Лунный шторм

Шрам от ожога загудел, словно он совсем недавний и его все ещё беспокоят внешние раздражители, типа горячей воды, соли или приправы. Как-то однажды Ханна сказала мне, что зудят раны, оставленные кем-то на нашем теле или душе потому, что эти люди нас вспоминают. И знаете, мне совсем не хочется думать об этом, однако мысли сами залетели в голову, кружась по кругу, как чокнутая оса, грозя ужалить кого-нибудь. Если человек, подаривший мне этот шрам и вправду сейчас думает обо мне, то это начало конца. Ненависть превращает нас в безумцев, но какой безумец живет без ненависти? Живой пример тот самый парень, имя которого, как имя темного лорда, называть нельзя. А то мало ли… несчастье случится?

Капли воды, разбивающиеся о ванную, возвращают меня в реальный мир, а стук в дверь лишь закрепляет данный эффект.

– Рэйчел, это я. И я вхожу, – сообщает Изабелла, но голос её слышался приглушенно из-за шума воды.

Спрятавшись за шторкой, я выглядываю из своей «крепости», наблюдая за действиями японки. Она кладёт стопку одежды на шкафчик с туалетными принадлежностями и, даже не обратив в мою сторону внимания (за что спасибо), покидает комнату. Уже через десять минут я стояла перед зеркалом и сушила волосы. Что же делать с моей одеждой? Я не уверена, что она высохнет хотя бы до завтрашнего утра, не говоря о сегодняшнем вечере.

Почему такие ситуации продолжают преследовать лишь меня? Устало фыркнув, выключаю фен и поправляю чёрный свитер Изабеллы, который пропах её духами: тонкий аромат лилии, не режущий кончик носа. Не знаю почему, но лилия у меня ассоциируется с книгами, а книги с Изабеллой. Замкнутый круг.

Выхожу в коридор. На кухне до сих пор слышится звон бокалов, громкий мужской смех и всякие разговоры. Похоже, придётся представиться, тем более ранее мне сообщили, что гость явился по мою душу.

– О, вот и она, – застал меня в дверях папа с румяными щеками; видно, перепил, – знакомься, Фил, это моя дочь. Рэйчел.

Я, в недоумении глядя то на одного человека, то в сторону нарезающей торт хозяйки, муравьиными шагами плетусь вперёд, к покидающему своё место неизвестному джентельмену.

На вид ему лет тридцать пять-девять. Он худой и высокий, похож на бизнесмена или политика; его бледное лицо гладко выбрито, но под определённым освещением заметны следы растительности. Острые скулы, нос длинный и узкий и добрые, необычно яркие голубые глаза. Он протягивает мне ладонь в честь знакомства, и я, нацепив вежливую улыбку, приветствую его.

– Садись за стол. Ты голодна? – положив руки на мои плечи, толкает вперёд Изабелла; я повинуюсь.

За считанные минуты перед моим носом стояла тарелка, набитая всякой едой. Выглядит очень аппетитно… Особенно моя любимая лазанья, однако, вспомнив про своё недавнее отравление, пришлось прикусить язык и глотнуть только холодную воду.

– Итак, Рэйчел, твой отец сказал мне, что ты хочешь стать журналистом? – оценивающе проходит круглыми глазами по мне Фил, фамилию которого мне не сказали.

– Не совсем. Ведущей утренних… – папа не позволяет мне договорить, нагло перебив, из-за чего я глубоко вздохнула, мол, ну и ладно.

– Она довольно способная. Думаю, это именно тот человек, который тебе нужен. В школе Рэйчел заняла первое место в конкурсе «Золотое перо», – хвалит без стеснения тот, и тут я сильно изумилась.

Ого… Он помнит об этом? Серьезно? Во-первых, конкурс этот проводился в классе девятом. Во-вторых, назывался он «Перо мастера». И в-третьих, причём здесь сейчас мои школьные успехи? Папа будто продаёт меня, делая хорошую рекламу. Странно все это.

– Любишь читать книжки? – ухмыльнулся, но не издевательски, Фил, достав из кармана пачку сигарет.

Глазами спрашивает у отца разрешения закурить, и тот не сразу кивает, взмахнув рукой. Эй, вообще-то здесь беременная женщина!

– К чему эти вопросы? – не выдержала я, выпалив вопрос достаточно раздраженно.

– Мистер Бенсон главный редактор довольно известной в нашем городе газеты «Future time». Я рассказал ему о твоей мечте стать журналистом, – наконец-то решает просветить меня в курс дела папа.

Пока он проговаривал реплику, ни раз не моргнул. Этим жестом мужчина пытался донести до меня всю важность сказанного. Значит, вот как… Они с Изабеллой позвали меня сюда, чтобы познакомить с мистером Бенсоном, дабы я исполнила свою мечту? Нечего сказать. Просто приятно, когда о тебе помнят…

Неужели отец так изменился? Раньше появлялся в моей жизни мельком, точно прохожий, а сейчас активно участвует, пытается помочь и направить. Это Изабелла на него так повлияла? Любовь, восставшая из пепла? Забавная штука.

– «Future time»? Никогда раньше не слышала, – хмыкнула я, обратив своё внимание на улыбающегося одним уголком рта Фила.

– Мы открылись полтора года назад. Теперь мы довольно известная газета округа.

– И самая престижная, – подмечает с важным видом папа.

Изабелла накрывает на стол заново: заменяет грязный сервиз на чистый, для десерта.

– И что вы предлагаете? – выпрямляюсь на стуле, приняв серьезное выражение лица.

– Я хочу понаблюдать за тобой. Если ты мне понравишься, я возьму тебя в штат, а оттуда можно и на телевидение. Кем ты хотела быть? Ведущим утренних новостей?

– Простите, конечно, мистер Бенсон, – недоверчиво озарилась я, – но зачем такой успешной газете брать в штат неумелую студентку второго курса, которая только-только учится писать статьи? Не боитесь, что я могу как-нибудь подорвать ваш успех?

Моя бровь высокомерно приподнялась. Папа переменился в настроении: если он сидел расслабленно и пару мгновений назад гордился мной, то отныне он напряжённо ерзает на стуле, вслушиваясь в каждое слово, сканируя лицо гостья и, наверняка, ругая мой порыв в уме.

Изабелла тоже занервничала. Быть может, моя реплика вызвала резонанс, но лучше взглянуть на подводные камни сейчас, чем потом быть раздавленным ими.

Фил звонко рассмеялся, потушив окурок в стакане с водой. Своим хохотом он застал врасплох всех присутствующих.

– Боишься, что я тебя обману? – уточняет редактор.

– Просто хочу быть уверенной, что это серьезное предложение, а не временный жест вежливости из-за дружбы с моей семьей. Не поймите меня неправильно, мистер Бенсон, но я люблю честность и прямоту. И если это предложение не сулит мне ничего доброго, я не стану ради этого бросать колледж и рушить своё будущее.