Лот номер Золушка

Моя внезапная покупка на аукционе была фениксом без определения в Свет или Тьму. Тусклый свет ауры сообщал, что её магия заблокирована. Но как раз от магических ударов я защищён. А вот ведьмы коварны и полны сюрпризов. Стоит только вспомнить о силе Валери, нынешней императрице империи Тринаты и супруге моего императора и друга Доминика. Она могла использовать сигмы и призывать стило даже с блокиратором на руке.

Девушки склонили головы. Само собой, не стали спорить. А вот Аркет не скрывал недовольства.

– Она избита, – сообщил он мне сердито, когда я закрыл за нами дверь моей спальни.

Жан Аркет был известным мастером меча и занимался подготовкой дворцовой стражи. Вот только судьба свела его с Валери. На него наложили приворот, чтобы он помог осуществить её похищение. План врагов провалился, он признал свою вину, пусть действовал и не по своей воле. Естественно, Доминик отнёсся к нему справедливо, принял, что он был под воздействием, но не мог смирить свою ревность, потому отправил его с дипломатической миссией в Аклихан. Оставалось непонятным, за что он сослал в эту ледяную страну и меня?

– Это не наше дело, – возразил я ему.

– Ты только что купил на аукционе феникса, – напомнил он насмешливо, а в серых глазах мелькнул свет магии.

В его рогах тоже зажглась сила, демонстративно касаясь моих ментальных щитов. Похоже, Жан выказывал своё непонимание моими действиями.

– Решил поддержать местные традиции, – соврал я, легко отбивая его атаку.

В Тринате достаточно хороших дипломатов, но Доминик отправил меня, между прочим, главу его службы безопасности. Я привык отводить удары врагов от императора, а не сражаться на поле фальшивых улыбок и лживых речей.

– Но увёл личную игрушку принцессы, – сообщил Аркет то, о чём я начинал догадываться. – Судя по разговорам, Маргрет жестока и своенравна. Возможно, потому Блэр избита и… направлена к твоей пташке.

– Соуль. Её зовут Соуль, – поделился, задумчиво постучав пальцем по подбородку. – Попробуй выяснить подробности о ней. И о ведьме тоже.

– Конечно, – кивнул он с готовностью.

– И, Жан, я видел, как ты смотрел на Блэр. Притуши свои желания.

Мы не были друзьями, но не являлись врагами. Вот только меня назначили главным в делегации, потому я не мог допустить возникновения проблем. Оставалось надеяться, Жан прислушается к моей просьбе. Не хотелось бы приказывать.

– Надеюсь, ты применишь свой совет на себе, – холодно ответил он и направился на выход.

Я поморщился, глядя ему в спину. От него веяло раздражением. И оно было оправдано. Не о поддержании традиций союзной страны я думал, когда делал ставку на аукционе.

Соуль выполнила мой приказ безукоризненно. Меня ожидал накрытый к ужину стол. На балу действительно не было возможности уделять время еде, меня интересовал разговор с королём и его детьми, текущие дела, новости, отголоски чужих мыслей и чувств. Император Тринаты и мой друг Доминик возложил на меня важную миссию: мне следовало договориться о строительстве в Аклихане ведьмовского столба, что станет поддержкой портальной сети и в дальнейшем поможет закрытию Разлома. Чтобы добиться своих целей, стоило действовать осторожно, избегать ультиматумов, угроз и столкновений, но пресечь наглые условия. В конце концов, столбы строятся не из прихоти, а чтобы избавиться от общей для всего мира беды.

Король производил впечатление адекватного человека, да и в его стране будто не происходило особых волнений во время закрытия границ. Зато сейчас, когда оба его ребёнка подросли, явно возникала опасность для его правления. Принц тоже выглядел беззлобным и верным отцу, но каким-то рассеянным. Принцесса, казалось, относится со снисхождением ко всем в зале, даже к демонам, и люто ненавидит Соуль. Когда принц вожделеет огненную пташку. Их эмоции не могли скрыть никакие артефакты. Как и страх причины их чувств. Соуль боялась обоих.

Только как безобидная на вид девушка заслужила подобное отношение? Она не казалась опасной или способной навредить, наоборот, готова была защищать Блэр даже от Жана, пусть и жутко его боялась. Разве что можно понять желания принца. Соуль была привлекательной девушкой. Скорее, огненным цветком, редким нектаром, чем птицей, привлекающим нежно-пряным ароматом. Невысокая, хрупкая, трогательная в своей беззащитности. Большие пламенно-карие глаза смотрели на мир будто в непонимании о его жестокости. Мягкие волосы казались жидким мёдом. На золотистой коже искрами блестели веснушки. А пухлые губы манили ощутить их мягкость. Уверен, на вкус они словно мёд. Платье на ней сверкало сотней кристаллов, а корсет так яростно сжимал талию, что, казалось, её можно обхватить ладонями.

Соуль опустила голову, смутившись моего взгляда, и тогда я опомнился. Точно ли меня направляла жалость, когда прозвучала моя ставка? Глядя на девушку и ощущая её аромат, я терял прошлую уверенность. Мысль о том, что огненная пташка Аклихана принадлежит мне, будоражила кровь и приносила внутреннее удовлетворение. Впрочем, это не означало, что я забуду о своих обязанностях и пересеку черту.

– Давай я помогу тебе с корсетом, ты переоденешься и тоже поешь, – предложил я мягким тоном.

Карие глаза изумлённо распахнулись.

– Или скажешь, смогла что-то поесть на балу со своим корсетом? – уточнил чуть насмешливо.

Она отрицательно качнула головой, но продолжала пребывать в ступоре.

Тогда я приблизился, развернул её к себе спиной за плечи и взялся за шнуровку платья.

– Не бойся, тебе ничего не грозит, – заверил её, принявшись распускать тесьму, и направил лёгкие ментальные волны воодушевления. В них я был сильнее всего. – Ты сможешь вздохнуть свободно без корсета и поесть, а потом лечь спать и отдохнуть, не опасаясь за свою честь. Ведь это хорошо?

Соуль закивала и часто заморгала, словно пытаясь сдержать слёзы. Но хоть больше не сжималась, стояла почти спокойно, пока я ослаблял шнуровку. А вот во мне от близости красивой девушки и собственных действий по её разоблачению поднималось возбуждение, но я держал чувства в узде. Верхнее платье вскоре сдалось и с тихим перезвоном камней опустилось на пол. Соуль осталась в белом нижнем платье, более тонком, но тоже достаточно закрытом, чтобы можно было помнить о приличиях.

– Осталось немного, – шепнул я возле её уха, принимаясь за корсет. Грудь девушки вздымалась всё сильнее по мере того, как он ослаблял хватку. – Теперь легче?

Соуль вновь закивала, глянув на меня из-за плеча с улыбкой, но вдруг вздрогнула и спешно отвернулась. Видимо, увидела всполохи магии в моих глазах.

– Меня можно не бояться, – напомнил ей я, потянув корсет, чтобы окончательно его расслабить.

Соуль удержала его на талии, не давая ему сползти на бёдра. Ткань платья соскользнула ниже, обнажая изящную спину с протянувшимися на лопатках двумя светлыми шрамами, что остались после срезания крыльев.

– Мне жаль, – не сдержавшись, я погладил кончиком пальца тонкий рубец. – И не согласен с королём…