистого листа!

Глава 18

Виктор

Дважды прокручиваю видео, чтобы убедиться, что оно — не поддельное. Происходящий на экране бред кажется абсолютно нереальным. И, наверное, я бы не поверил в него, если бы не крик Иришки, который отчётливо слышен на записи.