Лунные драконы
Шрифт:
Весь мир был у их ног, и ждать до лета, чтобы взять то, что и так уже твое, не было сил. Они старались сохранить в тайне свои отношения. Для окружающих ничего не изменилось. Он умный и перспективный парень с безоблачным будущим. Она серая мышь с туманным прошлым. Об их настоящем никто не знал. До поры до времени...
На дворе стоял не по-весеннему жаркий май. Им осталось продержаться всего один месяц. И они бы продержались, если бы не этот сумасшедший май. Если бы птицы не пели так громко. Если бы сирень под Полининым окном не пахла так одуряюще сладко. В какой-то момент они утратили бдительность...
Первой
– Ранние у тебя гости, Поля.
– Это Света. – Врать было неловко, но и сказать правду она не могла.
– Видела я твою Свету, – тетя Тося вздохнула. – Поля, что ты творишь?! Он, хоть и вымахал под два метра и морду свою глупую уже бреет, все равно ведь пацан еще. Если я заметила, что он к тебе шастает, значит, скоро весь дом заметит. Ты хоть знаешь, чей он сын? Поля, тебе неприятности нужны? Мужиков вокруг полным-полно, а ты щенка выбрала. – Тетя Тося опустилась на табурет, сказала устало: – Ну вот что, дочка, ты брось ерундой заниматься, гони от себя мальчонку, пока не поздно.
Гони. Легко сказать – гони...
– Я не могу, тетя Тося. Я его люблю. – Вот и сказала правду. Сказала, и словно камень с души упал.
– Любит она! – Тетя Тося всплеснула руками. – Ну и любились бы себе на расстоянии.
– Как? – Полина неожиданно для себя расплакалась. – Думаете, я не пыталась? Мы оба не пытались?
– Эх, молодое вино, неперебродившее, – тетя Тося погладила ее по волосам. – Что, такая любовь, что никак? Ну так хоть поберегитесь, свет в глазах погасите. Не играйтесь с огнем...
Они возвращались с конной прогулки. Уставшие от быстрой скачки лошади лениво брели по лесной дороге. Эти субботние прогулки остались единственным, что они могли себе теперь позволить. Они решили не играть с огнем, месяц можно потерпеть.
– Я должен буду уехать в следующий четверг, – сказал Сергей, срывая на ходу веточку липы. – Ненадолго, до воскресения.
– Куда? – спросила Полина, придерживая рвущегося вперед Ворона.
– В Москву. В первом медицинском день открытых дверей. Я хочу разобраться, что к чему, осмотреться.
– Ты поедешь с отцом?
– Один. Отец и так совершил невероятное – позволил мне поступать вместо военной академии в медицинский. Представляю, как он переживает, что многолетняя муштра прошла даром.
– А что ты называешь муштрой? – спросила она осторожно.
– Что? Да все. – Его взгляд потемнел. – Знаешь, я с пяти лет занимался самбо. Не с профессиональными инструкторами, а с настоящими бойцами, мужиками, прошедшими все круги ада. Такими, как Степаныч. Они были хорошими учителями, но иногда забывали, что перед ними не враг, а всего лишь ребенок. Мне два раза ломали руку, один раз вывихивали плечо. Я все время ходил в синяках и шишках.
– А отец? – Полина погладила Сергея по руке.
– А отец продолжал лепить из меня идеального солдата. – Он сжал кулак – липовый прутик хрустнул и упал под копыта лошади. – Пятикилометровые пробежки по утрам в любую погоду, неважно, здоров ты или болен. Сто обязательных отжиманий вместо просмотра «Спокойной ночи, малыши», ежедневные тренировки, безоговорочное подчинение. Зато теперь я настоящая боевая
машина, меня даже Лоб боится... – он невесело усмехнулся.– Сережа, не надо, – попросила Полина. – Ты поступишь в свой медицинский, уедешь отсюда. Все будет хорошо.
– Да, все будет хорошо. – Лед в его глазах растаял. – Я уеду и заберу тебя с собой. Ты согласна стать женой студента?
– Я согласна стать женой студента.
Лошади нетерпеливо гарцевали на месте и недовольно всхрапывали. Им достались неправильные наездники. Они все время останавливались и целовались...
...Вот уже месяц Аллочку Скворцову терзали смутные догадки и подозрения. То, что Полянский ее бросил, она кое-как пережила, но хотела знать, ради кого он ее бросил. Теперь то, что у него есть другая, не вызывало сомнения. Любая женщина чувствует такие вещи. Оставалось вычислить соперницу.
Собственные подозрения казались Аллочке дикими и беспочвенными. Впрочем, не такими уж и беспочвенными, если разобраться. Ведь видела же она однажды училку французского без очков и ее идиотского прикида. В доме у Полянского видела, между прочим. И тогда она не была серой мышью, а выглядела просто шикарно. Тогда это так задело Аллочку, что она предпочла об этом забыть, а теперь вот вспомнила и уже внимательнее присмотрелась к француженке. Что получится, если снять с нее очки, распустить волосы, накрасить губы, вместо мешковатого костюма надеть что-нибудь современное? Бомба получится, вот что!
И ведь никто ни о чем не догадывается! Эти дураки смотрят на нее каждый день и ничего не видят. А Полянский разглядел. И что выходит? Выходит, француженка крутит роман с собственным учеником?.. Вот где будет настоящая бомба. Только бы найти доказательства...
Они были осторожны, эти двое, но Аллочка умела быть терпеливой. О том, что Полянский каждую субботу берет уроки верховой езды, проболтался Санька Кухто. Узнать, где находится конезавод и как туда добраться, оказалось несложно. Затеряться в толпе дачников и любителей загородных прогулок еще проще. Куда сложнее было не потерять из виду эту парочку.
В качестве группы поддержки Аллочка захватила с собой Любку. А еще отцовский фотоаппарат, чудовищно дорогой и навороченный. Если с фотоаппаратом что-нибудь случится, отец с нее шкуру снимет, но ведь ей нужны доказательства...
Продираясь по кустам вслед за француженкой и Полянским, они с Любкой чувствовали себя полными идиотками. А сидя в засаде у единственной лесной дороги, ведущей к конезаводу, даже успели несколько раз поругаться, когда наконец вдали появились два всадника...
...Классные получились фотки! Аллочка отсняла всю пленку и теперь со смесью обиды и злорадства тасовала колоду из двенадцати фотографий.
Вот тут они держатся за руки...
Вот тут видны их лица...
Вот тут они целуются...
А на этой отчетливо видно, где рука Полянского...
В дверь позвонили – на пороге стоял Лоб.
– Принес? – спросила Аллочка.
– Принес. – Лоб помахал перед ее носом свернутым в трубку журналом...
Это был ее последний урок в одиннадцатом «Б». С понедельника начнется предэкзаменационная лихорадка, и они с Сергеем не смогут больше видеться. Он должен получить свою медаль, и ей не следует ему мешать.