Лишняя невеста
Шрифт:
Героически справившись с собой, «фиолетовый» поинтересовался хорошо поставленным голосом, эдакий профессиональный диктор с CNN:
– Лейла Вивиана тель Ингивальд?!
– А? – интеллигентно переспросила я, не понявшая ни слова и, если честно, не вполне пришедшая в себя после полёта и падения.
– Оно не понимает человеческой речи! – патетично возопила дама в розовом и для усиления эффекта решила картинно упасть в обморок.
Видимо, рассчитывала, что её подхватят стоящие рядом кавалеры, но вниманием всех кавалеров в этом зале владела ваша покорная слуга, в связи с чем пышнотелая красотка грохнулась на такую же пышную, как сама, небесно-голубую
Но когда «розовая» дама грохнулась всем своим немалым весом на юбку «голубой» … раздался предательский треск ткани. И на одну юбку в этом зале стало меньше. В итоге «голубая» дама осталась в синем верхе платья с воротником-стойкой под самый подбородок и с длинным рукавом, а ниже пояса… Ниже пояса на даме, сжимающей в пальцах молитвенник были… кожаные трусики в заклёпках. Да-да, те самые, с рекламы сайта интим-магазина. Потаскушечные такие трусики.
Надо сказать, я впервые видела такое чудо – чтобы человек с нормальным цветом лица в один момент становился красным, словно в голове его вспыхнула цветная новогодняя лампочка.
«Голубая» дама сказала: «Ах!» и попыталась пинком согнать «розовую» со своей юбки, что было не так-то просто, учитывая, что «розовая» успела разглядеть сии «труселья для веселья» и прогоняться не спешила, изображая контузию не только от падения, но и от чувства «поврежденного благонравия». Вишенкой на торте выступали ботфорты, которыми «голубая» и пинала «розовую» – чёрные, лаковые, до середины бедра, в общем, всё, как в «документальных» фильмах…
Ночь у меня выдалась нервная, напряжённая, а поэтому глядя на сие противостояние «розового» и «голубого» я не выдержала и прыснула. После чего снова завладела всеобщим вниманием.
«Голубая» дама, которая спихнула-таки «розовую» со своей юбки и одним рывком натянула её на место, посмотрела на меня как будто даже с благодарностью.
А вот «розовой» мой смешок пришёлся не по душе.
Всячески повисая на мужественных руках – кавалеры, стоящие рядом, всё-таки подсуетились, правда, одаривали при этом восхищёнными взглядами не даму в беде, а её «голубую» подругу, «розовая» патетично воскликнула писклявым контральто:
– Оно – дикое! Я его боюсь! – при этом не замедлила тыкнуть в меня пальцем с перстнем.
– Это восьмая невеста серебряного герцога! – наставительно сказала «голубая» дама. – Лейла тель Ингивальд!
«Розовая» выразительно фыркнула и сделала глубокий вдох, собираясь, видимо, разразиться некой обличительной тирадой, направленной на нас обеих – и на «голубую», и на меня.
Глава 12
Но я к этому моменту успела более-менее прийти в себя.
В конце концов, попадание в этот блистательный зал, полный напомаженных граждан не самое странное, что случилось со мной этой ночью. Ну честно. Помня, что счёт идёт на минуты, если не на секунды, я изо всей силы зажмурилась в попытке сконцентрироваться и, как могла, настроилась на возвращение в свой мир. Как можно ярче представила наш с Майклом дом на Черри-стрит, свою спальню, себя же, лежащую в расстеленной постели с любимым фисташковым бельём… Или Майкл не стал утруждаться и сгрузил меня на кожаный диван внизу?
Вся поверхность кожи вдруг странно зазудела и нагрелась, как будто в меня плеснули
горячим воском для эпиляции, причём со всех сторон.Мрамор – или что там подо мной – тоже нагрелся, укусив за голые колени и тыльные части стоп. Я ойкнула, но моё тихое «ой» потонуло в воплях окружающих.
Помимо ординарных «ахов» и «охов» преобладали следующие:
– Й’эвили!
– Смотрите, й’эвили!
– Чародейка…
– Значит, и правда, Ингивальд…
– Из Ингивальд или нет, но это й’эвили! Нет никаких сомнений!
– Да что вы несёте! Герольды сказали вам, что это Ингивальд! Сила Оракула выбрала её! Какие ещё вам нужны доказательства, леры и лейлы?!
Хуже всего, что в теле появилась та самая едва уловимая дрожь, знакомая, которая сопровождала меня в переносе в этот самый зал.
Видимо, какой-то заработавший некстати магический артефакт притянул меня, активировавшую магическую силу, как магнит, выдернув из процесса перемещения.
Вот ведь булшит! Как же не вовремя-то…
И эти их вопли только отвлекают, не дают сосредоточиться…
Я закрыла лицо ладонями, изо всех сил настраиваясь на перенос домой. Кожа буквально запылала, камень подо мной раскалился, но меня это, кстати, ни капли не напрягло. То ли дело в этом теле, то ли в силе й’эвили, магии, не знаю… Но мне очень, очень нужно постараться вернуться!
К сожалению, одними воплями народ не ограничился.
Меня самым бесцеремонным образом стащили со стола, причём, судя по сдавленным стонам, те, кто стаскивали, в отличие от меня, обожглись, и, подхватив под локти, потащили куда-то.
Выведенная из себя столь бесцеремонным обращением, я сопротивлялась изо всех сил: дёргалась и брыкалась, как могла.
– Пустите! Вы не имеете права!! Отпустите! Сейчас же! Мне домой надо, как вы не понимаете! Оставьте меня в покое!!
Но двое мужчин – в таких же пиджаках, что и «фиолетовый», только, в отличие от него, в чёрных и с более скромной отделкой – держали крепко.
«Фиолетовый» же плясал вокруг и призывал «лейлу Вивиану» успокоиться, взывал к чести древнего рода, просил «не разыгрывать представление на Отборе его серебряной светлости». В общем, нёс какую-то чушь, которая ни о чём мне не говорила.
– Какой ещё Отбор?! Какой герцог? Вы в своём уме?! Отпустите, сейчас же! Пустите же, кому говорю!!
По лицам окружающих, их восклицаниям, репликам было видно, что они разделились на два лагеря, одни патетично восклицали, что нужно вернуть «эту зверушку», то есть меня «в то болото, откуда она вылезла», другие же бубнили что-то о священном выборе Оракула, и раз Он решил, что в Отборе его серебряной светлости будет восемь невест, а не семь, то так тому и быть!
Тем временем меня дотащили до тех самых блондинки и рыженькой на постаментах и обнаружилось, что таких постаментов всего семь, и на каждом из них стоит по нарядной девице, а за постаментами возлегает огромный лев из того самого, «тёплого» мрамора.
Могучий зверь застыл, вытянув перед собой лапы. Выполнен лев так искусно, что кажется, вот-вот встанет и зевнёт во всю гигантскую пасть… или же бросится прямо на нас, кто знает… Потрясающе живая работа! Респект творцу сего!
Конец воцарившейся катавасии положил, как ни странно, «фиолетовый», который (довольно быстро) понял, что увещевания его исчезают втуне, и ка-ак рявкнет на весь зал:
– А ну, тихо все!! Устроили из Представления Невест его серебряной светлости балаган!!!
Чей-то робкий, но с ноткой ехидства, голос заметил, что «его серебряная светлость сами, мол, на Церемонию Приветствия Невест не явились», в связи с чем «не мешало бы прояснить, верны ли слухи, что герцог передумал принимать наследие», а значит, Отбор отменяется.