Лунное сияние

Адам откинулся на спинку кресла, взглядом не отпуская мужчину напротив себя. Было видно, что к тому пришел откат от стресса, испытанного накануне, и усталость явно проглядывалась в каждом движении, каждом слове, каждом вздохе.

— Твою группу стоит расформировать — то, что Солнцева сделала за две недели, они не могли сделать месяцами. Это не обсуждается, Виталий. А по поводу нее самой… Я обдумаю и сам скажу ей об этом.

— Как скажете.

— На сегодня свободен. Предлагаю провести остаток дня в поиске кандидатов.

Вит попрощался, поблагодарив и еще раз извинившись перед начальником, и покинул его кабинет. Как только дверь за ним закрылась, Адам вновь обратился к досье на девушку. В нем она выглядела немного иначе — красные пряди были розовыми. Безусловно ее успехи и заслуги впечатляли. Умениями, которыми обладала девушка, не каждый его сотрудник мог похвастаться. Сделав пару звонков и получив отличные отзывы и зависть бывших работодателей, мужчина пришел к одному выводу. Контракт подразумевал полугодичную работу, причем увольнение было исключено. Ну только если она захотела бы выплатить огромную неустойку. Виталя постарался, заключая контракт. Девушка либо не обратила внимания на это, либо слишком доверяла другу. Рука мужчины потянулась к селектору и нажала кнопку.

— Лесь, Солнцеву ко мне.

— Сейчас все будет, Адам Богданович.

***

Знаете, чем еще меня раздражали корпорации? Суетой. Искусство ее не любит. Невозможно создать что-то прекрасное, находясь под гнетом постоянной спешки и излишнего беспокойства. Думала, что немного передохну после переговоров, но не тут-то было! Не прошло и получаса, как меня снова дернули наверх. Причем в приказном порядке и желательно используя телепортацию. Все, больше никогда не пойду на поводу у жалости — она мне боком уже третью неделю выходит. А за сегодняшний день я уже со счета сбилась!

Зайдя внутрь кабинета шефа, нашла там очередное доказательство педантичности этого деспота. Такой невозмутимый, он сидел за своим столом, активно что-то печатая. Осмотревшись и не найдя стульев, про себя хмыкнула.

— Полагаю, мне положено стоять и внимать? — на звук моего голоса его голова дернулась, а глаза впечатались в мои.

— Умница, — саркастично улыбнулся этот говнюк.

— Судя по тому, что я тут, а не в отделе кадров, смею предположить — увольнения не будет?

— И снова в точку, Солнцева.

— Виталю точно ждет сеанс глубокого массажа простаты от дивизиона трансов, — зло пробормотала. — Не люблю ходить вокруг и около. Предпочитаю знать все целиком. Зачем я здесь, если не для увольнения?

— Вы читали контракт? То, что обычно пишут между строк и мелким шрифтом, — он откинулся на спинку кресла, отодвинув от себя мак. Руки легли на подлокотники, пальцы неторопливо забарабанили по коже.

— Это то, где прописана огромная компенсация в энное количество ноликов? Признаюсь, чтиво — огонь. Гиперион ничем не отличается от тех корпораций, где я имела честь работать. Нагнуть и жестко трахнуть в случае непослушания — ваше кредо? — иронично улыбнулась, сложив руки на груди.

— Не думаю, что Вы обладаете такими средствами.

— Думать вообще вредно, шеф. Ох… Жарковато стало. Это шантаж, господин начальник?

— Это констатация факта, только и всего.

— Заканчивайте ментальную прелюдию, и переходите к делу. То, что увольнения не будет — уже понятно. Не то, чтобы я не могла выплатить неустойку, но… — подошла ближе к столу, положив ладони на его поверхность и подалась немного вперед. — Меня посещали такие мысли, не спорю. Но реакция людей, окружающих меня, подтолкнула меня на то, от чего отказаться просто невозможно. Обожаю нести хаос.

— Полгода и подчинение правилам — все просто.

— Вы такой серьезный, шеф, — стол был весьма большим, поэтому я с легкостью запрыгнула на его край и села в позе лотоса. Не подумайте — это не наглость и не сумасшествие. Это отчетливая уверенность, что они во мне нуждались больше, чем я в них. Ох, и да. Это его “постойте, пока я посверлю вас проницательным взглядом”. Пускай засунет его в свою очаровательную задницу — нет стульев, ну и мы не аристократы. На столе тоже удобненько.

Сказать, что он разозлился — это преуменьшить размер проблемы величиной с планету. Взгляд стал острее и жестче, брови нахмурились, а пальцы сжали кресло, что отчетливо послышался его хруст. Ал всегда говорил мне, что я — редкая заноза в заднице. Сейчас я просто поддерживаю имидж.

Не уверена, чем закончилось бы наше противостояние взглядами, если бы нас не прервали. Уверенный стук в дверь, и на пороге показалась Олеся. Увидев происходящее, она резко стушевалась и, покраснев, начала что-то бубнить себе под нос.

— Олеся Владимировна! Присоединяйтесь, — весело махнула ей рукой.

— Адам Богданович, там к Вам Анна Борисовна пришла, — девушка собралась и громко произнесла, при этом продолжая смотреть в пол. — Что ей сказать?

Расстояние между нами было большим, и все сказанное чуть тише не было бы слышно зашедшему. Переведя взгляд с девушки, снова наткнулась на сверлящие меня глаза цвета шоколада.

— Адам… — тише произнесла. — Богданович. Красивое у Вас имя, шеф. Серьезное, — весело ему подмигнула, заметив, как он тяжело вздохнул. И добавила уже громче, спрыгнув со стола, — полгода. Я согласна, думаю, что мы поможем друг другу. С правилами все намного хуже — у меня с ними взаимная неприязнь. Буду нужна — Вы знаете, где меня искать. Ох, и… Стулья — весьма важный компонент беседы. Подумаете об этом, Адааам Богданович, — я проворно достигла дверей, протиснувшись между ними и Олесей. Оглушающая тишина и сгущающаяся аура позади меня говорила мне делать ноги как можно быстрее. А-то кто их там знает этих педантов! Поди там внутри черти загорают, попивая секс на пляже.

В холле почувствовала на себе взгляд и сразу нашла причину. Ею оказалась высокая ухоженная девушка — этакая жертва рук пластических хирургов. Но рук умелых, надо сказать! Нос аккуратный, губы чуть пухлые, словно накануне они получили тысячу страстных поцелуев, идеальный третий размер выглядывал из треугольного разреза темно-голубого облегающего платья известного модельера. Босоножки на высоком каблуке подчеркивали загорелую кожу, русые волосы чуть ниже плеч каскадом ниспадали на спину волосок волоску. Все бы ничего в этой куколке, но ее взгляд! Холодные и злые серые глаза врезались, словно осколки в кожу. Что было весьма странным, ведь ее я видела впервые. Странно ощущать такую леденящую ненависть от того, с кем была незнакома. Вот кому стоит пообщаться с психологом. Учитывая ее агрессию и то, что лично не была с ней знакома, я отвернулась и пошла к дверям лифта. Уже внутри откинулась на дальнюю стену и прикрыла глаза. День выдался напряженным, и усталость накатывала. Улыбка тронула мои губы. И все же в этом хаосе было кое-что, что заинтересовало меня. Возможно все-таки Вит был прав — мы сможем помочь друг другу.

***

— Кто это? — Аня фурией влетела в кабинет, оттолкнув секретаря.

— Лесь, два кофе, — Олеся тактично кивнув, вышла, оставив их наедине. Адам, переваривая произошедшее, встал и прошел к белоснежному дивану. — Снизь тон, Аня. Переигрываешь.

Николаева Анна Борисовна была девушкой видной — не без помощи квалифицированных хирургов, на что Адаму было плевать. Являясь дочерью влиятельного бизнесмена, она была хорошей партией для любого крупного игрока на арене. Из минусов — навязчивость и глупость. Но для картинок в глянце она подходила как-никак лучше. Их “отношения” развивались в течении последних шести месяцев, за которые мужчина попросту от нее устал. Он не был ангелом — череда любовниц за его спиной хорошо это подтверждала. Адам расставил все точки над “и” в самом начале их романа, но девушка упорно не хотела их замечать. Мужчина чувствовал, что скоро этим отношениям придет конец. Удобство часто сменялось раздражением, а это было недопустимо.