Ловушка для Ангела

Растроганный, взял пакет из маминых рук.

— Спасибо, мамуля! — обнял самую родную мою женщину, и поцеловал в волосы. — Я побежал.

— Да, конечно, сынок, иди!

* * *

Черт, подушки! Совсем о них забыл. Пришлось разворачиваться и ехать в универмаг. И только когда купил эти чёртовы новые гипоаллергенные подушки, одеяла, да прочей бытовой лабуды, понял — я полный тюфяк. Она меня сделала своей аллергией, улыбочками, страстностью, эдемскими цветами. Блядь! Не возьмёшь, не получишь ты от меня нежности, я буду относиться к тебе соответственно, по-скотски!

Подушки из принципа оставил в машине. Нет, все же прихватил одну для себя. Лина обойдется и без этой постельной принадлежности.

Дом встретил меня полной тишиной. Отчего-то закрался страх, а вдруг Ангел от меня улетела?! Бегом направился в комнату, где держал Лину. Нет, слава богу! Ангел, закутанная коконом в одеяло, прислонившись головой к батарее, сидела на матрасе, который я ей выделил в качестве постели, и несмело улыбалась, словно рада меня видеть. Неврастеник, блин! Куда она могла улететь, ты же заковал Ангела в кандалы.

— П-привет, Ан… — не договорила, видно, вспомнила, что я возражал против такого обращения.

— Здравствуй, Ан… — не договорил, поскольку вспомнил, что обещал обращаться с ней по-скотски.

— Здравствуй, сука, ползи суда. У меня застоялось, давай быстренько повторим горловой минет.

Несмелая улыбочка сползла с прелестного личика.

* * *

— Алло, Глеб Георгиевич.

— Что-то ты совсем ранком, Влад.

— Так вы говорили, не откладывая, доложить, когда с братом потолкую.

— Слушаю тебя, Владик. Есть новости?

— Данька клянется, что не знает, куда делась Лина. Они общались буквально несколько дней назад по телефону, сестра была веселой и ничегошеньки не говорила о том, что куда-либо собирается.

— Влад, ты хорошо спрашивал?!

— Обижаете, Глеб Георгиевич, более чем. Да его и спрашивать особо не надо, он за своего сыночка что угодно расскажет. Верещал, как потерпевший, когда я его на ручки взял, да легонько по щечкам пухлым похлопал. Мне кажется, Данил не врет. И вообще, всё это выглядит странно.

— Так… — собеседник на миг замолчал.

— Что будем делать, босс?

— Хрен его знает! Пока оставь людей проследить за братишкой.

— Может, Лина не сама свинтила, а добрался до неё кто-то.

— Я сам уже думал об этом, Влад. Но тогда почему документов нет и денег. Ладно, возвращайся, я пошлю рябят по вокзалам поспрашивать. Ну, и конечно, нужно будет проверить всех, с кем мы задействовали Лину.

Глава 23

Проснулась я от тычка ногой в бок… Не очень болезненного, скорее, унизительного.

— Вставай, Сука! Возникла парочка вопросов к небесному гребаному ангелу!

Неспешно поправила сбившиеся после сна волосы и посмотрела как можно спокойнее в глаза своего персонального маньяка.

— Что это, Лина?!

Сердце пропустило удар, один, второй, третий, четвертый, а потом забилось, точно сумасшедшее. В мужских руках были многочисленные фото и заметки о моем Андрее из маленького коричневого чемоданчика, который я хранила на верхней полке антресоли шкафа.

— Мать твою, что это за алтарь, Лина?!

Как же мне объяснить свое психическое расстройство. Ведь не только он сошел с ума в желании отмстить, я тоже свихнулась на моем Андрее. Жаль только, что картинки, засевшие в моей голове: благородного, остроумного, притягательного и немного циничного бизнесмена, совсем не совпадали с действительностью.

— Блядь, я спрашиваю, что это, Ангел?!

— Разве ты не видишь? Фото, — постаралась ответить как можно спокойней, — твои фото…

— Но почему их так много, вся моя подноготная практически?!

— Мне просто нравилось смотреть на тебя, ты красивый мужчина, Андрей.

И тут же получила болезненную оплеуху по губам.

— Не ври, Ангел!!

Так и знала, что Евдокимов не поверит правде, уж слишком она фантастично звучит.

— У тебя ко мне какие-то личные претензии?! Неужели именно ты задумала эту ловушку?! Где я перешел тебе дорогу, Ангел?! Где?! — заорал Андрей не своим голосом.

Смешно, вот до чего он дошел в своих размышлениях. Пусть будет так, пусть считает, что именно я организовала эту историю с изнасилованием. Главное, чтобы Евдокимов перестал искать Глеба Георгиевича.

— Знаешь, чем ты перешел мне дорогу, Андрей, ответ на поверхности, ты меня уволил. Вот так походя, взял и уволил. Едва взглянув, лишил возможности нормально зарабатывать. Ненавижу таких вот хозяев жизни, которые, не задумываясь, ломают судьбу других людей.

А ведь эти слова я говорю сейчас совсем не Евдокимову, Моргунову.

— За это не сажают на шесть лет, Ангел! Это слишком несоизмеримо… — потрясённо прошептал Андрей.

А по моим щекам потекли слезы, выдавая мои чувства и ломая только что выдуманную сказочку.

— А кто сказал, что ответ должен быть соизмеримым, Андрей?!

Если бы ты только знал, какими несоизмеримыми бывают ответы. Я вот ни о чем плохом в отношении других людей никогда не помышляла даже, но стоило попасть в руки возомнившего себя всемогущим ублюдка, и всё, ловушка захлопнулась, причем не только для меня, но и для тебя, милый.

— Ты! Да ты! — зло зашипел Евдокимов и замахнулся.

Зажмурилась в ожидании удара, сжалась маленькой испуганной птичкой. Сейчас ты и лишишься своей прекрасной головы, Ангел.

Но удара не последовало. Последовал рык, сначала злой, потом обреченный. Затем Андрей больно схватил меня за волосы. Темные глаза, прожигая огнем, посмотрели в мои зрачки… Не знаю, что он пытается там увидеть и прочитать. Мужские пальцы почти ласково стали гладить мой подбородок. А взгляд жжет, жжет, похлеще настольной лампы, которую он когда-то использовал. Глаза от обилия огня заслезились… А я вдруг сделала немыслимое, обнимая, заскользила руками по его широким плечам. Оттолкнул. А затем, буквально через секунду, навалился сверху, нетерпеливо шаря по моему телу и раздвигая ноги. Злость переросла в желание, отчаянье превратилось в вожделение. Приглашающе задвигала бедрами навстречу бугру в его спортивных штанах. Андрей молниеносно стащил их с себя и снова возбужденной обнаженной массой бухнулся сверху моего тела. Между влажных губок вклинился его мощный член. Черт, закусила губы, чтобы не кричать от блаженства, черт, а руки сами по себе прошлись по широким плечам, спине, легли на мужские ягодицы, легонько их сжимая и царапая. Он завыл прямо в мое ухо, вызвав жаркий поток мурашек по коже.