Листы дневника. Том 2

Исконно русское звучит во всем, что творил Мусоргский. Первым, кто меня познакомил с Мусоргским, был Стасов. В то время некие человеки Мусоргского чурались и даже находили, что он напрасно занялся музыкой. Но Стасов, могучая кучка и все немногочисленные посетители первых Беляевских [66] концертов были настоящими почитателями этого русского гения.

Может быть, теперь и вся жизнь Мусоргского протекла бы под более благоприятным знаком. Может быть, теперь сразу бы поняли и оценили и озаботились о лучших условиях для творчества. Может быть… а может быть, и опять не поняли бы, и опять отложили бы настоящее признание на полвека, а то и на целый век — всяко бывает. Добрые люди скажут, что невозможно и представить себе, чтобы сейчас могли происходить всякие грубые непонимания, вандализмы и несправедливые осуждения — так говорят оптимисты — пусть же многие уроки прошлого послужат для улучшения будущего.

66

Русские симфонические концерты и русские квартетные вечера, организованные Беляевым Митрофаном Петровичем в Петербурге.

Радостно слышать, что русский народ будет праздновать столетие Мусоргского. Значит, оценили накрепко. Будет поставлена "Хованщина". Поймут, что не нужно делать несносных купюр, не следует самовольничать, изменяя текст, — пусть встанет во весь рост создание великого русского творца. Чем полнее, чем подлиннее будем выражать великие мысли, тем большим неиссякаемым источником они будут для всего народа.

Слава Мусоргскому!

"Из литературного наследия"

Века

Врубель как-то говорил мне: "Занятно было бы взглянуть на наши картины лет, этак, через триста. Пожалуй, и не признали бы". Даже на самых кратких расстояниях в течение полувека и то выступают всякие неожиданности. На картине Куинджи в небесах проступила лишняя мельница. У Сарджента выявился второй профиль. У старых итальянцев можно различать записанные головы, переставленные руки — все это сделано не реставраторами, а в процессе работы. Нежданные проявления произошли даже при пользовании сравнительно несложными красками. А что же будет теперь, когда с каждым годом фабриканты неустанно предлагают новые краски и клянутся в их прочности? В то же время старинные, давно известные краски объявляются предательскими и никуда не годными. Но между изгнанниками имеются и такие, которые простояли несколько веков. Вспоминается, как при одной постройке предполагались своды по образцу старой псковской церкви. Инженер нашел такие своды непрочными. В пылу своих доводов инженер забыл, что осужденные им своды отлично простояли с двенадцатого века и не отказываются выстоять еще несколько веков. Но все-таки недоумение Врубеля незабываемо. Думается, что через три века многие современные нам картины сильно изменятся. Некоторые останутся в дымке сна, а другие воспримут цвет сапожного голенища. Уж лучше первое. Одни мастера весьма заботятся о сохранности своих творений, а другие, увлекшись самою работою, совершенно забывают о вековых судьбах.

Сложная вещь — века. Никто не знает, что отольется в их горниле. Археологи скажут спасибо и Дарию за его начертания на скалах, и пожалеют, что Александр Македонский мало отметил свой путь. Теперь его знаменательные остановки устанавливаются по догадкам со всякими филологическими мучениями. А что бы стоило оставить на скале начертание! Что было бы с законами Хаммураби, если бы они не запечатлелись на камне?! И кто разгадал бы египетские иероглифы без спасительного камня, найденного французскими солдатами. Кто-то скажет, что каждая земная надпись уже тщета и суета. Но скажет это не историк и не археолог. В минуты "благодушия" Боткин брал меня за руку и сладко говорил: "По всем вероятиям, вы меня хоронить будете, а может быть, еще я вас похороню".

[1939 г.]

"Из литературного наследия"

(Опубликовано без последней фразы)

Зарождение легенд

Конлан в своей монографии сообщает: "Говорят, что Стравинский получил идею для этого балета ("Священная Весна") во сне, виденном им в 1900 году в Петербурге. Он видел балет, величественный, как какая-то скульптура, как каменное изваяние, как необычно грандиозная фигура. Отсюда станет понятным, почему был приглашен для создания декораций к нему именно Рерих, художник неолитического воображения".

Не знаю, когда и какие сны видел Стравинский, но на самом деле было так. В 1909 году Стравинский приехал ко мне, предлагая совместно с ним сочинить балет. Поразмыслив, я предложил ему два балета: один "Весна Священная", а другой "Шахматная игра". Либретто "Весны Священной" осталось за малыми сокращениями тем же самым, как оно появилось в 1913 году в Париже. В "Шахматной игре" предполагалось действие, происходящее на шахматной доске, а в вышине появлялись огромные руки, ведущие игру. Но тогда эта вторая идея была отложена. Нечто подобное могло происходить как с шахматами, так и с картами, но шахматное действо мне казалось эффектнее. Непонятно, откуда могла появиться версия, сообщаемая Конланом. Очевидно, он ее слышал в Париже. Неизвестно, шла ли она от самого Стравинского или же в качестве кем-то сочиненной легенды. Вспоминаю этот эпизод только для того, чтобы еще раз подчеркнуть, насколько часто факты колеблются в легендарных передачах.

За все время работы в разных странах нам приходилось встречаться с самыми разнообразными изобретениями. Говорят, что восточные народы особенно склонны ко всяким шехерезадам, но на деле и Запад в этом отношении не уступает Востоку. Сколько раз приходилось слышать удивительно измышленные сказки! Эти повествователи, видимо, совершенно не стеснялись неправдоподобностью. Однажды Куинджи, услышав одну из таких легенд обо мне, сказал сочинителю: " Вы успели одновременно сделать его не только всемогущим, но и вездесущим. По вашему рассказу я могу заключить, что он был одновременно в двух местах". Оставалось непонятным, к чему сочиняются всякие неправдоподобные легенды. Всегда ли это делается со злостною целью или же иногда это происходит просто по старинной пословице для красного словца? Будем добры и предположим второе.

[1939 г.]

"Из литературного наследия" (Опубликована первая половина очерка).

Ступени

На север от нас высится снеговой перевал Ротанг — путь к Тибету и Средней Азии. Кроме проложенной теперь тропы, к этому перевалу ведут еще какие-то старинные большие ступени, сложенные из грузных камней. Рассказывают, что эта богатырская лестница когда-то сооружена Гесэр-Ханом. Вообще все гигантские сооружения, неведомо из каких веков сохранившиеся, принято посвящать мощным героям. На юг от нас на холме — развалины дворца Пандавов. На запад на самой вершине горы еще видны какие-то развалины и при них тщательно выложенный водоем. Особенно поразительно бывает среди зарослей встретить заброшенный, но когда-то бережно устроенный водоем или какие-то неведомые ступени к чему-то давно не существующему. Последние дни богаты нежданными прекрасными археологическими находками. В Египте открыты сокровища фараона Шешонга. Эллада открыла превосходные дельфийские памятники. Найден дворец Нестора со множеством каких-то иероглифических надписей. В Афганистане исследуется древний центр Бактрии — Балк, в котором развалины тянутся на 16 миль. Сделаны новые счастливые открытия в русском Туркестане, на Алтае, в Монголии. Точно бы земля хочет напомнить, какие неоспоримые памятники древности повсюду еще захоронены. Индия вся полна еще не вскрытыми древними поселениями. После Хараппы, Мохенджодаро [67] постоянно наталкиваются на холмы, являющиеся курганами древних городов. В одной нашей долине, судя по записям древних китайских путников, процветало четырнадцать буддийских монастырей. Ни одного сейчас не осталось. Сохранились лишь неясные предания, что недалеко от наших мест скрыты со времен иконоборчества Ландармы древнейшие буддийские манускрипты. Как всегда говорится, что в сужденное время и эти древности выйдут наружу. Очень замечательно, что обращается внимание и на исследование затопленных морем городов. Обнаруживаются ступени и в глубины и на высоты.

67

Остатки городов 3–2 тысячелетия до н. э. в Пакистане.

История нуждается в новых вещевых подтверждениях. Многие проблемы оказались гораздо сложнее, нежели было принято думать. Человеческие сношения тонут в глубине веков. Многое должно быть отодвигаемо в давние тысячелетия. На все мода. Одно время была мода все приближать, а затем возникло желание отдалять, но истина часто бывает посередине. Особенно трогательно в густых зарослях найти древние ступени, ведшие к каким-то несуществующим твердыням. Помню, когда мы нашли осколок полированного мрамора среди зарослей, сколько размышлений возникло…

(1939 г.)

Публикуется впервые

Единомыслие

Много говорилось о преемственности и о подражании, но совершенно упускались из виду очень важные причины такой преемственности, или одновременного возникновения идей. Между тем во всех областях искусства и науки можно постоянно убеждаться в поразительном единовременном возникновении совершенно подобных выявлений. Невозможно обвинять подражание или заимствование людей, которые по географическим и прочим условиям даже не могли вообще знать о возникновении где-то таких же или почти подобных проявлений. В истории искусства можно найти много примеров, когда почти та же композиция или очертания человеческой фигуры являются как бы возродившимися формами чего-то уже давно бывшего и не знакомого автору. На эту тему можно бы собрать интереснейший большой труд, наполнив его примерами из самых различных творческих областей.

Бывали случаи, когда тот или иной автор с изумлением находил свои выношенные внутри себя образы на каком-то отдаленном произведении.

Автор мог совершенно искренно сказать, что того произведения он никогда не видал. На это скептики могли возразить, что, может быть, и видел когда-то, но забыл. Не будем исключать и такой забывчивости, когда из давних хранилищ сознания вдруг выплывают образы, давнымдавно там схороненные. Но сейчас, в век радиоволн и передачи мыслей на расстояние, можно найти и другие причины такого единомыслия. Именно назовем эти неожиданные проявления, часто так сходные между собою, единомыслием. В пространственных своеобразных радиоволнах носятся идеи и концепции, и люди одинаковой восприимчивости подхватывают их часто в самых удаленных углах земли. Еще недавно такое рассуждение о силе мыслей считалось бы идеалистической сказкой. Но сейчас благодаря новейшим научным достижениям можно вполне убеждаться, что без всяких обвинений в заимствованиях и в подражаниях можно утверждать, что разновременно и в различных местностях могут мощно выявляться совершенно схожие образы. Художники, писатели, ученые могут подтвердить, как часто они бывали обуяны одними и теми же заданиями. Это явление и есть превосходное единомыслие, о котором человечеству следует неотложно подумать. Пространство полно идеями и приказами.